Владимир Путин заявил, что ЧВК “Вагнер” не существует, потому что нет такого юридического лица. Об этом он рассказал корреспонденту газеты “Коммерсант”. Буквально за несколько предложений до этого все в том же интервью Путин сказал, что встречался с командирами ЧВК “Вагнер”, а сразу после мятежа Евгения Пригожина признался, что государство напрямую финансировало воевавших в Украине наемников. В противоречивых заявлениях Путина, в которых, кажется, совсем нет логики, Настоящее Время разбиралось с Ниной Хрущевой, политологом и профессором университета New School в США.
– Как вы воспринимаете позицию Кремля и Путина по отношению к ЧВК “Вагнер”? После мятежа он сделал уже несколько поворотов. И это заявление о том, что ЧВК есть, но юридически ее нет, – зачем все это нужно?
– Это совершенно потрясающий вопрос. У меня такое ощущение, что пресс-секретарь Дмитрий Песков или не говорит Путину, что нужно делать, или уже Путин совершенно потерял способность мыслить логически. Должны ли они были признать связь государства с ЧВК “Вагнер”? Во-первых, не должны. Они могли совершенно продолжать не признавать, но вдруг Путин, обиженный на Пригожина после мятежа, сказал: “Мы им столько денег дали, а они такие-сякие”. Но тем не менее юридического лица не существует. Военные частные организации запрещены в России.
Как человек, который за этим следит, может воспринимать всю эту информацию, каждая часть которой абсолютно противоречит другой, и как у него может не взорваться голова? И еще одновременно этот же человек думает, что там они себе думают в Кремле? Хоть какую-то цепочку стройную можно было выстроить. Ни в коем случае. Я как человек, вышедший из Советского Союза, такой какофонии, разброда и шатания не видела и не помню.
– А как вам кажется, у Путина есть какая-то конечная цель, связанная именно с ЧВК “Вагнер”? Сначала он говорил о предательстве, измене. Потом он встречался с наемниками, предлагал им разные условия. Что он хочет?
– У меня такое впечатление, что, как сказал нам Александр Лукашенко, “мочить его незачем”. Может быть, и есть зачем, но мочить его, во всяком случае пока, не собираются. Кровь 24 июня им была не нужна. Только что Путина интервьюировал Андрей Колесников из “Коммерсанта”. И он описывает это так, что Путин совершенно не перестал злиться. Очевидно, что он злится, он обижен, он считает, что Пригожин его предал, несмотря на все другие реверансы по поводу других командиров ЧВК “Вагнер”. Колесников в своей статье в “Коммерсанте” написал, что Путин им предложил остаться в том же формировании, просто быть частью “специальной военной операции”. И они все кивали, а Пригожин, якобы такой предатель, сидел впереди и потом сказал: “Нам это все не нужно”.
Видно, что для Путина он не перестал быть предателем. Как вообще Евгений Пригожин продолжает получать обратно свои компьютеры, свои деньги, свое оружие, переезжает в Беларусь? Просто Оруэлл: война – это мир, незнание – это знание. И все остальные абсолютные противоречия, которые вышли, раньше они все-таки в таком противоречии были только в художественной литературе. Сейчас мы это видим каждый день, пожимаем плечами, насколько очевидными эти противоречия могут быть. И такое впечатление, что Кремлю просто все равно, как он выглядит и как эта ситуация выглядит.
– Вы сказали, что такое бывало только в художественной литературе. А вы встречали когда-нибудь похожие примеры в других странах: подобных структур, как ЧВК “Вагнер”, не до конца подконтрольные власти военные формирования, группировки – и чем это заканчивалось?
– Я не военный специалист ни в коем случае, я только политикой занимаюсь. Даже в Соединенных Штатах, которые очень сильно участвовали неформально в войнах в Афганистане и Ираке. Точно так, как ЧВК “Вагнер”, они исполняют ту работу, которую солдатам вроде невозможно, поскольку у них там есть какие-то кодексы, у этих людей кодекса нет. Периодически возникала информация, что где-то что-то они там сделали плохое. Больше всего таких как бы художественных изображений этих плохих действий было в Голливуде.
Я не встречала такого, чтобы настолько эта какофония была в нашем публичном пространстве. С одной стороны, Пригожина мочат все государственные каналы в России, с другой стороны, наемникам предоставляется возможность сейчас тренировать в Беларуси. С третьей стороны, Путин встречается с 35-ю из этих людей и говорит им, что они воевали и там они сделали ошибку: “Но все простим, все забудем, если вы себя будете вести хорошо”. Будто вы читаете на одной странице Карла Маркса “Капитал”, на другой странице это Адам Смит про капитализм, а на третьей странице это “Из жизни Федора Кузькина” Можаева. Такое ощущение, что они сляпали вместе какие-то несовместимые части русского существования сегодня и сказали: да, вот это наша реальность. И это сильно ухудшает состояние Кремля, с моей точки зрения.
Источник: Егор Максимов, «Настоящее время»
