Саммит Европейского совета 14 декабря принял историческое решение по Украине. Но с начала переговоров до реального вступления нужно еще многое сделать. И если украинские законодатели свою работу фактически выполнили, то теперь начинается этап торгово-экономических переговоров.
Внутри ЕС возник политический консенсус, который позволил преодолеть позицию Венгрии. И Орбан, вместо того чтобы блокировать решение, покинул зал перед голосованием. А консенсус исходит из европейской среды. Берлин, Париж, Брюссель на самом высоком уровне решили, что пора продвигать этот процесс.
Что касается семи шагов Украины, которые нужно было выполнить. Это формальный критерий, однако не он является фоном консенсуса, а скорее геополитическая обстановка, которая складывается в Европе.
Наше потенциальное вступление в ЕС в значительной степени базируется на выполнении Соглашения об ассоциации, которое писали еще более 10 лет назад, затем откладывали, но в итоге подписали. То есть по сути, тот массив обязательств, которые Украина должна была брать на себя в законодательной сфере – уже практически выполнен. Далее переговорный процесс базируется уже не на законодательной деятельности, а на межправительственном согласовании. Решаются вопросы торговых квот, различных экспортных и других ограничений. Потому что вливаясь в Евросоюз, мы так или иначе присоединяемся к большому общему рынку, который должен быть урегулирован заранее с обеих сторон.
Условно говоря, торгово-экономические переговоры дальше и будут являться основной работой для обеих сторон, потому что законодательный этап завершился и начинается, так сказать, исполнительный. Реализация правительственного этапа предполагает балансировку показателей, то есть понимание, где Европа может уступить, где мы должны уступить. И уже по завершении этого этапа уже можно будет сказать, что остались символические аспекты.
Вообще вступление в ЕС – это история не о том, что нужно быть очень высокоразвитым государством, как нам кажется. Это ложное представление. Прежде всего, нужно соответствовать европейским нормам. Не дотягивать до определенного абстрактного уровня, а урегулировать вопрос так, как это делается в Европе. То есть быть взаимосовместимыми как система. Ведь в Евросоюз принимались и не очень богатые страны, вроде Болгарии, Румынии. Да и Польша на момент принятия была не столь богата, как мы видим сейчас.
И в значительной степени в ЕС существуют специальные механизмы совместного финансирования, созданные для того, чтобы новоприсоединенных членов ЕС – которые менее развиты – подтягивать к среднему по палате уровню за средства более богатых членов ЕС. Поэтому, например, вопрос уровня жизни, каких-то дополнительных субвенций для Украины – будет решаться совместно. И в значительной степени это и является причиной нашего вступления в ЕС, вне определенных абстракций о цивилизационном выборе и идейном пути Украины. Потому что вступление в ЕС – это всегда бустер, который тебе предоставляет огромное финансирование на развитие своих регионов, разных отраслей, например, поддержка аграрного хозяйства.
Что касается охраны границ – это требование, скажем так, таможенного характера. И здесь ключевой вопрос – контролируется ли оборот, не будет ли Украина источником, например, ввоза контрабандой наркотических веществ. И для того чтобы это установить – соответственно нарабатываются определенные общие критерии для охраны границ. К примеру, у нас Государственная пограничная служба за последние годы достаточно сильно реформировалась и приближалась к европейским образцам. Поэтому в вопросе охраны границы не возникнет каких-либо стратегических возражений к Украине.
Сейчас не стоит вопрос о том, ведем ли мы войну с Россией, или нет. Потому что понятно, там, где у нас граница с Россией, никаких переходов нет. Но пограничная служба все равно отслеживает попытки контрабанды.
Источник: Ярослав Божко, «Апостроф»
