Обстрелы приграничья, атаки беспилотников, военная цензура, – эти последствия войны в Украине изменили поведение россиян. Жители регионов больше двух лет живут в постоянном напряжении: в разговорах с незнакомцами скрывают свое настоящее мнение, вздрагивают из-за любых громких звуков, не работают официально из-за возможной мобилизации.
Они рассказали «7х7» о неочевидных переменах в поведении, которые заметили после начала войны. Оказалось, что признаки ПТСР испытывают не только в приграничье.
Эзопов язык
Главные изменения в поведении россиян связаны с общением с другими людьми, считает основательница психологической службы Without Prejudice Полина Грундмане. Люди живут в напряжении и держат в голове свод правил по безопасности: что и кому можно говорить, где лучше промолчать, не донесет ли кто-нибудь? Взрослым приходится объяснять детям, как вести себя в школе и что одноклассникам нельзя пересказывать разговоры родителей. Осторожность при общении соблюдают жители регионов в разных частях страны.
Белгородка Ольга смотрит расследования про Путина и антивоенные ролики только с закрытыми окнами – боится доносов соседей. Жительница Курска Александра [имя изменено] переходит на полушепот, когда говорит о войне и политике в комнате с открытым окном.
Жители регионов в разговорах с малознакомыми людьми стараются не обсуждать боевые действия и не называть их «войной». Иван из Пскова заменяет это слово на «СВО» или «боевые действия». Он не обсуждает войну, политику и экономику в тихих местах. Например, в такси, кино или магазине.
Валентин из Приморского края стал говорить эзоповым языком. При обсуждении потенциально «экстремистских» тем, он в шутку говорит или пишет «осуждаю». Мужчина закрыл доступ к своим профилям в соцсетях.
Жителю Свердловской области Александру в разговоре со сторонниками власти приходится прятать эмоции и сводить разговор к аполитичным темам. Хотя до войны он общался с людьми разных взглядов, мог обсудить с ними Алексея Навального и при этом остаться друзьями.
Молодой человек отметил, что ему не с кем поговорить о происходящем.
– Война как бы ушла на фон. Негатива и так много, люди не хотят дополнительно накручиваться, – говорит Александр.
При этом разговоры на другие темы через какое-то время снова сводятся к войне. Люди обсуждают, как тяжело жить в Белгороде или Харькове или когда объявят вторую мобилизацию. Почти у каждого знакомого Александра есть «жуткие истории о войне». Их рассказывают либо на сильных эмоциях, либо так, чтобы никто не слышал.
Жительница Московской области Антонина почти перестала обсуждать войну: ради безопасности и «чтобы не сойти с ума». Многие из ее окружения тоже устали и предпочитают общаться на житейские темы: фильмы, кафе, развлечения.
Полина Грундмане из психологической поддержки Without Prejudice отметила, что у россиян продолжается этап «найти своих и успокоиться» – это часть пути, который россияне проходят, чтобы отойти от шока войны и осознать происходящее.
– Люди узнают «принадлежащих к своей стае» по взглядам, атрибутам на одежде, по происходящему на экранах телефонов друг друга, – говорит Полина. По мнению Грундмане, это «квест самого сложного уровня», и он растянется до конца войны.
«Стандартный пакет белгородца»
Белгородская область чаще других регионов подвергалась обстрелам и атакам беспилотников. Местные жители боятся громких и резких звуков, напоминающих работу ПВО или «прилеты» [взрывы при падении снарядов или осколков]. Жительница Белгорода Наталья «проклинает» любителей быстрой езды: звук разогнавшихся машин или мотоциклов напоминают ей сирену или свист от летящего снаряда. В 2022 году Наталья перепутала первый весенний гром с прилетом и инстинктивно отбежала от окна, чтобы при взрывной волне ее не посекло осколками.
Страх громких звуков остается с белгородцами после переезда и в другие города. Светлана жила на Харьковской горе – в самой обстреливаемой части Белгорода. В 2024 году она уехала в Москву, но «стандартный пакет белгородца» привезла с собой. Девушка до сих пор оборачивается на резкие звуки, боится салютов и смотрит на небо в поисках дыма от работы ПВО.
Салюты, гул самолетов и другие громкие звуки вызывают панику у жителей регионов, которые атаковали беспилотники. Однажды жительница Подмосковья Антонина услышала грохот – система ПВО сбила дрон недалеко от ее дома. Через время над ее квартирой раздался громкий гул. Женщину затрясло, у нее онемели ноги и руки. «Нужно поднимать маму с кровати, брата и куда-то бежать», – думала она. Оказалось, над домом пролетели пассажирские самолеты. Антонина живет рядом с аэропортом и, предположительно, пилоты в тот день немного изменили маршрут полетов.
– Не только у меня [такой страх]. Когда какие-то идиоты по ночам начинают долбить салюты – все соседи в чат проклятия пишут. Я ночью лежу и начинаю отсчитывать такт. Если такт ровный через каждые 3–4 секунды, – это салют. Все хорошо, – рассказала Антонина.
Белгородка Наталья из-за страха обстрелов реже посещает общественные места. В кафе она садилась подальше от окон, в спортзале занималась у стены без зеркал. Летом Наталья бегала на стадионе у дома. Во время пробежек она часто смотрела на небо и вглядывалась в стаи птиц.
