Глава ЧВК “Вагнер” Евгений Пригожин на этой неделе вновь оказался в центре публичной перепалки. На этот раз с руководством Чечни.
31 мая глава Чечни Рамзан Кадыров объявил о передислокации чеченских подразделений в Донецкой области Украины на Марьинское направление. Согласно приказу, военные чеченских подразделений должны захватить целый ряд населенных пунктов.
“Что касается освобождения определенных населенных пунктов, конечно, я думаю, что у них есть силы для этого. У них же не стоит задача всю ДНР освободить”, – прокомментировал это глава ЧВК “Вагнер” Евгений Пригожин.
Фраза Пригожина о том, что кадыровцы не собираются “освобождать” всю Донецкую область Украины, вызвала волну реакций в Чечне. Двоюродный брат Кадырова, депутат Госдумы от Чечни Адам Делимханов, а также председатель Чеченского парламента Магомед Даудов захотели встретиться с Пригожиным как “мужчина с мужчиной”.
Почему слова Пригожина возмутили руководство Чечни – рассказал военно-политический эксперт Юрий Федоров.
– Пригожин говорит, на первый взгляд, совершенно безобидную фразу, что у чеченских подразделений недостаточно собственных сил, чтобы захватить всю Донецкую область. Почему это вызвало такую бурную реакцию Делимханова и Даудова?
– Во-первых, Пригожин совершенно прав. Тех подразделений “Ахмат”, которые, как предполагается, будут выделены для войны в Украине, совершенно недостаточно.
Во-первых, этих подразделений “Ахмат” несколько. Есть отдельный отряд специального назначения – это что-то типа СОБРа – под названием “Ахмат”. Это такой карательный отряд, который предназначен для подавления беспорядков. И есть 78-й мотострелковый полк “Север-Ахмат” – это порядка 1000 человек. Есть три батальона “Юг-Ахмат”, “Восток-Ахмат” и “Запад-Ахмат”. Каждый батальон примерно по 500 человек. В лучшем случае, если все эти части будут направлены в Украину, а я думаю, что далеко не все, потому что Кадырову они нужны и на Кавказе, и прежде всего в Чечне, для того чтобы подавить назревающий бунт местного населения.
– Какой назревающий бунт?
– Вы знаете, все время идут какие-то сообщения о том, что в Чечне люди все более и более недовольны Кадыровым. Понятно, что в открытую об этом говорят очень мало и очень редко. Понятно, почему: потому что можно сразу же загреметь в какой-нибудь подземный зиндан или, как они говорят, на подвал, и там будет очень плохо. Но если прислушаться к тому, что говорит чеченская оппозиция, прежде всего в эмиграции, похоже, что это правление семьи Кадыровых уже начало сильно надоедать чеченскому населению. В Чечне, как и во многих других местах Северного Кавказа, никогда не было такого династического правления. Это были самоуправляющиеся общности.
– Но тем не менее Кадыров недоволен тем, что говорит Пригожин. Почему?
– Недоволен он, потому что ему приходится перебазировать какую-то часть своих войск в Чечню. Они ему нужны дома. Это первое.
Второе – это то, что высказывается обоснованное сомнение: эти части совершенно не приспособлены воевать на фронте – в такой традиционной войне. Может быть, это и вызвало особое раздражение у Кадырова. Эти подразделения “Ахмат”, о которых идет речь, – это части, предназначенные для подавления массовых протестов, чтобы вести какую-то контрпартизанскую войну в лесах.
– Это же можно было все сказать и лично Пригожину. Почему это все переходит в публичную перепалку?
– Я думаю, что кто-то из Москвы подсказал Грозному, Кадырову или Делимханову, что нужно как-то отреагировать на слова Пригожина. Дело в том, что отношения между этими двумя персонажами – Кадыровым и Пригожиным – всегда были достаточно сложные. Время от времени они выступали с одинаковых позиций, когда речь шла, например, о поддержке Суровикина. Правда, Кадыров никогда в открытую, как я понимаю, жестко не нападал на Шойгу, на Герасимова. Но они вместе поддерживали Суровикина. Кроме того, были и другие моменты, когда они выступали друг против друга. Отношения – как между насекомыми, пауками, которые находятся в одной банке и для которых эта банка становится все теснее, потому что назревает поражение России, это становится понятно.
– Они это понимают, как вы считаете?
– Я думаю, что как раз это они хорошо понимают. Если говорить о Пригожине, то он об этом практически открыто говорил в последнем своем выступлении, когда он перечислял сначала эти задачи – денацификация Украины, демилитаризация – потом говорил, что ничего из этого не получилось. Это можно объяснить только одним: он прекрасно понимает реальную ситуацию. Тем более, в отличие от Путина, он находится постоянно в гуще боев. Ему это все достаточно хорошо известно.
А что касается Кадырова, у него одна задача: если в России все рухнет, значит, нужно обеспечить себе контроль над Чечней, возможно, над какими-то приграничными районами других территорий Северного Кавказа. Прежде всего, восточной части Северного Кавказа: Ингушетия, Дагестан. В этих районах ему нужно как-то обеспечить свою власть и сохранение своей жизни.
– Как вы оцениваете то, что сейчас происходит в Белгородской области, в Шебекино?
– Как это можно оценить? Население Шебекино бежит. По-моему, уже почти все сбежали. Российская армия ничего сделать не может, потому что идут обстрелы. Есть заявления “Русского добровольческого корпуса”, который говорит о том, что его военнослужащие уже воюют где-то вблизи Шебекино.
Что происходит конкретно – очень трудно сказать. Информация очень противоречивая, но в общем понятно, что Шебекино оказывается под угрозой того, что его возьмут вот эти наступающие вооруженные формирования.
– А для чего? Возьмут – и что?
– Во-первых, это колоссальный удар по престижу власти. Тут уж ничего не скажешь. Это нагляднейшая демонстрация того, что власть в России неспособна обеспечить то, что она обещала и номенклатуре, и рядовому населению: обеспечить безопасность. Ведь это один из важнейших элементов того, что называют неким общественным договором между Путиным и рядовым населением России: “Вы не вмешиваетесь в то, что я делаю. Вы демонстрируете лояльность. Вы помогаете мне воевать в Украине, участвуете в этой войне. А я обеспечиваю вам безопасность и некий минимальный уровень жизни”.
– Почему Владимир Путин молчит? Почему не говорит ничего о Белгородской области?
– Потому что ему нечего сказать. Поставьте себя на его место. А что он может сказать? “Ребята, держитесь”? Ребята держатся пока, бегут из Шебекино куда глаза глядят – в Белгород. Но в Белгороде тоже небезопасно. Если он скажет: “Завтра мы там наведем порядок”, – а порядка навести не может, потому что ему очень не хочется, как я понимаю, снимать какие-то части и соединения с фронта в Украине. А без этого невозможно организовать и обеспечить безопасность, кстати, не только Белгородской области – идет информация о взрывах в Курске, о том, что там что-то намечается. Собственно, в любой прифронтовой области Российской Федерации вполне могут повториться эти события, которые происходят в Белгородской области.
– Если подытожить все, можно ли сказать, что власть Путина в связи с этими событиями слабеет?
– Да, конечно, власть Путина слабеет, потому что его власть основана на том, что он последний и главный гарант безопасности как номенклатуры, так и населения. Но если этот гарант не может выполнить свои обязательства, значит, готовность населения и готовность всего госаппарата подчиняться Путину становится все меньше и меньше.
Источник: Владимир Михайлов, «Настоящее время».
