Глава МВД России Владимир Колокольцев регулярно жалуется на нехватку сотрудников. По его словам, осенью 2022-го в ведомстве не хватало 90 тыс. человек, а весной 2024-го – уже 152 тыс. сотрудников. Только по официальным данным, за полтора года дефицит кадров в МВД вырос почти в два раза. Нехватку сотрудников признают и в другом силовом ведомстве, которое обеспечивает безопасность россиян, – ФСИН.
«Важные истории» подсчитали, что в МВД и ФСИН не хватает почти каждого пятого сотрудника. Рассказываем, как дефицит «внутренних» силовиков влияет на рост насилия с их стороны и безопасность россиян внутри страны.
В России не хватает почти 20% полицейских
Пока Владимир Путин ставит МВД задачу «эффективно работать в новых субъектах [оккупированных украинских территориях]», сами российские регионы жалуются на нехватку полиции. По подсчетам «Важных историй», в России не хватает 19% полицейских, и проблема с их недостатком есть как минимум в 51 регионе (подробнее – в разделе «Как мы считали»). В отдельных субъектах некомплект еще выше. Например, в аннексированном Крыму не хватает трети полицейских, в Приморье и Магаданской области – четверти.
Как мы считали
Численность действующих сотрудников МВД и ФСИН мы получили из документов, приложенных к госзакупкам услуг по страхованию здоровья и жизни работников этих ведомств.
Мы посчитали, какую долю недостающие сотрудники (по данным главы МВД Владимира Колокольцева) составляют от штатной численности (сумма действующих сотрудников из данных о страховании и недостающих сотрудников из заявлений властей). Данные о некомплекте по регионам мы собрали из отчетов региональных управлений МВД, опубликованных в СМИ.
Для расчета средних зарплат силовиков мы собрали вакансии в МВД и во ФСИН на портале «Работа России», актуальные на август 2024 года. Из них мы отобрали должности, по которым размещено больше всего вакансий (например, участковый, инспектор ДПС, инспектор ФСИН). При расчете средних зарплат использовались только те вакансии, в которых была указана хотя бы одна из зарплат («от» или «до») или обе: тогда мы брали среднее между «от» и «до». Их мы сравнили с данными Росстата о среднемесячной зарплате по регионам России.
Для оценки того, сколько государство тратит на «внутренние» силовые ведомства, мы проанализировали данные Федерального казначейства и Минфина об исполнении федерального бюджета за разные годы.
Нехватка полицейских приводит к тому, что россияне не могут получить помощь в опасных для жизни ситуациях. Такой случай произошел в 2020 году в Кемерове: полицейские не приехали на вызов в квартиру, где 23-летнюю Веру Пехтелеву убивал ее бывший парень Владислав Канюс. Cоседи семь раз звонили в 112. Позже журналисты получили записи звонков из дежурной части отдела полиции. На них слышно, как начальник смены звонит коллегам из других подразделений и просит выделить ему людей. Ему отвечают, что свободных полицейских нет, в городе работают «три калеки».
Сколько Россия тратит на защиту граждан внутри страны
Расходы по статье «Национальная безопасность и правоохранительная деятельность», по которой финансируют МВД, ФСИН и другие «внутренние» силовые ведомства, в течение последних пяти лет в среднем составляют 10% от всего федерального бюджета.
Из «внутренних» силовиков больше всего средств получает МВД – в среднем 4,7% бюджета (вместе с Росгвардией, созданной на базе МВД, – 6%). На ФСИН же в среднем уходит 1,5%.
Важно учитывать, что это лишь открытая часть расходов. Значительная часть бюджета (27%) засекречена. Примерно 90% засекреченных расходов приходится на воюющую армию и на силовиков, пояснила «Важным историям» научный сотрудник Берлинского центра Карнеги Александра Прокопенко.
В ближайшие годы, по мнению эксперта, сокращения расходов на силовиков, в том числе «внутренних», ждать не стоит. Боевые действия в Курской области должны привести к увеличению трат на «национальную безопасность», хотя основная часть бюджета продолжит уходить на армию, говорит Прокопенко.
Из-за дефицита сотрудников растет нагрузка на тех, кто остается работать в полиции, рассказывает «Важным историям» участковый Михаил из Калужской области (имя изменено по соображениям безопасности). Вместо одного участка он стал обслуживать четыре. На одном участке у Михаила примерно 40 подучетных лиц (бывшие заключенные, а также осужденные на условный срок, алко- и наркозависимые, семейные дебоширы – Прим. ред.), а в сумме их теперь около 160. Он должен проверять своих подопечных по месту жительства дважды в месяц, но нагрузка слишком высока, поэтому некоторых из них Михаил не видел ни разу.
Ненормированная нагрузка на силовиков может ударить по самим россиянам: когда один сотрудник МВД работает за нескольких, он выгорает и начинает применять пытки к задержанным, не видя другого способа воздействия на них, отмечают правозащитники из «Команды против пыток»: «Высокая нагрузка, помноженная на палочную систему (система оценки качества работы правоохранителей, основанная на показателях раскрываемости преступлений – Прим. ред.), полностью убивают мотивацию соблюдать нормы и законы. Может возникнуть ситуация, когда нужные показатели сотрудник может только выбить силой. Полицейский как бы “срезает” путь к результату, делает его короче», – подчеркивают правозащитники.
