Как российские чиновники относятся к Евгению Пригожину, и что происходило в администрации президента, крупных российских компаниях и правительстве во время мятежа Пригожина 24 июня? Об этом со своими источниками поговорили авторы Faridaily – политические журналисты Фарида Рустамова и Максим Товкайло. Настоящее Время с разрешения редакции публикует их материал.
“Российский Джордж Сорос”. Так Владимир Путин в 2018 году говорил о Евгении Пригожине в одном из интервью. Кремль к проектам Пригожина не имеет никакого отношения, заверял он.
Спустя пять лет, в июне 2023 года, “российский Сорос” и его частная армия захватили государственные объекты на юге России и пошли с оружием на Москву. Путин расценил это как вооруженный мятеж и предательство. Уже после того как бунт завершился, президент России признал: Пригожин и его наемники жили за счет государства.
Российская пропаганда вслед за Путиным твердит, что во время мятежа общество сплотилось вокруг президента. Это, конечно же, не так. Достаточно вспомнить, что на пути колонны бойцов ЧВК в столицу ее особенно не пытались остановить и практически никто не вышел на улицы. Вместо этого люди, заботясь о себе, снимали наличные, запасались едой и топливом.
Но что происходило в коридорах власти и в кругах российской элиты в дни мятежа? Что во власти думали о Пригожине до мятежа и было ли там искреннее единение вокруг президента во время него? Фарида Рустамова и Максим Товкайло пообщались со своими знакомыми в окружении Путина, в Кремле, в правительстве и госкомпаниях. Вот что они рассказали.
До мятежа. “У него есть запрос на продвижение”
Пригожин публично критиковал Минобороны с осени прошлого года, когда российская армия начала терять часть захваченных в Украине территорий. Например, в октябре он говорил: “Многие из тех, кто являются так называемыми “кадровыми” военными, не научились ничему, кроме как каблуками щелкать, цацки носить и красивые доклады писать”.
Постепенно риторика Пригожина становилась жестче и адреснее.
В феврале он обвинил министра обороны России Сергея Шойгу и начальника Генштаба Валерия Герасимова в желании уничтожить ЧВК “Вагнер”, так как Минобороны якобы не давало им боеприпасы. “Шойгу, Герасимов! Где, сука, боеприпасы?!” – кричал главарь наемников. В разгар войны человек без государственной должности и официальных полномочий, но давно знакомый с Путиным почти ежедневно обвинял ранее неприкосновенное военное руководство страны в неэффективности.
Почему Пригожин себе такое позволяет и почему Путин его не одергивает? Этот вопрос журналисты задавали чиновникам и госменеджерам разного уровня в начале июня, когда вагнеровцы ушли с фронта, но Пригожин продолжил вести себя вызывающе.
Точного ответа ни у кого не было. Однако самые опытные собеседники авторов этого материала были уверены, что Путин не санкционировал “наезды” Пригожина на руководство Минобороны. Президент, разумеется, знает об этих выпадах, но “не дергает” Пригожина, так как ЧВК “Вагнер” воюет успешнее официальной армии, объясняли они.
Всего три недели назад сотрудник администрации президента, задействованный в работе Совета безопасности, отзывался о будущем мятежнике так: “Он эффективно воюет, у него там гибнут люди. Он имеет право высказываться, это эмоции. Почему нет? У нас свобода слова”.
Многие хвалили организаторские способности Пригожина. “Он точно мужик не банальный и не глупый. Сколько б ни было денег, надо мозги иметь еще, а он организовал огромную работу. Но чем ближе мы к миру, тем меньше такие люди будут нужны”, – прогнозировал три недели назад собеседник, близкий к правительству. Он сравнивал Пригожина с революционером-террористом Яковом Блюмкиным, известным убийством немецкого посла Мирбаха, давшим начало восстанию левых эсеров против большевиков.
“У него (Пригожина – Faridaily) есть запрос на продвижение, так как он успешно выполняет те поручения, которые ему дают. Это его личные амбиции. И политические, и служебные, и в бизнесе”, – объяснял поведение Пригожина руководитель одной из крупнейших российских госкомпаний.
Критика главаря российских наемников в адрес Минобороны у многих находила отклик. “Объективно он во многом прав. То, что я вижу, совпадает с его словами – как минимум про организацию работы с войсками, логистическо-управленческие вещи”, – рассуждал высокопоставленный чиновник, хорошо знающий Путина.
