За пару месяцев Калининградский морской торговый порт перешел из частной собственности в государственную, акции двух основных владельцев были изъяты по иску Генпрокуратуры. Интересны основания, на которых это было сделано.
52% акций Центральный районный суд Калининграда забрал 11 июля у депутата Госдумы от «Единой России» Андрея Колесника — суд согласился с тем, что он, будучи депутатом, приобрел акции незаконно, владел ими скрытно, управлял портом нелегально и обогатился неправомерно.
47% акций Арбитражный суд Калининградской области 12 мая отобрал у семьи бизнесмена Дмитрия Пурима, потому что большая часть этого пакета, опять же скрытно от уполномоченных органов, была оформлена на компанию из «недружественной» Великобритании, а значит, враги могли получать информацию о российском стратегическом предприятии.
Калининградский морской торговый порт — небольшой. Грузооборот в кризисном (из-за санкций) 2022 году — чуть больше миллиона тонн. Выручка — чуть больше миллиарда рублей. Но на наших глазах рождается новая формула отъема частной собственности в России: борьба с коррупцией, то есть с внутренними врагами государства, плюс охрана государственных секретов от внешних врагов — равняется национализация.
История Колесника
Бывший офицер спецназа Колесник в разные годы, с перерывами на депутатскую деятельность, был в порту председателем совета директоров, президентом – председателем правления. «Поднимал предприятие с 2001 года, душу в него вложил. Сами сидели на мизерной зарплате, потому что вкладывали в порт», — рассказывает депутат «Важным историям».
В Госдуме Колесник оказывался дважды: в 2011–2016 годах и в нынешний созыв, с 2021 года. Был секретарем калининградского отделения «Единой России». На время избрания уходил с управленческих должностей в порту, свои акции Колесник «доверил» личному водителю и теще.
Вообще говоря, без использования оперативных методов (слежка, прослушка и т. д.) доказать, что депутат управляет своим бизнесом, практически невозможно — иначе в Госдуме давно недосчитались бы многих депутатов. Но Колесник сам помог следствию. Когда его начали проверять, он пошел на прием в Генпрокуратуру разъяснить ситуацию и рассказал, что работает в порту 27 лет. Разговор был записан и использован в суде.
«Я зашел на личный прием поговорить с человеком. Мне посоветовали: сходи, поговори, объясни, человек порядочный. Ну, я и поговорил… Искажение серьезное: я говорю, что работал в порту 27 лет. А мне сразу в ответ: “Ага, он же еще в перерывах в думе работал и забыл вычесть эти годы”. Я не знал, что идет запись, разговаривал доверительно с человеком, а он взял все и выложил. Это профессиональная этика, никто с ним больше разговаривать не будет, только под протокол», — рассказывает Колесник.
Представитель Генпрокуратуры на суде назвал Колесника коррупционером, который сросся с органами государственной власти и совмещает в себе два качества: бизнесмена и депутата Госдумы. По закону депутат может владеть бизнесом, но, если это создает конфликт интересов — например, бизнес в сельском хозяйстве, а депутат в комитете по сельскому хозяйству, он должен передать бизнес в доверительное управление (водитель и теща подходят). Руководить бизнесом, то есть быть гендиректором или входить в правление, депутатам запрещено. Но Колесник формально и не входил.
Другой сюжет судебного процесса связан с супругой Колесника, точнее, с ее огромной зарплатой. Она начала работать в Калининградском морском торговом порту с 2011 года, сразу после избрания мужа в Госдуму. Жена никогда не имела отношения к транспорту (она вообще телеведущая калининградского ВГТРК), но была устроена в порт на должность директора по корпоративным и внешним связям. В 2022 году она получила зарплату в 64 млн рублей, а за все время — 369 млн, прокуратура считает, что это скрытые дивиденды Колесника.
Прокуратура также вспомнила законы, над которыми работал депутат Колесник. Он состоял в комитете по транспорту и принимал участие в рассмотрении нулевой налоговой ставки для работ по ремонту судов, установлении цен на услуги в морских портах, изменении закона «О навигационной деятельности». «Доходность его бизнеса напрямую зависела от нормотворческой деятельности Государственной Думы, в которой он принимал личное участие», — говорится в пресс-релизе суда. Колесник не уведомил о своем конфликте интересов руководство Госдумы.
«Ну какой конфликт интересов?! — недоумевает Колесник. — Знаете, как решения принимаются? Эти три закона, за которые я голосовал, никакого отношения к Калининградской области не имели. Это все коллегиальные решения, плюс фракция принимает решение, как голосовать. Никакой там моей заинтересованности не было… Вот в комитете по здравоохранению — там врачи! А вы предлагаете кого туда?»
Как бы то ни было, пока, по словам Колесника, прокуратура представление о лишении его мандата в Госдуму не отправляла. Но контрольный пакет порта суд решил у него забрать.
История Пурима
За пару месяцев до Колесника своего пакета Калининградского порта лишился второй крупный акционер — семья Пуримов, и тоже по иску Генпрокуратуры.
