Российская Госдума единогласно приняла закон о конфискации имущества у людей, осужденных по некоторым политическим статьям, в том числе за распространение так называемых “фейков про армию”, то есть любой информации о войне в Украине, не одобренной российскими властями. По мнению депутатов, новые законы будут защищать страну от “негодяев и предателей”. Теперь очередь за Советом Федерации и Путиным. Впрочем, практика показывает: вероятность того, что они его не подпишут, стремится к нулю. Один из инициаторов законопроекта – спикер Госдумы Вячеслав Володин. Именно он и назвал его “законом о негодяях”.
Есть два вида лишения осужденных имущества. Конфискуют деньги и ценности, используемые для финансирования деятельности, направленной против безопасности России, или полученные в результате совершения преступления. Во втором случае должен быть доказан корыстный мотив, однако адвокат Алексей Прянишников считает, что на практике это будет необязательно: “Заморачиваться сильно не будут с такими доказательствами, будут просто наталкивать в дела справки, меморандумы от оперативных сотрудников, например ФСБ или Центра “Э”, которые будут говорить о том, что у них есть информация, что человек делал это из корыстных побуждений или работает на Deutsche Welle или еще на кого-то, и вот такие деяния совершал. Откуда мы это знаем? Секрет, не расскажем, гостайна”.
В списке преступлений, за которые полагается конфискация, теперь появились новые статьи. Это призывы к экстремистской деятельности, деятельности, направленной против безопасности государства, к введению санкций против россиян и к нарушению территориальной целостности России. Кроме того, имущества могут лишить за содействие в исполнении решений международных организаций, реабилитацию нацизма, госизмену, участие в нежелательных организациях и за “фейки об армии”.
При этом депутаты не стали вносить поправки в уже существующий механизм конфискации, а значит, произвольно изымать у людей любое имущество все же будет нельзя. “Наши депутаты говорили, что отберут яхту, дом, чего-то еще отберут – огород, сад, счета все закроют. Нет. Это сложная история. Даже депутатам приходится разъяснять, тема сложная. У нас задачи вернуть советскую конфискацию нет. Все, кто ее вводил, их самих потом… я извиняюсь”, – пояснил глава комитета Госдумы по госстроительству Павел Крашенинников.
Адвокат Алексей Прянишников не исключает, что принятые депутатами поправки связаны с потенциальными новыми волнами мобилизации, а угроза конфискации усилит военную цензуру в России: “Меня лично напрягает та скорость, с которой принимается закон. Особенно с учетом того, что вводят в отношении этих двух статей, которые очень плотно связаны с войной. Все это наводит на мысль, что это как-то может быть связано с планами по расширению мобилизации”.
Конфискация может коснуться людей только после вынесения обвинительного приговора. До этого следствие имеет право попросить об аресте имущества. Принятый закон не имеет обратной силы, то есть тех, кто уже осужден, изменения не затронут. Однако под действия закона могут попасть те, кто сейчас находится под следствием, если или когда суд признает их виновными.
Одобренный Госдумой закон Настоящему Времени прокомментировал Леонид Гозман, российский политик и публицист, против которого в РФ заведено дело о “фейках об армии”.
– Я лично ничего не опасаюсь. У меня ничего, кроме старой машины, в России нет. Если они ее возьмут, то пускай подавятся. Я переживу. Надо понимать, что эта власть ни перед чем не остановится. Она ненавидит нас. Весь смысл этого закона – мщение. Их трясет от ненависти, особенно по отношению к людям, которые выскользнули из их лап. Они все время ищут, на кого бы спустить гнев населения. Теперь они находят тех, кто уехал из России, вынужден был уехать.
– Как считаете, действительно ли уже сейчас начнут повально отбирать имущество?
– Думаю, что нет. Вы показали Крашенинникова. Он говорит, что “тех, которые и их потом самих”. Они понимают, что раз запущен механизм террора, потом он будет действовать против тех, кто его запустил – иначе не бывает. Есть “плохие люди”: “иностранные агенты”, клеветники. Вот давайте у этих плохих людей сейчас все отберем, пустим их по миру – окей, отобрали, пустили – отлично. А потом вдруг одни их люди начинают отбирать у их других людей, и начинается перестрелка уже внутри. Они этого не хотят, они этого боятся, поэтому они так немножко осторожны. Хотя на месте “иностранных агентов” я бы не расслаблялся.
Источник: Катерина Кочкина, Евгения Гужва, Ирина Ромалийская, «Настоящее время».
