2 ноября — день памяти жертв депортации карачаевского народа. Президиум Верховного Совета СССР принял решение о насильственном переселении карачаевцев еще 12 октября 1943 года, но фактически депортация шла с 2 по 22 ноября. Карачаевцы стали первым народом Кавказа, подвергшимся переселению в советское время. После них в течение года были депортированы чеченцы, ингуши и балкарцы. Также советские власти насильственно переселяли крымских татар и калмыков. Депортированных отправляли преимущественно на территории современных Казахстана и Кыргызстана. Люди ехали в маленьких вагонах по 55 человек. Многие погибли в пути или в первые годы переселения. «7х7» разобрался, как о депортации рассказывают в школах, что о ней говорят власти — и почему важно не забывать эту историю.
Учебник «сталинских времен»
В сентябре 2023 года председатель Российского конгресса народов Кавказа Алий Тоторкулов заявил, что будет добиваться запрета нового учебника по истории для 10–11 классов. Его возмутил параграф о депортации кавказских народов в 1943–1944 годах, который он назвал «клеветой сталинских времен». В этом параграфе авторы учебника объясняют насильственное переселение «пособничеством» коренных народов фашистам.
Власти Чечни пошли дальше — изъяли весь тираж учебника из школ до выхода отредактированной версии. По словам Владимира Мединского, соавтора, под редакцией которого вышел учебник, данные былы взяты из старых книг и не переписывались.
Авторы обещали отредактировать параграф в учебнике 10 класса. Но в версии для 11 класса, по которой школьники продолжают заниматься, тема насильственного переселения народов тоже упоминается в контексте пособничества и предательства. Соавтор Анатолий Торкунов объяснил, что отредактированная версия, возможно, поступит не во все регионы, а лишь в часть из них — например, на Северный Кавказ. Дети из других субъектов могут продолжить учиться по первой версии.
Новый учебник истории для 11 класса начинается с обвинений кавказских народов в сотрудничестве с оккупантами и утверждений, что власти в Центральной Азии (авторы учебника используют колониальное название этой области — «Средняя Азия») пытались помочь переселенцам:
«Масштаб миграционных потоков осложнял организацию снабжения. Еще в годы войны на территорию республик Средней Азии были депортированы крымские татары, ряд народов Северного Кавказа и др., обвиненных в пособничестве оккупантам. Их жизнь была очень тяжеелой, хотя местные власти предпринимали максимум усилий, чтобы наладить их питание и быт».
Историк Майрбек Вачагаев в разговоре с «7х7» назвал отрывок выше не только клеветой, но и «сказкой», созданной для общественности. Территория СССР была оккупирована фашистами до Волги, и часть населения служила Вермахту в составе отрядов вспомогательной полиции, созданной из числа добровольцев среди местного населения. Вагачаев сказал, что ни в одной кавказской республике таких отрядов не было. По его словам, сотрудничество кавказцев с гитлеровской армией было насильственным и под страхом смерти. Однако таких случаев было не так много в сравнении с их количеством в других автономных республиках.
Высылка коренных народов была обусловлена их малочисленностью и желанием навязать кавказцам чувство вины, считает Майрбек Вачагаев. А обвинение в современном учебнике, на его взгляд, в очередной раз показывает стремление властей заставить народы чувствовать себя виноватыми и обязанными государству.
По его словам, депортированным не приходилось ожидать теплого отношения в местах, куда их переселяли:
«Дело в том, что, когда везли сначала карачаевцев, потом чеченцев, ингушей и балкарцев, их [казахов и кыргызов] предупреждали, что везут «людоедов». И как они должны были встречать с сожалением или с желанием помочь депортированным, которые, как им сказали, будут их есть? Они боялись нас».
Переселенные люди лишились скота и продовольствия, при этом советские власти долго не компенсировали их потери. В марте 1944 года нарком внутренних дел Берия предложил наркому иностранных дел Вячеславу Молотову ввести компенсации для карачаевцев, балкарцев и калмыков, как это ранее сделали для чеченцев. А карачаевцам — выдать зерно, крупу и овощи.
«До 1949 года шло постоянное снижение численности, люди массово умирали от болезней и невозможности обратиться за лечением. Никакая власть не собиралась лечить депортированных», — пояснил Майрбек.
После 1949 года насильно переселенные народы адаптировались, смертность замедлилась — в основном, потому что коренное население привыкло к ним.
