Как-то уже совсем давно, еще в совке, пришлось находиться в коридоре «присутственного места», где двое пожилых уже мужиков, один из которых – старый адвокат, а другой – начальник следственного отделения, обсуждали перевод куда-то далеко (в ссылку) начальника местного розыска. И вот тогда я впервые услышал фразу, смысл которой дошел намного позже, а полный смысл – еще спустя годы и уже с вершины обширного опыта. Начальник следствия тогда сказал что-то наподобие такого:
«Ничего удивительного тут нет. Он (начальник розыска) завалил процент раскрываемости и потому это было неизбежно. Если бы у них показатели были как у КГБ, то ничего этого не было бы. У КГБ в зачет идут пресеченные или предотвращенные случаи, а у розыска – все по факту».
Не знаю, как это выглядит сейчас, но в данном случае речь не об этом, а о том алгоритме, который был приписан работе КГБ. В нашем случае важно то, как сейчас работают наши дальние ударные дроны. Иногда они прямо попадают в цель, с той или иной степенью поражения и соответственно – ущерба врагу, иногда они долетают, но не попадают до цели и в каком-то количестве случаев их таки сбивают системы ПВО противника. Другое дело, что целый ряд целевых объектов не имеет прикрытия ПВО абсолютно. И вот в этом случае положительным результатом уже можно считать не само поражение цели, хотя это и желательно, но даже обозначение самой возможности нанести такой удар именно по удаленной цели.
Резон тут простой. Если там нет прикрытия с воздуха, то после первого, а максимум – после второго случая атаки этой цели, противник будет вынужден задуматься о том, что с этим надо что-то делать. Более того, после первой мощной волны атак на вражеские НПЗ, нефтяники подняли вой по этому поводу и потребовали обеспечить необходимое прикрытие. Но видимо, их общение с высшей властью оказалось не таким продуктивным, как то ожидалось вначале, поскольку они получили ответ наподобие: любой каприз за ваши деньги. В результате, Сеть пополнилась рассуждениями о том, что владельцы предприятий, прямо не входящих в систему ВПК, обязаны самостоятельно решить вопрос зенитного прикрытия своих активов.
Конечно, такое заявление выворачивает само понятие функционирования государственных органов, поскольку оборона – одна из абсолютно исключительных сфер деятельности государственной машины. Проще говоря, если власть не может, а в данном случае – отказывается, исполнять свои функции в области обороны, то она показывает свою несостоятельность и бесполезность. Но понятно, что страна рабов никогда не сможет избавиться от любой власти и просто будет ныть, глядя на импотента на троне, будь то Путин или кто-то еще, а из этого следуют некоторые важные выводы и соображения.
Так, предложение самостоятельно покупать системы ПВО говорит о том, что невзирая на открытые данные, которые публикуются в их сегменте Сети, с ПВО у них не так все радужно. Ведь количество дивизионов тех же С-300/400 являет собой лишь часть общей формулы, а ее другая часть будет отталкиваться от эффективности работы данного комплекса в конкретной ситуации. Проще говоря, от эффективности работы системы зависит количество дивизионов, которые необходимо поставить для прикрытия одной локации.
Просто для наглядности, представим, что страна Х или даже Ху, имеет 100 дивизионов условных систем С-400. Если отталкиваться от данных, которые имеются в открытом доступе, то эта система должна создать купол, с радиусом 100, а то и 150 километров, где она демонстрирует расчетную эффективность 75 и более процентов перехвата, а в радиусе менее 100 км она показывает еще большую результативность, и единственное, что может как-то снизить эту эффективность – запуск воздушной цели изнутри стокилометрового купола. Но это – теория, а теория в совке или нынешней России и практика – две разные вещи.
Когда все это добро привозят на условный полигон Ашулук для испытаний или учений, то все – замечательно и даже перекрывает заявленные показатели, но боевая обстановка вносит свои коррективы, поскольку там воздушные цели не болванка или имитатор, а нечто умное и агрессивное и потому результат однозначно будет другим, а вот насколько другим – вопрос. История же показывает, что российские ПВО показали себя очень слабо в долине Бекаа, где израильтяне из размотали просто в хлам. Тогда было сказано, что сирийцы не смогли извлечь всех преимуществ систем ПВО.
Но как говорили офицеры моей части, которые там были в это время, по сути, сирийцы даже руками не касались ПВО. Потом грозные системы обо*рались в Ираке, где были вырезаны быстро и жестоко. А потом – снова в Сирии, а чуть позже – в Ливии, где израильтяне, а потом и турки, просто расправились с российскими ПВО в извращенной форме, группой лиц. Но и там ПВО «качали» либо сами российские военные, либо – Вагнеры, а по сути – те же самые военные, но на контракте с частной компанией. А сейчас уже не спихнешь неудачи ПВО ни на сирийцев, ни на ливийцев, ни на иракцев.
