В конце февраля 2023 года в Кронштадте похоронили 67-летнего ветерана боевых действий в Афганистане Евгения Дребнева. За похороны заплатила его семья и помогли знакомые. Государство помогать с оплатой захоронения не стало, а когда сослуживцы бывшего “афганца” решили разобраться с выплатами, то чиновники их попросту начали избегать. Корреспондент “Север.Реалии” выяснил, как пострадавшим во время войны “афганцам” вместе с семьями приходится “выбивать” льготы.
Старший прапорщик Евгений Дребнев с января 1980-го по июнь 1981-го участвовал в военных действиях в Афганистане, он был бортовым механиком по обслуживанию вертолетов. Во время военных действий он получил травму позвоночника и остался инвалидом, передвигаться мог только на коляске.
– После комиссации он жил в Кронштадте и последние 13 лет уже вообще не вставал с кровати, – рассказывает член Союза инвалидов и ветеранов войны в Афганистане и Чечне, ветеран военных действий в Афганистане, бывший депутат Законодательного собрания Петербурга Сергей Гуляев.
За Евгением ухаживала его жена и внучка. На улице он бывал несколько раз в году.
– Волонтеры иногда приезжали, иногда наши ребята-афганцы. Они спускали коляску сначала, потом его выносили на руках и сажали в нее. И, если была хорошая погода, то была возможность прогуляться, проехаться. С осени до весны он не выходил из дома, потому что лифта нет, пандуса тоже нет, спускать его с пятого этажа просто некому, – говорит Сергей.
Пенсии по инвалидности на нормальную жизнь не хватало. Сослуживцы купили ему удобную ортопедическую кровать, помогали с продуктами. Кроме мизерной доплаты как участнику боевых действий, от государства Евгений получил коляску, ходунки и сиденье для ванной.
– Доплаты к пенсиями участникам афганской и чеченских войн совсем небольшие, около 3500 рублей. Раньше были льготы: бесплатный проезд, раз в год на поезде куда-то можно было съездить, путевку в санаторий давали бесплатно, – перечисляет Гуляев. – Сейчас все это модернизировали. Заменили все льготы на подачку в 3500 рублей.
Закон № 123-ФЗ “О монетизации льгот” власти России приняли в августе 2004 года, из-за чего многие ветераны военных конфликтов взамен реальных привилегий начали получать денежные компенсации, которые по своей сумме зачастую оказывались в разы меньше изначальных льгот. Например, бывший участник афганской войны в Омске до 2004 года получил от государства машину “Ока”, но после 2004 года вместо автомобиля ветеранам полагалась выплата в 1,5 тысячи рублей. По данным опросов, до 80% военных были недовольны решением Владимира Путина монетизировать льготы.
В российских городах несколько месяцев проходили массовые протестные акции: люди требовали отменить закон, однако власти на это не пошли.
Жизнь Евгения Дребнева и его проблемы, с которыми он столкнулся после возвращения на родину, особо не интересовали ни чиновников, ни депутатов.
– Они о таких, как Женя, не вспоминают, потому что там же нужна постоянная забота. А про нас – собрались у памятника, и все. Нагнали пионеров, школьников, положили цветочки к доске памятной и сказали патриотические речи. В феврале (15 февраля отмечают вывод советских войск из Афганистана. – СР) закрыли событие, афганцев отметили, вспомнили, и все. Это, в принципе, вся память об этих людях, – говорит Гуляев.
Местные депутаты уже не раз предлагали Гуляеву ходить по школам и проводить военно-патриотические классные часы, рассказывать детям о патриотизме и подвигах военных.
– Пришла председатель Совета ветеранов Кронштадта с календариками от муниципалов. И опять песню завели, что надо нам чаще в школы ходить. Я говорю: “Галина Михайловна, вот у нас есть Женя Дребнев. Давайте отведем любой класс, чтобы они посмотрели, как страна к своим героям относится, и все, на этом вся военно-патриотическая работа у нас закончится. Они поймут отношение государства к инвалиду войны”. Говорить красивые речи, заклеить окна буквами Z, нарисовать их везде – все мастера. А вы реально сходите и посмотрите, как живут ветераны, – говорит Сергей.
Отставной офицер Игорь Котов, который принимал участие в афганской войне, был ошарашен условиями, в каких жил Евгений Дребнев. В этом году, когда ветераны-афганцы приезжали его проведать, Котов не нашел моральных сил подняться в квартиру знакомого.
– Я говорю, я не пойду, потому что для меня прошлого года хватило. Я себя очень некомфортно чувствую. Я был просто шокирован, что человек в такой ситуации находится. Все-таки он, как говорится, отдал жизнь, здоровье государству, и вот так ему отплачивают, – объясняет Котов.
Последние годы у ветерана-афганца Евгения Дребнева была онкология, опухоль прогрессировала, пока не стала неоперабельной. Похоронили Евгения на Кронштадтском городском кладбище. Похороны обошлись в 220 тысяч рублей, за земельный участок пришлось отдать 126 тысяч. Ни федеральные власти, ни городские, ни даже районные ничего не возместили семье Дребнева.