Другой собеседник, близкий к правительству, обращал внимание: многие люди во власти могут соглашаться с сутью претензий Пригожина, но немногие симпатизируют ему лично. “Люди пересылают друг другу видео с ним как прикол, бесплатное развлечение. Многим резонирует, что он говорит про полуразваленную армию, но это не сочувствие ему, он же все-таки бандит”, – говорил источник.
У Пригожина возможностей влиять на Путина несопоставимо меньше, чем у министра Шойгу, утверждали наши собеседники. “Шойгу на связи с Путиным по нескольку раз в день. А тот (Пригожин – Faridaily), хоть и имеет поддержку Путина, но не имеет возможности говорить с ним раз в неделю или даже раз в месяц”, – рассказывал близкий к Кремлю собеседник.
Мятеж. “Все в а**е и думскроллят”
“А вы понимаете, что происходит?” – “Понятия не имею”.
Так выглядел типичный обмен сообщениями с российскими чиновниками и госменеджерами в пятницу вечером, когда Пригожин объявил о походе на Ростов. Некоторые не отвечали вообще.
В тот момент не было до конца понятно, насколько серьезна ситуация. Но уже в субботу утром одна часть бойцов Пригожина захватила штаб Минобороны в Ростове, а другая двинулась в Москву. Путин записал экстренное видеообращение, в котором обвинил вагнеровцев в военном мятеже и предательстве. ФСБ и Минобороны потребовали от них сложить оружие. В Москве, Московской и Воронежской областях ввели режим контртеррористической операции.
Главное ощущение в субботу утром и днем среди тех, кто занимает в российском правящем классе позиции высокого и среднего уровня – непонимание, что происходит и как это возможно. “Все в а**е и думскроллят”, – отвечал на вопрос “как дела?” высокопоставленный собеседник, близкий к правительству. “Никакой даже внутренней информации до нас не доводится. Никто не понимает, что происходит и что надо делать”, – недоумевал федеральный чиновник.
Уже с вечера пятницы некоторые гражданские чиновники, госменеджеры и члены их семей начали бронировать билеты из Москвы, вспоминает близкий знакомый одного из российских олигархов. По его словам, “все лихорадочно искали билеты, хотя бы в Питер”, так как из-за санкций улететь из России непросто и доступные билеты на рейсы быстро закончились. Спустя три дня спикер Госдумы Вячеслав Володин де-факто подтвердит, что напуганные чиновники разъезжались из страны.
Двое федеральных чиновников рассказывают, что министр финансов Антон Силуанов, видимо, опасаясь обвинений в нелояльности в адрес своих подчиненных, в субботу днем потребовал от сотрудников вернуться из отпусков и командировок и быть готовыми выйти в понедельник на работу.
Издание “Важные истории” сообщало со ссылкой на данные трекинговых сервисов, что бизнес-джеты олигархов Аркадия Ротенберга и Владимира Потанина, а также министра промышленности Дениса Мантурова покинули Россию 24 июня. А самолет сына близкого друга Путина Юрия Ковальчука улетел из Москвы в Санкт-Петербург. Знакомый Мантурова подтверждает, что министр улетал в Турцию, так как “давно планировал этот уикенд”.
Пока одни улетали или уезжали из Москвы, другие вооружались. То ли из обострившегося чувства патриотизма, то ли из опасений, что силовики не смогут оказать сопротивление мятежникам, руководство одной из госкомпаний выдало некоторым сотрудникам оружие.
“У нас офис – режимный объект в центре Москвы. После обращения Путина нас собрали на совещание и предложили всем, у кого есть боевой опыт или кто служил, патрулировать улицу и переулок, где находится офис. Тем, кто согласился, раздали оружие. Всю работу организовывала служба безопасности, но в патруль выходили не только они”, – рассказывает топ-менеджер госкомпании. По его словам, шеф на совещании сказал, что “будем уничтожать террористов до последнего патрона”.
Однако утверждать, что во всех российских федеральных ведомствах и госкомпаниях царил экзистенциальный ужас, будет преувеличением.