– Вдруг среди них беспилотник? Я часто прокручивала в голове, что буду делать, если прилетит дрон. В городах и странах вдали от Украины тоже не раз пугалась птиц, – говорит Наталья.
Женщина почти не ходит в кинотеатры. Белгородка боится, что снаряд или его осколок упадут в зал или поблизости. Наталья немного успокаивалась, когда садилась ближе к выходу. Но тревогу вызывали громкие звуки: во время перестрелок или взрывов в кино Наталье хотелось спрятаться.
– Война повлияла на выбор фильмов. Раньше я обожала смотреть про социальные проблемы и жесть, любила пострадать из-за сюжета. Теперь чаще выбираю мультфильмы или тупые комедии. Ужастики не смотрю совсем – в реальности достаточно страха, – объяснила Наталья.
Белгородец Анатолий перестал ходить в кинотеатр из-за чувства вины. На культурных мероприятиях он вспоминает о близости Харькова к Белгороду. Анатолий начинает «загоняться»: ему кажется, что пока он развлекается, в Харькове после очередного прилета могли погибнуть люди. Сестра Анатолия из Украины его не понимает:
– Она говорит: «Ты дурак? Зачем себе отказывать в удовольствиях? Мы не знаем, когда у нас последний день жизни», – пересказывает ее слова мужчина.
У Александры из Белгородской области появилась привычка молиться на ночь за прекращение войны. До 2022 года она каждую ночь молилась за здоровье близких. В первый день войны девушка проснулась от громкого взрыва. По словам Александры, неподалеку от ее дома упали обломки ракеты. Она начала молиться, чтобы успокоить себя. «Ритуал» помог и стал ежедневным.
Молитва Александры разделена на три части. В первой она молится за всех людей на Земле, во второй – за своих родных. В третьей девушка просит, чтобы война в Украине закончилась.
– Прошу, чтобы ночь, которая настает, прошла спокойно не только в моем доме, но и во всей Белгородской области и России. Чтобы никто не умер. Я желаю украинцам, чтобы у них люди перестали умирать, – рассказала Александра.
Переживания белгородцев могут быть паническими атаками при ПТСР, считает анонимный психолог проекта помощи россиянам Without Prejudice. Если ничего не предпринимать, то определенные звуки, запахи, мысли и другие триггеры могут напоминать людям о травмирующих событиях. Воспоминания вернут их в состояние борьбы, бегства или замирания. Например, после окончания войны люди все равно могут пугаться крупных птиц, напоминающих им беспилотники. В таком состоянии россияне могут прожить десятилетиями, потому что симптомы ПТСР станут хроническими.
«Призрак мобилизации»
Россияне до сих пор живут с опасением, что Владимир Путин объявит вторую мобилизацию. Из-за этого мужчины не проживают по месту прописки или избегают официального трудоустройства, чтобы военкомат не смог их найти.
Иван [имя изменено] – бывший участник войны в Украине. Он уволился из армии летом 2022 года и переехал в Белгород. Во время мобилизации ему не принесли повестку, но он до сих пор боится возможного призыва и мониторит новости на эту тему. После увольнения Иван пошел работать водителем автобуса – компания обещала сделать ему бронь от мобилизации. Но бронь не выдали, и через время Иван уволился.
«Призрак мобилизации» преследует Игоря из Краснодарского края. После первой волны призыва он купил видеокамеру с удаленным доступом, чтобы установить ее на место дверного глазка.
Война отразилась на родственницах призванных мужчин. Мужа Ксении Абрамовой из Краснодарского края мобилизовали, несмотря на грыжи в позвоночнике. Девушке было не свойственно болеть раньше. Но после мобилизации мужа она начала задыхаться, у нее появился острый гайморит, грыжа, лишний вес. Первые пять недель после мобилизации Ксения спала с открытой входной дверью, чтобы соседка могла к ней зайти. Женщина боялась, что с ней что-то случится, а маленький ребенок останется взаперти.
Весной 2024 года Ксения начала лучше следить за своим здоровьем, в том числе психическим. «Если рядом нет мужа, ты не можешь позволить себе болеть [из-за маленького ребенка]», – объяснила она.
Окружение Ксении тоже изменилось. Некоторые интересы ее старых друзей больше кажутся неактуальными. Теперь девушка «живет войной».
– Разговоры семейных пар воспринимаются со смехом: как кто-то посмотрел на другую женщину, у кого-то дележка непомытой посуды, кому-то мало внимания уделяют, подарок не такой подарили, – говорит Ксения.
В основном Ксения общается с женами, матерями, сестрами военных, волонтерами или солдатами. Ей сложнее общаться с людьми, которые не пострадали от войны. Они не всегда верят в реальность происходящего, начинают отрицать и защищаться.
– Еще многие знакомые отметили, что у меня и всех моих подруг по несчастью [жен мобилизованных], [мобилизованных] мужчин, чувство юмора стало совсем черным. Мы сейчас смеемся на темы, от которых раньше волосы на голове шевелились. Это как способ справиться со стрессом. Шутки моего мужа тоже иногда одновременно веселят и пугают.
Источник: «7х7».
