«Отчёты перед Москвой только об СВО. Ничего другого никому нафиг не нужно»

Репортаж из вятского села Спасское, где не могут починить водопровод, но чуть не поставили памятник войне.

Жители села Спасское в Кировской области месяцами сидят без воды, у них нет аптеки, а скорая может ехать к ним час. Но когда вместо ремонта водопровода и денег в бюджет власти предложили установить здесь военный памятник, многие охотно голосовали: танк, пушку или «катюшу»? Победил танк. Корреспондент «Новой вкладки» съездила в Спасское и узнала, почему танк оказался важнее питьевой воды, — но даже он в селе так и не появился.

«Место как будто проклятое»

«Я недавно только осознала, в какой глуши нахожусь. Посмотрела на карту, а там всё леса-леса-леса, и посреди этих лесов маленькая деревушка — Спасское. Просто когда находишься здесь — люди, телевизор, вайфай, — кажется, что тут цивилизация. А когда поднимаешься над этим, то ого!» — рассказывает Анастасия Скурихина, наливая чай и выставляя на стол белый хлеб и банку земляничного варенья.

Анастасия — экоактивистка и по совместительству депутат Заксобрания Кировской области. Дом на въезде в Спасское она купила летом 2022 года из-за вида на пруд и сосны. С тех пор живёт здесь с детьми наездами, когда хочется тишины.

Её соседи — пенсионеры Алексей и Алевтина Коротаевы. В марте 2023 года они заняты борьбой с наводнением. Уже вторую неделю Коротаев каждое утро «пускает ручейки» — долбит лёд в своём палисаднике, чтобы сделать желобки и отвести поступающую к дому воду. Больше месяца их затапливает из прорвавшегося где-то под землёй водопровода. У Вохмяниных тоже подтопило ограду и хлев, у Пономарёвых — дровяник, у Коротаевых — гараж и подполье. В гараже, где вода залилась по щиколотку да так и застыла, внуки Алексея даже успели поиграть в хоккей. Но потом двери гаража примёрзли и перестали открываться.

«Вода зашла в подпол месяц назад, — рассказывает жена Алексея Алевтина Коротаева, пропуская нас в дом и показывая расставленные по углам мешки и банки. — Сначала мы заготовки достали. Потом картошку подняли в дом. А сейчас вот уже откачивать приходится. Вода прибывает со скоростью 9 см в сутки. Если не откачивать — в дом зайдёт. Летом частенько рвало и раньше. А вот зимой в первый раз такое».

Районные коммунальщики за месяц, что вода заливает дома, приезжали в Спасское четыре раза, раскапывали и закапывали предполагаемое место прорыва, наворотили глиняных бурунов вдоль улицы, но утечку устранить не смогли. Жители подтопленных домов все как один убеждены: всё дело в подрядчике, который роет наугад, сам рвёт экскаватором трубы и потом их же меняет.

«Это называется „вскрытие показало, что смерть наступила в результате вскрытия“, — мрачно шутит Анастасия Скурихина. — С прошлого года сети переданы с баланса поселения новосозданному МУП „Водоканал Котельничского района“. У МУПа людей нет, техники — два с половиной трактора на район. Они нанимают подрядчиков, а это значит, что сюда каждый раз приезжают новые люди и делают всё с чистого листа. Приехали, покопали, потому что им сказали копать, потом закопали, потому что раскопанным нельзя оставлять, и уехали. Оплату 2000 рублей в час получили, а ничего не исправили. Потому что задача была не причину найти, а поработать».

Глава Котельничского района Сергей Кудреватых утверждает, что по остальным населённым пунктам, где есть аналогичные проблемы, эти же подрядчики работают нормально, а в Спасском место «как будто проклятое».

Вечером того же дня, когда Алексей Коротаев «пускал ручейки», в водонапорной башне Спасского вышел из строя насос, установленный только в прошлом году. Всё село осталось без воды.