Почему полицейские едут на войну вместо работы в МВД
Нехватка полицейских в российских регионах с каждым годом растет: молодежь в полицию идти не хочет, а сотрудники постарше уходят на пенсию или «на работу получше», рассказывает участковый Михаил из Калужской области. После объявления мобилизации работа в МВД могла стать более привлекательной из-за возможности получить бронь, но даже это не остановило отток людей, говорит он.
Многие полицейские поняли, что на войне в Украине они заработают больше, чем в МВД, говорит эксперт по работе правоохранительной системы в России, попросивший об анонимности: «Часть сотрудников, особенно из отдаленных регионов, вполне могла покинуть органы и уехать на фронт».
Участковый Михаил подтверждает, что главная причина нежелания работать в полиции и, как следствие, некомплекта в МВД – низкие зарплаты: «Сержант патрульно-постовой службы при приеме на работу будет получать 25 тысяч рублей в месяц в регионах. На любой другой работе зарплата будет выше, а рисков меньше».
Полицейским предлагают зарплату значительно меньше средней по стране, выяснили «Важные истории», проанализировав данные о вакансиях с портала «Работа России». Например, участковому готовы платить 49 тыс. рублей (почти в 2 раза меньше среднего), а конвоирам (в МВД следят за тем, чтобы подозреваемые и обвиняемые не сбежали из-под стражи во время следственных действий) – 35 тысяч рублей (в 2,5 раза меньше среднего).
«По сути, мы возвращаемся в конец 90-х – начало 2000-х годов, когда зарплаты в системе МВД не успевали за инфляцией, не были конкурентоспособными на фоне других мест работы», – говорит эксперт по работе правоохранительной системы в России.
В отдельных колониях не хватает трети сотрудников
Такой же дефицит кадров, как в МВД, сложился и в российской ФСИН. О нехватке 19% сотрудников сообщил в марте 2024 года глава ведомства Аркадий Гостев. В колониях-поселениях (там отбывают наказание за преступления небольшой и средней тяжести) некомплект оказался еще выше – 30%. Только за последние 5 лет численность сотрудников ФСИН сократилась на 10%, посчитали «Важные истории», анализируя данные госзакупок.
Основные причины такого дефицита – низкие зарплаты и хамское отношение руководства, рассказывает правозащитница и бывший ведущий аналитик УФСИН по Москве Анна Каретникова: «Термин “рабы ФСИН” я куда чаще слышу от работников в отношении самих себя, чем от заключенных, потому что сотрудники изоляторов и колоний для руководства – это такие же арестанты. Руководство знает, что действующие сотрудники с трудом, но держатся за ранние пенсии, и умело это эксплуатирует»
Как отмечает Каретникова, в России существуют две встречные тенденции: сотрудников становится меньше, а арестантов в отдельных колониях – больше, чем должно быть (это называют перелимитом). Это угрожает безопасности работников ФСИН и накаляет обстановку, поскольку заключенные не получают то, что должны по закону.
«Если сотрудник должен вывести арестантов в баню, но его из-за нехватки работников отправили к кому-нибудь в конвой в больницу (к одному больному должны прилагаться четыре сотрудника), то, соответственно, в баню заключенных никто не выведет. Помимо того, что нарушаются их права, они затаят злобу – и обстановка станет еще более угрожающей», – рассказывает правозащитница.
Сами сотрудники, которые вынуждены регулярно перерабатывать из-за дефицита кадров, вымещают свою злобу на арестантах и рискуют тоже оказаться за решеткой, говорит Каретникова: «Если ты должен на один корпус работать и смотреть в глазки в дверях камер каждые полчаса, а заступаешь один на три корпуса, то в какой-то глазок ты недосмотришь. Случится что-нибудь – и тебя можно сажать, потому что ты совершил грубое нарушение».
Всё это, по словам Каретниковой, приводит к тому, что ФСИН «уродует не только арестантов, но и сотрудников». Многие работники оказались в этой системе, потому что больше нигде «не пригодились». Несмотря на небольшие зарплаты и высокие нагрузки, они видят один выход – «доработать до пенсии, сжав зубы».
Отдельные сотрудники ФСИН с финансовыми проблемами едут на фронт, чтобы закрыть долги положенными контрактникам выплатами, говорит Каретникова. Зарплаты во ФСИН действительно намного меньше, чем на войне в Украине, и даже меньше, чем в среднем по России, подсчитали «Важные истории». Например, инспектору ФСИН в среднем готовы платить 41 тыс. рублей – это в 2 раза меньше средней российской зарплаты.
Нехватка сотрудников приводит к проблемам с безопасностью в колониях, говорит Каретникова. Только за лето 2024 года в учреждениях ФСИН произошло как минимум две серьезных атаки: в июне заключенные взяли в заложники сотрудников СИЗО-1 Ростова-на-Дону, а в августе – сотрудников ИК-19 в Волгоградской области. И в том, и в другом регионе инспекторам ФСИН предлагают зарплату в 1,7–2 раза меньше средней по области. В общественной наблюдательной комиссии (ОНК) отмечали, что в обоих учреждениях сотрудников не хватает, а радикализм заключенных растет.
Источник: Лена Лемясова, «Важные истории».