– Это не какой-то элитный участок, а самое обычное городское Кронштадтское кладбище. Клочок земли метр на два среди других захоронений, ямка. И землю для ветерана его жене предложили за 126 тысяч рублей, – говорит Сергей. – Понимаете, когда у человека горе, она просто не задумывалась: закатаем рукава, будем работать, отрабатывать, возьмем кредит.
С оплатой похорон семье помогли афганцы, которые и до этого поддерживали Дребневых. Сразу после похорон Сергей Гуляев и Игорь Котов поехали к муниципальным депутатам, чтобы выяснить, почему похороны ветерана афганской войны прошли за счет семьи и можно ли вернуть хотя бы часть денег.
Главы совета Натальи Чашиной в муниципальной администрации на месте не оказалось, и Сергей Гуляев оставил номер телефона с просьбой перезвонить, но до сих пор Чашина так и не перезвонила.
Афганцы заглянули и к главе администрации Кронштадта Андрею Коновалову. С ним удалось пересечься на улице, но разговора не вышло.
– Мы приехали и его застаём, он из машины выходит. Мы обратились к нему с вопросом, он шуганулся, ответил: “Нет, я не буду с вами разговаривать”. Я говорю: “Почему? Остановитесь хотя бы выслушайте”. В ответ: “Вы записаны на личный прием? Нет, тогда записывайтесь, и я тогда буду с вами разговаривать”. Зашел я на сайт посмотреть, когда там в ближайший приём, а там написано – отправлять обращения в электронном виде. Подавайте и мы будем рассматривать, в течение месяца отвечать, личного приема Коновалов не ведет, – пересказывает встречу Гуляев.
О проблемах ветеранов афганской войны в России говорят уже не один год. Многие участники того военного конфликта спустя больше 30 лет после окончания войны не могут получить жилье от государства. Бывшие военные годами обращаются к чиновникам, устраивают голодовки и протестные акции. Ветераны-афганцы жалуются на небольшие пособия для инвалидов и участников войны. Психологическую или медицинскую помощь зачастую ветеранам приходится “выбивать” у государства.
Житель Подмосковья Василий Плохих служил в Афгане с 1982 по 1984 годы, он ветеран боевых действий, кавалер ордена Красной звезды. Плохих вернулся с войны с контузией, но инвалидность оформлять не стал. У него 11 позвоночных грыж, в начале года из-за тяжелой работы и защемления позвоночника у него начала отниматься правая нога.
В конце января бывший военный лечился в дневном стационаре, но его выписали, не долечив до конца, ходить он все равно не мог. Плохих вызвал на дом врача, который выписал бумажное направление в дневной стационар Сходненской больницы. В больнице Плохих не приняли из-за бумажного направления и послали за электронным в поликлинику.
– У нас в Сходненской поликлинике записи к терапевту нет на две недели вперёд, невозможно попасть. Раньше у меня был персональный терапевт, теперь они даже не знают, что я ветеран боевых действий, – рассказывает Плохих.
Его отправили по кабинетам врачей, чтобы собрать документы для направления на реабилитацию.
– Раньше я каждый год ложился на профилактику, прокапывался: и от язвы помогало, и от грыж. И вопросов не возникало никогда. Когда я обратился в этом году, то оказалось, что теперь все надо самому делать, все документы самому собирать, – говорит Плохих. – Я не против, но нога правая отнимается, а в больнице даже стульев нет, некуда присесть. Да и бегать по этажам уже не могу.
Василий смог получить электронное направление, но лечить его отправили бы только минимум через три недели. Это Плохих не устроило, и он обратился в прокуратуру, министерство здравоохранения Московской области и губернатору Московской области Андрею Воробьеву. После этих жалоб его наконец положили на реабилитацию в Химкинскую больницу.
Ветеран военных действий в Афгане Сергей Гуляев сравнивает военные конфликты в Афганистане, Чечне с нынешним в Украине. Гуляев был участником афганской войны, проводил несколько месяцев в командировках в Чечне. О том, что происходит в Украине, узнает от знакомых, которые оказались в зоне боевых действий.
– Говорят, что такого бардака даже представить себе не могли. Поэтому у меня никаких иллюзий насчет того, что у нас есть в Украине какие-то военные успехи. Я понимаю, что эту так называемую СВО мы уже проиграли. В Афгане было по-другому: было какое-то, можно сказать, моральное оправдание того, что мы там делали; правительство Афгана было в то время за нас, армия была за нас, все госструктуры были за нас. Там другое было отношение к людям. Берегли солдат. За каждого бойца головой отвечал, потому что офицер должен вернуть его домой. Здесь, по-моему, вообще никого ничего не интересует, – рассуждает Гуляев.
По его мнению, у вернувшихся с Украины военных будет “крайне тяжелая ситуация”.
– У меня, слава Богу, прошло все (восстановление после участия в военных действиях. – СР) более-менее, потому что я попал на войну в 21 год, и еще были очень нервы крепкие. Но на всех война по-разному отразилось. Естественно, не сразу. Потом выстрелила. Сейчас после всего этого бардака, что будет твориться? Люди вернутся озлобленные и ненавидящие весь мир. Я думаю, что, возможно, будет, гражданская война, которая окажется пострашнее того, что сейчас происходит в Украине.
Источник: «Север.Реалии»