«Полей-ка у нас лишний раз — соседи тебя сдадут с потрохами»

Водопровод в Спасском и окрестных деревнях проложили в начале 70-х годов, когда местный совхоз «Молот» был на подъёме и вода нужна была для новых ферм. Почти в каждой деревне в округе была своя водонапорная башня, а водопроводная сеть со всеми более поздними достройками и ответвлениями достигла десяти километров. Но колхоз, как водится, в 90-е пришёл в упадок, в нулевые на его месте создали ООО, которое тоже приказало долго жить. Так в начале 2010-х годов система водоснабжения Спасского оказалась на балансе местной администрации.

Скудный сельский бюджет не позволял полноценно содержать обширное водное хозяйство. Две водонапорные башни из четырёх со временем вышли из строя: одна упала, во второй ненароком утопили в скважине насос. Люди начали подрезаться к оставшейся башне в Спасском напрямую и строить к своим домам новые ветки. А тем временем старые металлические трубы повсеместно проржавели и начали рваться всё чаще.

В итоге десятилетие спустя вместо нормального водопровода жители села получили монстра Франкенштейна, к которому многие приложили руку, но про который никто не знал ничего наверняка. «Тут очень хитрый водопровод! Потому что уже никто не помнит, как он сделан, где проложен и кем», — замечает жительница Спасского, библиотекарь Ирина Шилова.

Анастасия Скурихина вспоминает, что, когда пыталась изучить историю вопроса, столкнулась с тем, что у спасского водопровода нет не только действующей, но и хоть какой-то схемы, по котором можно было бы понять, как он устроен. Все прежние раскопки и перекладки тоже нигде не фиксировались. Поэтому и нынешние ремонты делаются наугад, «пушкой по воробьям», говорит она.

«Схема есть, но она не актуальна, — подтверждает и. о. главы Спасского сельского поселения Лев Грехов. — Копнёшь — там металлическая труба лежит, тут же рядом полиэтиленовая, а на ней кто-то уже в срочном порядке кран какой-то ввернул и закопал. Нет никаких документов. Течёт — и ладно, и хорошо».

Но вода в Спасском всё чаще не течёт, чем течёт. Проблемы обостряются летом, когда в село приезжают дачники, а к местным бабушкам — их многочисленные внуки. Тогда население Спасского увеличивается вдвое — с 200 до 400–500 человек. Напор воды в кране летом падает, местные кивают на дачников — мол, те по ночам поливают картошку, бросают шланг в борозду и спать уходят.

Почему по ночам, объяснила заведующая магазином райпо Татьяна Прозорова. Она тут не только хозяйка магазина и звезда художественной самодеятельности, но и заместитель председателя Спасской сельской думы. «Местные-то мало кто поливает, потому что друг к дружке ходят и всё видят. Полей-ка у нас лишний раз — соседи тебя сдадут с потрохами. Потому что у людей на стирку воды не хватает, они по ночам встают, чтобы постирать, когда напор посильнее. Ну и вот представьте: у вас течёт вода, а у меня нет, так я ночь не посплю — буду смотреть, что вы там с водой делаете! А потом ко мне как к депутату идут в магазин жаловаться».

«Ну и что, что там нет людей»

Почти у всех жителей Спасского дома во флягах и канистрах есть запас питьевой и технической воды. Этого хватает на один-два дня отключений. Если безводье затягивается, люди идут к заброшенным колодцам или в соседнюю деревню.

В банях парятся экономно, «не празднуясь во все стороны», в доме лишний раз не моют посуду, вместо машинок бельё стирают руками в тазиках. За воду, которой нет, платят по нормативу: около 200 рублей в месяц с человека.

В администрации поселения говорят, что износ водопроводной сети составляет 200%, но это ещё полбеды. Хуже рваных труб — известковые пробки. Вода в Спасском щелочная, поэтому за десятилетия в водопроводе накопилось столько отложений, что они с лёгкостью запирают воду в трубах.

И с насосом, который качает воду из скважины в водонапорной башне, жителям Спасского фатально не везёт: за год его поменяли дважды. Каждый раз он то барахлит, то не накачивает башню полностью, но в итоге неизменно выходит из строя.

Летом 2023 года Спасское ждёт капитальный ремонт водопровода. Из областного бюджета на него выделили 736 тысяч рублей. Но пойдут они на перекладку магистральной трубы, ремонт которой, как уверяют все — от и. о. главы до депутатов, никому не нужен: заявка на финансирование, поданная два года назад, устарела, ветка эта давно отрезана от остальной сети, и от неё на запитан ни один жилой дом.