Все это было написано для того, чтобы выйти на условную эффективность российских систем ПВО. Если в теории тот же купол в 100-150 км мог держать один дивизион тех же С-400 и таким образом – прикрыть целевой район, то выясняется, что для обеспечения заявленных показателей, их надо 2, а то и 3. То есть, в той точке, где по предварительным расчетом должно было стоять одно подразделения, надо ставить как минимум два, но и этого может оказаться мало. Вернее, когда нужен результат, в плане надежности, то приходится засунуть сказки о феноменальной эффективности в карман или еще глубже, и разворачивать два-три дивизиона.
Просто навскидку, кто-то помнит, чем и в сколько слоев прикрывали Севастополь или сейчас прикрывают Керченский мост? А кто-то в курсе того, сколько дивизионов С-400 развернули вокруг Москвы? Но ведь мы же помним, что для полного перекрытия того же Севаса, противнику было достаточно развернуть всего один дивизион С-400. А мы помним о том, что только в пригородах города стояло 2 дивизиона С-400, один в районе Бельбека, а второй – в районе Фиолента. Плюс к тому – на пути к Севасу стояли такие же дивизионы в районе Евпатории, а также – на Тарханкуте.
И вот теперь вернемся в начало этой повести и к тем самым условным 100 дивизионам С-400. В теории, они должны были перекрыть 100 важных мест. Ну хорошо, не 100 – 75, а остальные были где-то в резерве, на всякий случай. А теперь практика показывает, что действительно важные места следует прикрывать вдвое, а то и втрое большим количеством сисем. И во уже вместо 75 мест, противник реально может прикрыть всего 25. Понятно, что никто вслух об этом говорить не станет, но безусловно перераспределит свои силы и средства соответствующим образом, просто снимая комплексы в одних местах, чтобы уплотнить оборону в других.
Понятно, что для этого прийдется смещать приоритеты, но на войне – как на войне, а на нашей войне противник явно не закладывался крупными потерями именно дальнобойных комплексов ПВО, наподобие С-300/400, а они не просто есть, а идут по нарастающей и выглядят все более нехорошо. А это значит, что уже перераспределенные дивизионы прийдется еще сильнее перераспределять, за счет потерь. В какой-то момент это становится максимально критично и потому приходится снимать активы уже с тех самых мест, которые было решено прикрывать во что бы то ни стало.
Очевидно, что такие решения будут даваться максимально тяжело, поскольку это приведет к «провисанию» особо важных объектов. И враг прекрасно понимает, что если «обезжирить» ПВО такого объекта все же прийдется, то надо это делать так, чтобы противник (ВСУ) об этом не узнал, поскольку в таком случае, удар буде нанесен однозначно. И вот тут еще раз вспоминаем разговор о критериях оценки розыска и КГБ. Наша атака на какой-то из таких объектов может носить цель, не лежащую на поверхности. Например, главной целью может быть демонстрация противнику своей осведомленности о том, что он собирается сделать.
Он только решил снять с объекта часть ПВО, чтобы заткнуть только что образовавшуюся дыру, и тут как раз прилетает. Пусть не массово и не в режиме «наверняка», но ласточка прилетела и там становится ясно, что ВСУ в курсе этих планов и если снять часть ПВО, то в таком случае прилетит уже по-боевому. Проще говоря, наши военные как бы говорят «стойте так, мы все уладим». И тут начинаются тяжелые раздумья на тему о том, снимать ПВО или не снимать. А вернее – кто будет отвечать за решение снять, если на следующий день сюда прилетит и устроит пионерский костер?
И вот примерно такое произошло сегодня с воздушной атакой на аэродром стратегической авиации противник Моздок, в Северной Осетии. По словам очевидцев, в направлении авиабазы пролетело как минимум два дальних дрона и чем там все закончилось – неизвестно, поскольку аэродром стратегической авиации не то место, где гражданские могут легко снять бавовну, а в Сети пишут такое:
Местный же гауляйтер предупреждает местную публику о том, чтобы та ничего не снимала и не выкладывала в Сеть. Призыв довольно странный, поскольку еще утром было сказано о том, что все три дрона были сбиты, хотя военные подтвердили перехват всего одного дрона.
Но если никуда там не прилетело и ничего не разрушено, то почему такие болезненные позывы к населению? Что именно они не должны снимать и выкладывать? Так и хочется сказать: «Огласите, пожалуйста весь список!» Но даже если они действительно все сбили, то после такой подачи, снимать ПВО с Моздока, даже частично, решится только самоубийца, поскольку следующая атака может стоить им самолетов Ту-22М2, которые там базируются. И если такое случится, крайний будет найден обязательно.
То есть, эффект лоскутного одеяла, когда лоскуты уже почти не держатся – в действии. И насколько можно понять, своими дальними подачами, ВСУ растягивает его все сильнее. А как известно, где тонко – там и рвется.
Источник: Anti-Colorados, Defence-Line
