Почему Путин начал эту войну исследователи еще будут разбираться. Скорее всего, это что-то из области психологии. Пресыщение от безграничной власти, скука, отсутствие морально-нравственных ценностей и желание любой ценой, не считаясь с жертвами, оставаться на её вершине. А цена этому уже 400 тысяч невозвратных потерь в армии РФ.
На фоне протестной тишины выступления жен и матерей мобилизованных, которые требуют возвращения домой своих близких, заметны и очень нервируют режим.
Протесты возникли не на пустом месте. Они стали появляться, когда 300 тысяч гражданских попали на поле боя.
О том, что их мужья (отцы, братья, сыновья) каждый день в опасности они, конечно же, знали. Но то, что их без подготовки, просто на убой бросают на хорошо укрепленные позиции, что они плохо вооружены, экипированы и по несколько дней сидят на передовой без еды, питьевой воды и едят только то, что намародерили у местных, об этом близкие узнают из телефонных разговоров.
Особенно тревожит женщин ситуация с ранеными. Больной или контуженный, раненый или обмороженный – всё равно сиди на нуле, людей не хватает. Вырваться из ада практически невозможно. С разных участков фронта идет информация о том, что раненых с поля боя часто не выносят. И в сети достаточно видео, которые подтверждают это.
Женщины понимают, что это билет в одну сторону. Поэтому и борются за своих близких. Еще бы осознали, по крайней мере, те, кто еще не понимает…что война эта захватническая, несправедливая и по факту террористическая.
Их выступления немногочисленны.
Только отчаявшиеся находят в себе силы противостоять. Иногда, они собираются на центральных улицах своих городов, с небольшими плакатами, написанными от руки. Или возлагают цветы к памятникам погибшим во второй мировой войне и тем самым напоминают о судьбе тех, кто сейчас на фронте.
Всегда их выступления проходят в окружении силовиков, численность которых кратно выше.
Руководители регионов получили указания любыми средствами купировать эти выступления. Угрозы, подкуп, уговоры – всё идет в ход. Власти опасаются объединения женщин и разрастания протеста.
Раньше, всё что тревожило, хотя бы можно было обсудить в сети. Теперь же, только напишет кто-то, о чем болит, сразу в ответ: “Хочешь срок за дискредитацию армии?”.
Пока только прослушивают и мониторят. После выборов церемонится ни с кем не будут.
Эти протесты задевают Путина. Тому свидетельство, что вопрос о мобилизованных был самым ожидаемым для российской аудитории в декабре 2023 года во время «Прямой линии». И его не позволили задать. Путин не решился затронуть эту тему.
Единственный раз, когда он пробовал её обговорить, с якобы родственниками, прибывающими на фронте, а на самом деле с функционерами из разных регионов. И вышло всё крайне неудачно. Объявив, что погибнув на фронте их сыновья достигли своей цели и их жизнь обрела значимость, а так могли бы бесцельно погибнуть в ДТП или от водки. Такие высказывания задели близких и обесценили жизни погибших.
Да, и какие же цели были достигнуты ценою жизни 400 тысяч россиян. Их сограждане стали богаче? Теперь не надо всем миром собирать деньги на лечение больных детей? Или уже всех переселили из бараков и аварийных домов? Нет. Экономическая ситуация будет ухудшаться. Война средств требует.
На периферии в больницах кроме зеленки и аспирина бесплатного ничего нет. В стране дефицит антибиотиков, инсулина и противоопухолевых препаратов. На появившихся многочисленных инвалидов протезов не хватает, а те, что есть, мало чем отличаются от протезов времен Крымской войны 1853–1856 гг.
Жилищно-коммунальное хозяйство России трещит по швам. Так что бараки – уже надолго.
Единственные выгодополучатели от войны, те, кто во власти. Самые быстрые состояния всегда делались на военных подрядах и во время войны.
Поэтому, этот Кащей – бессменный (но не бессмертный). А, правда, как стал похож? А по словарю Даля “Кащей” от глагола “кастить” – вредить, пакостить.
Вот, и живите теперь с этим.
Автор: Ирина Гиндина, политический обозреватель