Депутаты предлагали вместо ремонта этой трубы очистить водонапорную башню от известковых отложений и установить в скважине фильтры. Но глава района Сергей Кудреватых уверен, что магистральную ветку ремонтировать всё равно надо: «Ну и что, что там нет людей. Программа областная, сделана давным-давно, поменять тут что-то уже сложно. Если мы потом будем обращаться повторно, потому что эта труба опять потекла, это будет смотреться странно. Просили, отказались, теперь опять просите».

«Никуда жаловаться не надо»

Спасскому более 500 лет. В прошлом село было и райцентром, и центром крупного совхоза, а сейчас в нём нет ни одного действующего предприятия. Полтора десятка рабочих мест приходятся на бюджетную сферу — сельскую администрацию, библиотеку, ДК, почту, ФАП и соцзащиту, ещё два — на магазин райпотребсоюза. Единственный предприниматель Спасского занят на муниципальных подрядах: чистит дороги зимой и косит обочины летом.

Вопрос об основных статьях сельского бюджета ввергает и. о. главы Льва Грехова в ступор. Он переехал в Спасское из Перми в апреле 2022 года, купил тут дом, устроился в администрацию села. В должности «и. о.» он с декабря 2022 года — с тех пор, как внезапно скончался предыдущий глава. Лев распечатывает бюджетную табличку на полторы страницы мелким шрифтом. Из неё видно, что более 80% бюджета поселения уходит на зарплаты сотрудников сельской администрации и Центра досуга и библиотечного обслуживания. Остатки — на содержание спасских дорог, а ещё на электричество, интернет и дрова для бюджетных учреждений. Сельская экономика настолько экономна, что когда у Грехова в прошлом году умер ноутбук, деньги на новый ждали из района полгода.

Из окна сельской администрации видна главная площадь Спасского, которая оживает по понедельникам, средам и пятницам. Именно в эти дни в село наведывается выездная торговля, а в магазин завозят свежий хлеб. В эти же дни в Спасское приезжает мусоровоз, а ещё открыты почта и библиотека. По обычному, а не «мерцающему» графику работают только администрация, ФАП и магазин.

Рейсовый автобус до райцентра — Котельнича — в «понедельнично-средо-пятничный» ритм жизни Спасского тоже не вписывается и ходит только по понедельникам. Съездить на нём в город и обратно стоит 500 рублей. Такси обходится дороже — от 700 рублей с человека. Школьный автобус, в отличие от рейсового, ездит каждый день: возит на учёбу в соседний посёлок Юбилейный восьмиклассницу Карину, единственного ребёнка в селе. Местные жители полагают, что только благодаря девочке 14-километровую дорогу от трассы до Спасского зимой регулярно чистят и даже иногда посыпают песком. Что будет, когда Карина окончит школу, неизвестно.

Зато известно, что уже сейчас скорая помощь, которая едет в Спасское из соседнего Макарья, тратит час, чтобы преодолеть 19 километров пути. Виноват тот самый участок от трассы до Спасского, который разбит настолько, что не помогает даже ежегодный ямочный ремонт. А на капитальный, как водится, нет денег.

Также известно, что фельдшер в Спасском с зарплатой в 16 тысяч рублей за свой счёт возит в районную больницу взятые у женщин мазки, так как ни транспорта, ни командировочных ей не полагается. Кроме того, в Спасском нет аптеки, поэтому фельдшер сама покупает и привозит в село лекарства. «Муж ругается, а я ему говорю: „Витя, ну у меня же больше вызовов будет! Я заинтересована в том, чтобы у людей хоть какие-то таблетки под рукой были“, — говорит Лидия Домнич. — Только не пишите, что я на это жалуюсь. Нет, я не жалуюсь. Я знаю, что никуда жаловаться не надо. Я же ещё и виноватой окажусь».

Ещё известно, что в спасской библиотеке последние лет десять не предусмотрено денег на покупку новых книг. От государства за это время прислали только Красную книгу Кировской области и 16 томов православной энциклопедии. Последнюю библиотекарь Ирина Шилова называет «божественной энциклопедией» и говорит, что никто ни разу её не взял почитать.

