В мире, где главным трендом государственного управления является хайпократия, независимо от государственного устройства, уровня прозрачности избирательных процессов и сменяемости власти, хайп стал и основным инструментом международной политики. Челночная дипломатия в исполнении Виктора Орбана – свежий тому пример. Венгерский премьер наглядно продемонстрировал, что при должной медийной раскрутке резонанс вокруг события с легкостью подменяет его суть.
А суть в том, что визиты Орбана в Киев и Москву были ничем иным, как игрой в имитацию. Точнее, сразу несколько имитаций.
Прежде всего, имитация улучшения отношений с Украиной. Политическое и судебное давление со стороны европейских институций и заклятых союзников по ЕС вынуждает официальный Будапешт смягчить категоричную украинофобскую риторику и создать видимость готовности к конструктивному диалогу.
Образ того самого мальчика в коричневом костюмчике и коричневой шапочке, который портит евросоюзную вечеринку, не то чтобы совсем перестал приносить Орбану пользу, но всегда был связан с определенными неудобствами, и теперь этих неудобств стало слишком много. Венгерское правительство удачно синхронизировало вопрос оказания помощи Украине и начала переговоров о ее вступлении в Евросоюз с ослаблением санкций против Будапешта за систематическое нарушение демократических стандартов. Но теперь эти возможности исчерпаны, и Орбан воспользовался началом полугодового председательства Венгрии в ЕС для демонстрации договороспособности. Между тем он продолжает терять поддержку избирателей и, как подавляющее большинство топовых политиков в подобной ситуации, все больше стремится компенсировать внутриполитические провалы активностью в политике внешней.
По всей вероятности, последней каплей здесь стало публичное унижение. Правая фракция “Европейских консерваторов и реформистов” (ЕКР) под руководством итальянского премьера Джоджи Мэлони в обновленном Европарламенте отказалась брать в свой состав орбановую партию FIDESZ. Впрочем, к этому моменту мы еще вернемся.
Вторая имитация – это миротворчество. Орбан имеет много недостатков, но недостаток ума и опыта к ним точно не относятся. И он не может не понимать, что прожекты в духе “прекратите огонь – а там видно будет” не имеют никаких шансов. Тем более когда их предлагает такой глобальный тяжеловес как Венгрия. Однако Будапешт – не просто последовательный фрондер в ЕС, но фрондер, который вдобавок остается едва ли не единственным последовательным другом Пекина на территории Союза. Последовательным настолько, что продолжает поддерживать инициативу “Пояс и Путь”, несмотря на то, что с нее “соскочила” даже Италия. Будапешт был одной из трех европейских столиц, которые посетил Си Цзиньпин в ходе своего майского турне (остальные две – Белград и Париж). Тогда между КНР и Венгрией было подписано около двух десятков договоров, и среди них – соглашение о стратегическом партнерстве. Поэтому аудитория Орбана, когда он говорит о мире, — не в Киеве, не в Брюсселе или Вашингтоне (впрочем, здесь есть фактор Трампа, с которым у венгерского премьера сложились дружеские отношения), ни даже в Москве. А в Пекине, что и объясняет сходство “мирных планов” от Орбана и Си.
Третья имитация – дружба с Путиным. Можно, конечно, сколько угодно предполагать, что Орбана завербовало ФСБ, а в Кремле на него толстая папка с компроматом – как это, собственно, и привыкли делать многочисленные украинские комментаторы. Но я думаю, что стоит отвергнуть конспирологию и просто принять как данность, что за орбановым москвофильством стоит не вынужденная или преднамеренная измена (европейским ценностям), а циничный расчет. За такую дружбу Москва всегда щедро платила, а в нынешних обстоятельствах комиссионные значительно подросли. И обе стороны это понимают. За прорыв европейской блокады для Путина во время этого визита в Москву Орбан получил заверение в том, что еще два блока АЭС “Пакш” будут достроены. Он лично заинтересован в форсировании этого проекта: это позволит вдвое увеличить генерацию, снизить цены коммуналки для бытовых потребителей и удешевить промышленное производство. А самое приятное — все это можно будет трансформировать в голоса избирателей уже сейчас с помощью вала “будущих новостей”, а также при случае – начать новые торги с партнерами по ЕС, если они будут недовольны.
И еще одна плоскость визита в Москву – политическая реклама. Из-за отказа фракции ЕКР принимать партию Орбана, он перешел к плану Б. Венгерский премьер скооперировался с президентом Австрийской партии свободы (FPÖ) Гербертом Киклем и экс-премьером Чехии Андреем Бабишем, возглавляющим партию ANO и провозгласившей создание “сильнейшей правой группы” Европарламент. Вскоре к ним могут присоединиться нидерландские и испанские ультраправые.
Согласно регламенту Европарламента, для создания группы нужно 23 депутата Европарламента из семи стран. Орбан выполнил первое требование, имея 37 депутатов Европарламента. Для окончательного оформления альянса ксенофобов и почитателей Путина ему не хватает еще одной национальной партии. Польский пес отказался. Но вполне вероятно, что французское “Национальное объединение” Ле Пен согласится. Как бы то ни было, “горячий контакт в Кремле” – неплохой инструмент агитации.
Источник: Алексей Кафтан, “Деловая столица”