Семья Пуримов давно занимается транспортным бизнесом, Дмитрий Пурим — председатель совета директоров компании «Совфрахт» (выручка — около 6 млрд рублей в год, под санкциями). У Пуримов еще недавно было около 47% Калининградского порта. Но большую часть этого пакета они в 2020 году переоформили с российской компании на Orneto Partners, зарегистрированную в Шотландии, ее бенефициаром является сын Пурима — Кирилл. Зачем это понадобилось, непонятно, связаться с Пуримами «Важным историям» не удалось.
Но передача доли в порту компании из «недружественной» страны дала повод Генпрокуратуре подать иск. По российскому законодательству иностранные юрлица обязаны согласовывать покупку крупных долей в стратегических предприятиях с правительством РФ, а этого сделано не было (в принципе понятно: бенефициар-то остался российский). Но время сейчас военное. «Приобретение акций… позволяет им [бенефициарам] под видом законного участия в деятельности общества получать данные о динамике грузооборота РФ, номенклатуре товаров, переваливаемых через порт, что напрямую влияет на продовольственную, энергетическую и военную безопасность», — сказано в решении суда.
Будучи владельцами 47% порта, Пуримы действительно хотели не только «получать данные», но и участвовать в руководстве компанией. Начальство порта им противостояло — судебные базы хранят следы их баталий. Orneto несколько раз пыталась получить финансово-хозяйственную документацию, выдвинуть своих членов в совет директоров и оспорить результаты годового собрания акционеров, на которое их представителей не пустили из-за отсутствия пропуска на территорию порта. Все судебные разбирательства шотландская компания проиграла. Включая последний процесс, в итоге которого 47% порта были взысканы в доход государства.
Колесник считает, что с этого начались и его неприятности: «Я думаю, что это просто какой-то человеческий фактор. Совершенно четкая команда, что проверяются офшоры, это недопустимо, когда офшоры в такое время. Они могут затребовать у порта любую информацию как учредители. А там может быть информация совершенно разная — недопустимо! У нас так бывает, что сработал человеческий фактор и начали подкашивать. Точно знаю, что руководство страны не это имело в виду! Команда была совсем другая — человек [прокурор] просто исполнительный такой. Прежний владелец продал в офшор, и я думаю, что с этим все проблемы и начались… Я думаю, что тот, кто ее [долю] в офшор перевел, сам 20 раз пожалел, зачем он это сделал. Себе неприятности нажил, ну и нам там до кучи».
Находка для рейдера
В России пока не так часто изымают собственность, ссылаясь на коррупцию или на «недружественное» происхождение акционера.
Еще недавно иностранца, вошедшего в капитал российской компании без разрешения правительственной комиссии, могли лишить права голоса на собрании собственников — теперь его лишают собственности, разъяснял партнер юридической фирмы «Орлова/Ермоленко» Сергей Ермоленко. «Важные истории» нашли несколько таких дел (1, 2, 3, 4, 5).
Немного и случаев, когда собственность отбирают из-за несовместимости статуса бизнесмена и депутата или сенатора. Так, с оппозиционного экс-депутата и основателя автодилера «Рольф» Сергея Петрова взыскали почти 20 млрд рублей; у экс-сенатора Зиявудина Магомедова, когда-то близкого к президенту Медведеву, изъяли акции транспортной группы Fesco, а у экс-сенатора Леонида Лебедева — пакет акций ТГК-2.
Почти одновременное изъятие акций у двух акционеров Калининградского порта под разными предлогами не может быть совпадением и, скорее всего, говорит о наличии какой-то заинтересованности или политической команды, рассуждает руководитель «Трансперенси интернешнл — Россия» Илья Шуманов. Он вспоминает, что претензии к Андрею Колеснику возникли еще в 2012 году: «Тогда Дмитрий Гудков, депутат Госдумы, выпустил расследование про депутатов, которые нарушают антикоррупционное законодательство и продолжают заниматься коммерческой деятельностью. Он принес в Госдуму решение совета директоров с подписью Колесника на решении. Тот участвовал в коммерческой деятельности и даже поставил свою подпись! Колесник сказал: «Да, действительно, похоже на мою подпись, но я не подписывал этого документа». И все такие сказали: «А-а, ну раз не подписывал — нарушения нет». В принципе у него этот порт должны были еще 10 лет назад забрать».
«Трансперенси» в 2018 году пыталась обратить внимание прокуроров на конфликт интересов у депутатов различных уровней. Но прокуратура тогда рассуждала иначе: депутаты принимают решения коллегиально и один депутат не может что-то сделать в интересах своего бизнеса. «Генеральная и региональные прокуратуры тогда были к этому еще не готовы. В антикоррупционном законодательстве не было положений, что можно изъять актив за конфликт интересов или предпринимательскую деятельность, — вспоминает Шуманов. — Просто так увольнять депутата, который занимается предпринимательской деятельностью?.. Если нет политического решения изъять его активы — ну для чего заниматься этой работой? Кому будет выгодно от этого? В общественном интересе действовать? Ну, это смешно», — восстанавливает он прокурорскую логику.
Депутат Колесник заявил «Важным историям», что собирается подавать апелляцию. «Тут очень много людей в Москве и в думе как-то так не очень хорошо к этому [решению суда] отнеслись. Они в шоке. Говорят: “Обалдели, что ли?!”»
Источник: «Важные истории»