В учебнике 11 класса упоминается указ об амнистии депортированных народов:
«В сентябре 1955 г. вскоре после визита в СССР канцлера ФРГ К. Аденауэра по инициативе Хрущева было принято решение об амнистии лиц, сотрудничавших в годы войны с гитлеровскими оккупантами. […] Это непродуманное решение привело к тому, что многие бывшие пособники нацистов не только были освобождены, но и смогли в дальнейшем на волне кампании по реабилитации и „борьбе с культом личности“ активно заниматься общественной̆ деятельностью, а некоторым удалось даже сделать карьеру».
Вачагаев объяснил, что в 1948–1949 годах депортированные народы начали осваиваться, им разрешили поступать в учебные заведения, работать в шахтах. Но на должностях в сельсоветах, горсоветах и районных центрах кавказцев «быть не могло по определению» ни до амнистии, ни после. Историк считает, что подобные отрывки — не ошибка по невнимательности, а установка государства.
«То, что они там якобы не увидели — да ради Бога. Они каждое предложение согласовывают на уровне Министерства просвещения. Это согласованная политика», — сказал он «7х7».
Причем за несколько дней до скандала с учебником Владимир Мединский вспоминал о депортации в радиоэфире. Он сказал:
«Да, это такая трагическая история, трагическая дата, которую вычеркивать из народной памяти не должно. В СССР применялась практика принудительного переселения, как красиво говорят, „депортация“ — а что такое депортация? Это принудительное переселение — по сути, репрессирование и народов, и определенных этнических групп, и социальных групп».
По мнению Майрбека Вачагаева, российские власти хотят связать образ кавказца с оккупантами или войной. Школьники идеально подходят для такой цели — они вряд ли будут проверять факты, зато запомнят, что кавказские народы — пособники нацистов. Потому что якобы «они, оказывается, были с немцами, пока их деды умирали на фронте».
По данным, которые Майрбек считает приближенными к реальности, было депортировано 69 267 карачаевцев, 387 229 чеченцев, 91250 ингушей и 37 713 балкарцев, 238 500 крымских татар и около 93 000 калмыков. Назвать точное количество жертв трудно, потому что документы НКВД о депортации кавказских народов даже по прошествии 80 лет все еще не рассекречены. Правозащитники пытаются установить количество погибших — включая тех, кто умер во время перевозки и в течение первых лет.
В новом учебнике истории не упоминается число жертв депортации, а в версии для 11 класса — даже конкретные народы. Однако под плашкой «Важные факты» авторы не забыли упомянуть о насильственном переселении «во многих зарубежных государствах». Так, они написали, что после начала войны с Японией правительство США «приняло решение о заключении в концлагеря всех граждан США японского происхождения».
Историк Вачагаев считает, что число жертв и конкретные народы не упоминаются, чтобы «преуменьшить проблему и эту трагедию»:
«Ну да, было. Вот было — ну и что? Подумаешь, было, всякое бывает. Они хотят облегчить эту проблему именно для общероссийского читателя».
Как власти пытаются усидеть на двух стульях
Владимир Путин говорил о насильно переселенных народах всего несколько раз во время встреч на Форуме народов Кавказа и Форуме народов Юга России, выражая кавказцам сочувствие. Но он не спешит упоминать всех депортированных, отдавая предпочтение чеченцам и ингушам. В его послании в годовщину депортации в 2000 году упоминались только эти два народа.
Это не помешало Минкульту РФ мае 2014 года запретить фильм «Приказано забыть» о депортации чеченцев и ингушей. Чиновники посчитали, что картина «слишком резкая» и помогает «разжиганию международной розни».
В 2020 году Путин на пресс-конференции заявил, что «мы стараемся как бы лишний раз об этом [депортациях] не говорить».
Рамзан Кадыров — единственный из властей, кто за последние годы очень часто вспоминал о депортированных чеченцах и даже проклинал Сталина за это. Хотя его реакция ранее была другой: до 2018 года глава Чечни запрещал проводить мероприятия в день траура — 23 февраля (хотя митинги и шествия до сих пор запрещены), и вообще переносил дату на 10 мая — день рождения его отца Ахмата Кадырова. В 2014 году власти Чечни демонтировали Мемориал памяти жертв депортации в Грозном. А за конференцию в память о жертвах насильственного переселения, которую организовал председатель Ассамблеи народов Кавказа Руслан Кутаев, обвинили Кутаева в хранении наркотиков. Позднее, в 2014 году, Кадыров заявил, что Запад спекулирует на теме депортаций.
