Российская агрессия против Украины показала Черногории, как хорошо быть в НАТО

Милица Пеянович-Дуришич была министром обороны Черногории с 2012 по 2016 год. Она считается одним из архитекторов вступления страны в НАТО: это произошло в следующем году после завершения ее каденции. Хотя эту идею тогда поддерживала только половина граждан. Сейчас госпожа Пеянович-Дуришич возглавляет Атлантический совет в Черногории. Она видит, как российская агрессия изменила отношение земляков к НАТО и убеждена, что ее страна никогда не станет «троянским конем» в этой организации.

Малые страны чувствуют себя безопаснее, когда имеют партнеров

— Считается, что в Черногории сильно российское и сербское влияние. Как, несмотря на это, стране удалось стать членом НАТО?

— Прежде всего, благодарна вам за возможность поговорить об этом, ведь членство Черногории в НАТО — это действительно историческое достижение. И этот шаг мы рассматриваем как свидетельство того, что Черногория принадлежит к семье стран, разделяющих общие ценности. Ценности свободы, демократии, верховенства права.

Хочу отметить, что случаются определенные предубеждения, когда говорят об историческом влиянии России на эту часть света. Да, это влияние существовало, но со временем оно меняется. Например, для моего поколения оно не было таким уж очевидным.

А вот с дальнейшими изменениями в геополитике это влияние действительно стало более ощутимым. И мы ощущали его, когда готовились к вступлению в НАТО. Но, как неоднократно говорили и мы, и НАТО — это наше дело и никакие третьи силы не могут влиять на наши решения. И четко осознавая это, мы сделали то, что требовалось: мы подготовились и доказали нашим союзникам, что можем быть надежным партнером. И именно это имело значение. Ничего иного.

— Поддержка вступления в НАТО черногорским обществом всегда колебалась около 50 процентов. Даже в 2017 году, когда Черногория присоединилась к Альянсу, лишь около половины граждан поддерживали этот шаг. В Украине, например, вступление в НАТО сейчас поддерживают около 90% граждан. Выходит, у правительства Черногории нет широкой поддержки в этом вопросе?

— То, что вы говорите об Украине, естественно. Украина борется с угрозами не только для существования своей страны – украинцы борются за свою жизнь. Поэтому естественно, что в Украине столь высока поддержка.

Здесь, в Черногории, к счастью, у нас не было таких вызовов. Итак, когда вы говорите с нашими гражданами о военных альянсах… Так, в конце концов, в ХХ веке мы пережили Первую мировую, Вторую мировую, войну вокруг Черногории в 80-е годы. Но эти события не особо резонируют гражданам в военном плане.

Поэтому мы пытались объяснить, что НАТО – это не только военный альянс. Это еще и политический альянс, объединение стран, разделяющих общие ценности. Ценности, которые важны для жизни людей, где бы они ни были.

Да, мы имели лишь частичный успех, объясняя людям природу НАТО. Но следует помнить, что у нас здесь также не очень удачный опыт с НАТО в 1999 году. Речь идет о военной интервенции НАТО против Союзной республики Югославии (существовала в 1992-2003 годах. — Ред.). Это и сейчас в воспоминаниях наших людей. И это одна из ключевых причин, почему они сомневаются.

Сначала нужно отвечать требованиям. А дальше уже можно говорить о политике

— Когда говорят о вступлении Украины в НАТО, кроме войны вспоминают, что Киев еще и не до конца готов к этому в политическом и военном плане. Когда Черногория вступила в НАТО в 2017 году, она полностью отвечала всем стандартам Альянса?

– Однозначно. Даже в 2015 году, когда мы получили приглашение присоединиться к Альянсу, то уже завершали последние приготовления.

А до этого мы годами реформировали критически важные для НАТО части нашей системы. Мы подписали нашу первую дорожную карту – План действий по членству – в 2009 году. И с тех пор был конкретный список того, что нужно сделать. И мы шли по списку.

Разумеется, были некоторые ямы на нашем пути, но в конце концов все было выполнено. И наши партнеры и союзники были удовлетворены. И так мы достигли нужных для членства в НАТО критериев.