Пригожинский мятеж пришелся на субботу. Многие чиновники и госменеджеры накануне уехали за город и вернуться немедленно на работу от них не требовали. Например, один из сотрудников администрации президента рассказал, что во время мятежа благоустраивал садик на даче, а его коллега из аппарата правительства гулял с детьми.
Среди гражданских госслужащих потрудиться в субботу пришлось сотрудникам политического блока Кремля. Примерно с 10 утра, после обращения Путина, губернаторам, депутатам, сенаторам стали названивать со Старой площади с требованием публично поддержать Путина. Кремлю было важно создать иллюзию, что все общество объединилось вокруг президента. Уже после мятежа утверждение, что народ был с властью, а не с мятежниками, будут повторять сам Путин и российская пропаганда.
“Мы записали видео с поддержкой президента даже раньше, чем нам позвонили – прежде всего хотели успокоить людей”, – вспоминает знакомый авторов этого материала в руководстве одного из российских регионов. Никаких других указаний из Кремля не поступало – власти региона сами договорились быть на связи с полпредом. По инициативе губернатора чиновники выясняли, сколько людей у них служат или служили у Пригожина. Оказалось, немного, и можно было не бояться, что в регионе могут начаться волнения, рассказывает собеседник.
Другой собеседник, близкий к руководству одного из регионов неподалеку от Москвы, говорит, что военные и Росгвардия не сделали ничего, пока их не попросили гражданские чиновники: “Склады с оружием и тюрьмы они взяли под усиленную охрану, только когда им гражданские подали эту светлую идею. То есть плана там вообще не было никакого, хотя люди в частях были – не все же на войну уехали”.
После мятежа. “Шойгу должен застрелиться”
В субботу вечером Пригожин развернул своих бойцов обратно в полевые лагеря, не дойдя, по его утверждению, 200 км до Москвы. При посредничестве Лукашенко он добился, чтобы уголовное дело о мятеже прекратили. Пригожин и его бойцы переезжают в Беларусь.
Для москвичей понедельник был объявлен выходным днем, но все российские чиновники и госменеджеры вышли на работу. В том числе члены правительства, которые рассказали под камеры, как экономика и социальная сфера пережили мятеж и что все под контролем.
Что это было?
Если говорить о самом мятеже, то собеседники сходятся во мнении, что Пригожин “сошел с ума”. “Рано или поздно к нему должен приехать “новичок”, – мрачно иронизирует человек, хорошо знакомый с Путиным.
Но едва ли не сильнее, чем сам бунт Пригожина, российскую гражданскую элиту фрустрировало то, как повели себя Путин, его силовики и военные.
“Мне было очень стыдно, что в нашей стране стало такое возможно”, – говорит высокопоставленный собеседник в исполнительной власти, добавляя, что ощущает себя хуже, чем после начала войны. “Да, это (мятеж Пригожина и его ЧВК – Faridaily) предательство, но как так вышло, что они оказались в мирном городе (Ростове – Faridaily) без всякого сопротивления? Вот этот убежавший из Ростова (Шойгу – Faridaily), если все просрал до такой степени, должен застрелиться просто, если у него есть хоть какая-то честь!” – негодует он.
“Да этих пригожинцев должны были уничтожить еще по дороге из Ростова, накрыть залповым огнем, чтоб никому не повадно было – это обязанность государства. А вместо этого они спускают им все на тормозах и отпускают в Белоруссию! И главное, никого нет, все пропали с глаз: Путин, Шойгу, все”, – гневно рассуждает другой собеседник, близкий к правительству.
“Банановая республика”, “цирк”, “всем на голову насрали” – в таких выражениях говорят о своих ощущениях от реакции военного и политического руководства страны на мятеж собеседники журналистов. Приспособившихся уже ко всему за почти полтора года войны с Украиной представителей российской элиты снова мощно встряхнуло.
“Все в элите поняли, что Путин потерял контроль над Пригожиным и вообще над ситуацией. Это хорошо запомнят”, – считает приглашенный эксперт Carnegie Russia Eurasia Александра Прокопенко, исследующая российскую элиту.
P.S. Спустя четыре дня после “пригожинского бунта” Путин поехал в Дагестан обсуждать туризм. На вопрос, как сейчас себя чувствуют и ведут чиновники, собеседник в правительстве ответил: “Как всегда – как будто ничего не произошло :)”.
Источник: Фарида Рустамова и Максим Товкайло, «Настоящее время»