Историк Майрбек Вачагаев связывает перемену в риторике Кадырова с тем, что он стал чувствовать себя увереннее на своем посту и понял, что переносить дату траура бесполезно:
«Он как федеральный чиновник пытался показать, что для него важно то, что Москве неприятно, когда 23 февраля скорбят, в то время как вся страна празднует день российской армии. Тут больше играет роль, что он российский чиновник. Он пытался это [день траура] как-то сгладить, перенести. Но при этом раздача милостыни 23 февраля оставалась, в том числе на его уровне — фондом, который он организовал».
Рамзан Кадыров считает, что «руководство России публично признало факт незаконной депортации чеченского народа, принесло ему свои извинения».
Говоря о признании, Кадыров имеет в виду законы «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав» и «О реабилитации репрессированных народов», принятые в 1989 и в 1991 году соответственно. По ним депортация признается репрессиями в отношении карачаевцев, калмыков, чеченцев, ингушей, крымских татар, балкарцев и других народов.
«Все эти законы, которые приняты в отношении депортированных народов на сегодняшний день, не действуют. Они не актуальны сегодня. Федеральная власть до сих пор не решается сказать «извините», — считает историк Майрбек.
Нет исцеления без покаяния
Депортация — болезненная тема для народов Кавказа, потому что она проводилась под предлогом пособничества нацистам, хотя в действительности это были этнические чистки. Об этом говорит психологиня, социологиня и гендерная исследовательница Ирина Костерина. Огромное количество людей лишились домов, родственников и друзей. Судьбы многих остаются неизвестными.
«Сейчас довольно много исследований про трансгенерационную травму [передачу коллективного бессознательного опыта между поколениями], как она работает, как она передается. И люди, например, которые принадлежат уже к новому поколению, чьи, скорее всего, бабушки или даже прабабушки и прадедушки были депортированы, не являются напрямую свидетелями тех событий. Но это проявляется на уровне слов, на уровне воспоминаний, на уровне упоминаний каких-то мест, куда были депортированы люди. Как часть семейной истории», — говорит Ирина.
Трансгенерационная травма проявляется у потомков тех, кто пережил сильный шок и ужас, проецирующийся на следующие поколения. Ее проявления могут быть разными. Чаще всего она дает о себе знать, когда человек встречается с напоминанием о пережитом его народом горе.
Карачаевка Халимат 2 ноября 2022 года написала о депортации:
«В 1957 году карачаевцам разрешили вернуться домой. Люди бросили все имущество, которое у них было, и уезжали. Мой собственный отец в суматохе и толкотне этого переезда чуть не потерялся на вокзале в Москве. Сердце горца — всегда там, где горы. В ноябре 1943 года у нас вырвали сердце из груди».
Для народов Кавказа, по мнению Ирины Костериной, эта коллективная травма усугубляется тем, что о депортации предпочитают не вспоминать, а где-то запрещают это делать. Травма не будет преодолена, пока публично не обсуждаются горе и обида на советский режим.
По мнению экспертки, решить проблему при нынешних политических условиях в России невозможно, потому что государство предлагает гражданам думать о себе как о части империи без своих национальных, этнических, региональных идентичностей. Людям от такого насильственного нарратива становится только некомфортнее, потому что напоминает о тоталитарном режиме, депортировавшем их предков.
Извинение, о котором упомянул историк Майрбек Вачагаев, важным считает и психологиня. Государство должно признать преступление страны, которая насильно переселила предков карачаевцев, балкарцев, чеченцев, ингушей и других народов.
«Без покаяния, без признания этих преступлений, к сожалению, никакое исцеление и примирение невозможно. Если этого не делать, то Россия так и будет оставаться имперской националистической страной, где есть люди первого сорта и другие люди. В России до сих пор очень сильный национализм, очень сильная кавказофобия. В России декларируется, но не осуществляется политика равенства всех народов. Есть русские — как бы главные, а все остальные — терпите», — сказала Ирина.
Без покаяния, добавила Костерина, не будет исцеления и прощения, помогающего избавиться от тяжелого груза. Кроме того, преодоление травмы — дело не только нескольких коренных народов:
«Если мы говорим, что мы хотим демократическую Россию, где соблюдаются права человека, где соблюдаются законы, то этот вопрос важный, и без него ничего не получится. Чтобы строить будущее, нужно разобраться с прошлым, проанализировать ошибки, что там было не так, попросить прощения у тех, кто пострадал за ошибки государства и власти, которая была в тот момент. И, конечно, выстраивать новый нарратив».
Источник: «7х7»