На стене над рабочим местом Ирины Анатольевны целый пантеон: сложенная из пазлов картина с чайным сервизом, карта района и портрет ещё молодого Путина. Карта тут была с давних времён, говорит библиотекарь, пазлы подарила читательница, а Путина дали в сельсовете и велели повесить. Висит, выглядывая из-за тюлевой занавески.

«Что берём — „катюшу“, танк или пушку?»

Война в Украине как будто обошла Спасское стороной. Никто из жителей села не мобилизован, на сельском кладбище нет свежих воинских могил, на зданиях и машинах не видно привычных для города символов Z или георгиевских ленточек. Разве что осенью всем селом собрали для нужд фронта 44 тысячи рублей, а зимой — три коробки с продуктами для российских солдат.

Но в разговорах — полушёпотом, в узком кругу — война нет-нет да и возникнет. И тут, как и по всей России, можно встретить разные мнения. У кого-то родственники в Украине, с которыми до окончания СВО решено не общаться. Кто-то уверен, что скоро из-за больших потерь ВСУ овдовевшие украинки начнут вывозить из России себе в мужья всех мужчин «вплоть до бомжей». Кто-то воспринимает боевые действия в Украине как один из этапов борьбы света и тьмы перед грядущим апокалипсисом. Кто-то волнуется, будет ли в России новая мобилизация, и переживает, почему на фронт берут в основном деревенских парней, а не городских. А кто-то вздыхает, почему у российских солдат на фронте «не хватает даже трусов». И никто из спашан в разговорах с журналистом «Новой вкладки» не задался вопросом, почему на трусы солдатам собирать деньги приходится селу, которое живёт ничуть не лучше армии.

Зато в конце лета 2022 года, через полгода после начала войны в Украине, в селе предложили установить военный памятник.

«Дело как было, — вспоминает Лев Грехов. — Сидим мы на работе, и тут Василию Георгиевичу (предыдущему главе. — Прим. ред.) звонят из области, из какого-то фонда, название я уже не помню. Он такие глаза на меня делает: „Вот, предлагают срочно решить, что берём — „катюшу“, танк или пушку?“ Я говорю: „Так давай быстро опрос проведём“. Сделали пост во „ВКонтакте“, люди быстро проголосовали».

В опросе про памятник приняли участие больше 200 человек. 47% проголосовали за танк, 39% — за «катюшу». За то, чтобы такой монумент в Спасском не устанавливать вовсе, высказалось меньше 8%. Пока сторонники танка и «катюши» спорили в комментариях, какая техника круче, нашлись два человека, которые написали, что селу вообще-то нужнее водопровод.

Позже некоторые жители Спасского объяснили журналисту «Новой вкладки», почему проголосовали за танк. По их словам, это было сделано для внуков: «Ребёнки приедут на лето — лазить будут».

Первоначально памятник вроде бы хотели установить за федеральный счёт, но позже выяснилось, что доставку танка должна оплатить принимающая сторона, то есть администрация Спасского поселения. Грехов говорит, что деталей этих переговоров он не знает, так как всю коммуникацию с областью по этому вопросу вёл ныне покойный глава Василий Мухлынин. Никаких документов Лев тоже не видел, но в голове у него отложилось, что цена вопроса как будто бы составляла полтора миллиона рублей. Для Спасского, чей годовой бюджет едва превышает 2,7 миллиона, это были «очень страшные деньги», поэтому обсуждать целесообразность таких расходов даже в голову никому не пришло. История с памятником сошла на нет так же быстро, как и появилась.

В администрации Спасского её считают рядовым эпизодом. Но некоторые жители расценивают спущенную сверху инициативу с памятником как «маразм» и «издёвку».

Жительница Спасского Ольга видит в ней ещё одно подтверждение того, что в России войну «не просто увековечили, а поставили на пьедестал и начали на неё молиться». Её коробит от картинок детей, одетых в военную форму, разложенных в местном музее, а главную проблему российского общества она видит в утрате человечности. За глаза спашане называют Ольгу белой молью — за то, что она круглый год ходит в белом, но она в селе скорее белая ворона. Пенсионерка ведёт отшельнический образ жизни, проповедует идеи созидательного общества, не ест мяса, встаёт и ложится спать вместе с солнцем, занимается йогой и медитацией и старается ничего не покупать в местном магазине, так как там продают сигареты и алкоголь.