Конечно, и тогда, и сейчас был значительный политический аспект, когда речь идет о расширении. Это касается и НАТО и Евросоюза. Но это уже последующее. Первый шаг – отвечать требованиям. А дальше уже можно говорить о политике.

— Какие главные вызовы безопасности для Черногории были до полномасштабной российской агрессии против Украины? И появившиеся сейчас — после начала войны?

— Эти вызовы не отличаются от актуальных для остальной Европы. Есть ряд угроз, представляющих глобальную природу.

Прежде всего, это все то, что связано со стабильностью институтов. Сейчас мы должны провести ряд реформ на пути в Европейский союз. А внедрение этих реформ возможно при действенных институциях. Кроме того, усиление институтов и является одной из этих реформ. И это залог стабильности и внутренней безопасности страны.

В частности, все эти глобальные вызовы связаны с кибербезопасностью, терроризмом, экстремизмом. К счастью, все это не столь сильно проявляется здесь. Но эта часть мира довольно уязвима к подобным проявлениям и не может быть уверена, что это невозможно. Следовательно, мы должны иметь готовую систему, чтобы она была способна адекватно отвечать на эти угрозы. Система — важнейший элемент в наше время.

Черногория не станет «троянским конем» в НАТО

— Решения в НАТО принимаются консенсусом. Следовательно, одна страна может заблокировать любые инициативы. Насколько велик, на ваш взгляд, риск того, что Россия каким-то образом использует свое влияние в Черногории, чтобы взорвать единство НАТО?

— Вы имеете в виду, что Черногория станет «троянским конем»? Нет, я в это не верю.

Три года назад в Черногории произошла большая смена власти. И за эти три года мы сейчас на пороге формирования третьего правительства. Но вдохновляет тот факт, что каждое новое правительство, члены которого не были в составе предыдущих правительств и не имели отношения к вступлению в НАТО, все эти правительства полностью принимают внешнеполитические достижения своих предшественников. Они полностью разделяют необходимость членства в НАТО. И я убеждена, что так будет и дальше.

Здесь есть механизмы, которые могут оградить выбор Черногории. Здесь организованое гражданское общество. Есть, к примеру, Атлантический совет, есть другие организации. Есть, конечно, граждане Черногории, которые ценят членство в НАТО и почувствуют, если будет происходить нечто, о чем вы говорите.

— Чувствуете ли вы некоторые антизападные настроения здесь, в Черногории, да и во всем балканском регионе. Например, из-за тех же упоминавшихся вами событий 1999 года?

— У стран балканского региона есть свои особенности. Поэтому не думаю, что можно обобщать происходящие здесь процессы. В частности, и по вашему вопросу.

Говоря о Черногории, надо отдавать себе отчет: да, есть определенные публичные (антизападные. — Ред.) нарративы или комментарии. Но таковых меньшинство. Поддержка членства Черногории в Евросоюзе – почти 80%. Это означает, что наше население ориентировано на Запад. Наши граждане видят Черногорию частью Западного мира.

Не стоит забывать и тот факт, что при Югославии мы чувствовали себя частью именно Западного мира. Это не было, как, например, в Украине или Венгрии и других странах (Варшавского договора. — Ред.). Эти последствия мы ощущаем и сейчас.

Поэтому, кроме каких-то малых партий, не попавших в парламент, остальные политические силы осознают, что путь Черногории лежит именно в Евросоюз.

— Чему Украина может научиться у Черногории на своем пути в ЕС и НАТО? Имеем ли мы друга в лице Черногории, когда речь идет о НАТО и ЕС?

– Однозначно. Здесь нет никаких сомнений. И мы, Атлантический совет, многократно демонстрировали, что граждане Черногории поддерживают Украину. И эта поддержка стабильна и сильна.

Конечно, наше правительство, наша власть, какая бы это ни была власть, готовы оказать всю необходимую помощь, в частности, по подготовке государства и институтов к евроатлантической интеграции. Все мы открыты для того, чтобы поделиться опытом. Опытом, который может быть полезен.

Ситуация в Украине другая. Украина воюет, и это, безусловно, чрезвычайный вызов. Мы желаем украинцам всего лучшего. И прежде всего пройти через это безопасно, чтобы иметь возможность нормально работать над евроинтеграцией.

Источник: Андрей Городиский, RFI.