Экоактивистка Анастасия Скурихина называет историю с танком «дикой дичью» именно из-за контекста: люди регулярно сидят без воды, а им вместо решения проблемы предлагают потратиться на то, что никак не входит в список их насущных нужд.

«Это из серии — у кого какие потребности. У людей потребности воды попить из крана, а у правительства потребности — объяснить людям, почему у нас СВО началась. Причём, как выяснилось, ещё и за счёт самих граждан, — объясняет свою позицию Анастасия. — Когда мы, экоактивисты, просим выделить деньги из бюджета на какие-нибудь мирные инициативы, например на экоцентр, нам областные чиновники объясняют, что все их показатели эффективности, по которым они отчитываются перед Москвой, связаны со СВО и мобилизацией: как работает оборонная промышленность, как идёт призыв, как с жёнами мобилизованных ведётся работа. Уже никому нафиг не нужно ничего другого. Поэтому я считаю, что вот такие предложения типа „а давайте мы вам танк привезём“ вместо „а давайте вопрос с водой решим“ со стороны властей выглядят как плевок в лицо. И печально, что люди этого не понимают».

«Мы как чукчи: что видим — про то и пишем»

Единственное, что в Спасском, можно сказать, на подъёме, — это художественная самодеятельность. Несмотря на аппаратуру советских времён и отсутствие денег на фестивальные поездки, жители села сколотили труппу и на каждый государственный праздник устраивают концерты с песнями, танцами и театрализованными представлениями. Сами мастерят декорации, сами шьют костюмы: из постельного белья — шёлковые юбки, из штор — вечерние платья.

Самодеятельность для села — это почти святое, с ней вынуждены считаться все. За месяц до очередного концерта у магазина в Спасском появляется обеденный перерыв. С часу до двух оба продавца — Татьяна Прозорова и Ольга Симкина — на репетиции в ДК. «Избушку на клюшку — и уходим в соседнее помещение за стенкой. И наша контора знает, что у нас магазинчик в это время прикрыт, и люди у нас уже выдрессированные, не мешают», — рассказывает Прозорова.

В самодеятельности участвует даже и. о. главы Лев Грехов. То Айболита на детском празднике сыграет, то песню для женщин на 8 Марта споёт. В Перми, откуда он переехал в Спасское, три года был администратором в городском концертном объединении, поэтому сцена ему не чужда.

Ещё Грехов раньше работал контент-менеджером и вёл разные корпоративные паблики. Приехав в Спасское, он создал группу во «ВКонтакте» — «Спасское на Моломе», которая менее чем за год набрала более 900 подписчиков и стала основным источником информации и местом онлайн-общения для нынешних и бывших жителей села. Паблик Грехова, несмотря на то, что его админ — муниципальный служащий, почти лишён официоза. Тут и объявления о доставке дров, и ретро-фотографии села от подписчиков, и видеоролики о вреде алкоголизма, и опросы на житейские темы. В группе находится место и бездомным собакам, которым ищут хозяев, и пропавшим детским варежкам, и приглашениям пойти в лес за рыжиками, и вопросам к соседям, не осталась ли у кого лишняя квашеная капуста.

«Мы как чукчи: что видим — про то и пишем», — говорит о своей редакционной политике Грехов. Но не сразу упоминает, что благодаря паблику Спасское удаётся пропиарить не только на областном, но и на федеральном уровне. Лев умеет создавать легенды из подручного материала. Поэтому у села за год появилась не только легендарная спасская дорога (для ее легендарных ям Грехов возил асфальт в кармане из райцентра) и легендарный спасский Лис (дикую лису, которая периодически заходит в село, прозвали Кешей), но и легендарный спасский Дед Мороз, подозрительно похожий на самого Грехова.

«Звони, инвалид! Ни одного не позвонило»

Успешность развёрнутой Львом Греховым PR-кампании оценить сложно. С одной стороны, в прошлом году в Спасском впервые за его 500-летнюю историю побывал губернатор, дважды за последний год приезжала депутат Госдумы Мария Бутина (когда она подписалась на паблик, в группе этому посвятили отдельный пост). Но на решение глобальных проблем села — с водопроводом и дорогой — визиты высоких гостей пока не повлияли. Губернатор Александр Соколов по итогу выбил местным жителям скидку на дрова от лесозаготовителя, лесовозы которого месят спасскую дорогу. Бутина в Спасское привезла две коробки книг для библиотеки и прислала в подарок пачку печенья «Мария».

Но Лев Грехов эффект от медийной активности Спасского видит. Говорит, не будь её, глядишь, коммунальщики на водопроводные аварии совсем бы перестали реагировать: «В районе стали уже разговаривать с нами и насчёт нашей дороги: когда звонишь, не отбрыкиваются, а нормально отвечают. И полиция с первого звонка приезжать стала. Это всё связано, я считаю».

Правда, облечь в привлекательную легенду саму должность главы Спасского поселения у Льва не получается. Уже несколько месяцев место остаётся вакантным.

Депутаты сельской думы, как их ни агитировали, «идти во власть» не хотят. Татьяна Прозорова как страшный сон вспоминает, как несколько лет назад из-за досрочной отставки главы она — продавец и зампредседателя думы на общественных началах — полгода бесплатно исполняла обязанности главного сельского начальника. «Полдня за прилавком, полдня пляшу, а ночью сижу, отписываю в прокуратуру отчёты. Ну, хоть принтером и сканером пользоваться научилась. Но нафиг. Не хочу больше».

Сам Грехов становиться сельским начальником тоже категорически не хочет. Говорит, что обещал району посидеть на месте главы, пока не проведут выборы нового, а потом хочет заняться хозяйством. Он оживляется, перечисляя свою живность: «Два гуся, шесть кроликов, два козла, одна коза, одна собака, три кошки».

А вот муниципальная служба, в отличие от коз и кошек, Льва не воодушевляет совсем. «Ты всё время завален бумагами, бесконечными бумагами, которые никто, скорее всего, не читает, — вздыхает спасский начальник. — И зачем это всё? Столько времени на это уходит, которое можно было бы потратить на реальные дела для людей и села».

Он вспоминает, как прокуратура требовала повесить на ветхое здание сельской администрации опознавательную табличку со шрифтом Брайля «администрация». Как на берегу любимой селянами речки Моломы пришлось ставить знаки «Купаться запрещено!» — потому что пляж не оборудован и относится к другому району. Как от него требуют заполнять похозяйственные книги и считать, сколько жители Спасского держат козоматок и пчелосемей, а сколько выращивают подсолчнечника и кукурузы.

На столе у Льва лежит дверной звонок. Купить его заставили прокуроры — вместо пандуса, который сначала требовали установить на входе в сельскую администрацию.

— Какой пандус! У нас 10 крутых ступенек на второй этаж — свалишься и с пандусом! А они говорят: ну так инвалиды у вас тут ходят, значит, надо звонок.

Грехов в сердцах жмёт на кнопку звонка. Тот отвечает радостным «динь-динь!».

— Вот купили звонок. Днём я его вешаю на дверь: звони, инвалид!

«Динь-динь!!!» — отчаянно взвывает кнопка под его пальцами.

— Ни одного инвалида не позвонило! Кому надо, с улицы крикнут, по телефону наберут. Пожалуйста, я выйду. Я честно не знаю, для чего нужен этот звонок. Я нажимаю его, когда мне грустно и хочется переключиться на другую тему.

Грехов успокаивается — и кнопка издаёт примиряющее «динь-динь».

В январе 2023 года в Спасском отменили прямые выборы главы поселения. Теперь он будет назначаться по конкурсу решением специальной комиссии. Никто из жителей этого не заметил. На публичные слушания, где должны были обсуждаться соответствующие изменения в уставе поселения, никто не пришёл.

Аварию в Спасском, из-за которой подтапливало несколько домов, устранили спустя два месяца. Коммунальщики вскрыли асфальт и на большой глубине под дорогой нашли место прорыва. Через неделю после ремонта водопровод в этом месте прохудился вновь.

Источник: «Новая вкладка».