Приём Си Цзиньпином в Сиане 19 мая глав пяти государств Центральной Азии вызвал нервный срыв в Москве и 21 мая во Вьетнам срочно прилетел Медведев как спецпорученец Путина. Профессор Соловей может сколько угодно рассказывать про алкоголизм Медведева и то, как охранники выводят его из запоя, макая мордой в унитаз, но к реальности это имеет не большее отношение, чем сам профессор к друзьям Украины и революции.
Медведев – это адъютант его превосходительства для особых поручений, к которому для придания публичности прикрепили блог с командой авторов. В качестве спецпорученца он летал в декабре 2022 г. в Китай и через месяц Си Цзиньпин посетил Москву. Медведев был тем, кто договорился о визите. С января 2023 г. он курирует от ФСБ по линии администрации президента ВПК. Так что, аппаратный вес у него солидный. Поэтому он и спит спокойно на выступлениях Путина и его за это не исключают из партии. Не исключают, так как Медведев настоящий, а Путин нет.
Этот статус Медведева раздражает ту “башню” Кремля, на которую работает профессор Соловей. Видимо, у “башни” есть свой человек на это место, и она настойчиво внушает: какое ничтожество этот алкоголик Медведев. Ютуб профессора используют не только для создания и поддержки легенд о “хороших русских” и прекрасной Расеи, но и для разборок внутри Кремля. Так как украинцам приятно слышать, что Медведев – спившийся дегенерат, а профессору надо понравиться Украине и Западу, то он старается. Но время от времени делает оговорки по Фрейду, подобно допущенной 18 мая. Профессор отвечал на вопрос о грозящем наступлении ВСУ, разгорячился, и многозначительно гордо сказал: ещё неизвестно, кто кого.
Мало кто ждёт, что профессор Соловей будет желать поражения рашистской армии, но так прокалываться неприлично даже студенту. Профессор, как и многие “хорошие русские”, за десять лет войны никак не могут понять простую истину – для украинцев не имеет значения бомбят нас коррупционеры или антикоррупционеры и крестятся они при этом или нет. Ответ почему “хорошие русские” не могут понять столь очевидную истину находится в их вяликой культуре, имперской и авторитарной по сути.
Экстренная поездка Медведева во Вьетнам симптом того, что в Москве решили: саммит в Сиане – это твёрдый шаг Пекина к созданию Военно-шёлкового блока против РФ. Поэтому постановили быстро зайти в тыл к китайцам и отправили Медведева во Вьетнам, чтобы тоже поговорить о каком-то военном блоке. Это сродни нервному срыву, который случился в ЦК КПК из-за слов на саммите в Хиросиме премьер-министра Японии Фумио Кисида о том, что хорошо бы иметь в Токио офис постоянного представительства НАТО. ЦК КПК оперативно заявило японцам: не смейте даже думать о таком.
Москву напугали также место и фон саммита. Если бы он прошёл в коммунистическом Пекине, то это восприняли бы иначе. Но он прошёл в Сиане – в первой столице Ханьской империи и на могиле Цинь Шихуанди с демонстрацией его керамической армии в окопах. Это прямо указывает, КПК меняет ориентацию с марксизма-маоизма на традиции империи Хань. Владения её две тысячи лет назад достигали одно время Ферганской долины на западе, а на юге веками включали Северный Вьетнам. В Пекине до сих пор обозначают Ханой как извечно китайский город, поэтому не удивительно, что обеспокоенный Кремль направил в него Медведева.
Но у Пекина тоже есть уйма причин для обеспокоенности. Собственно, саммит в Сиане и был способом ЦК КПК успокоить себя и преодолеть собственные страхи.
Си Цзиньпин на саммите призвал совместно выступить против “трёх зол” – сепаратизма, экстремизма и терроризма. Во избежание кривотолков уточнил: “Шесть стран должны твердо противостоять иностранному вмешательству во внутренние дела и попыткам развязать “цветные революции”. В переводе с коммунистического языка на китайский это означает, в Пекине боятся демократических революций и национально-освободительных движений и клянутся бороться с ними. По-видимому, не только в Китае, но и в странах Центральной Азии. Возможно в РФ тоже, о которой на саммите как о покойнице не было сказано ничего. Ни хорошего, ни плохого. Китай и страны Центральная Азия вежливо не заметили РФ так, как будто её уже нет.
Если Си Цзиньпин заговорил на таком престижном саммите о революциях, то видимо у ЦК КПК есть на это веские причины, и они явно находятся вне Китая. Обсудить развитие протестных движений в КНР и перерастании их в революцию коммунисты предпочли бы на закрытом пленуме, а не на международном саммите. Пекин периодически обращается к государствам Центральной Азии с просьбой выдать ему политических эмигрантов из КНР, обычно это уйгуры и казахи, но ему не всегда их выдают. Однако, это не тема для такого саммита.
Остаются три причины. Первая – возможные революции в странах Центральной Азии. Насколько это сильно беспокоит КПК сложно сказать. Революционная волна в Казахстане не слишком встревожила Пекин, его больше обеспокоил ввод войск РФ. Две революционные волны в Киргизии тоже не особо напрягали КПК, как и гражданская война в 1990-ые в Таджикистане. Китай от такого информационного влияния защищён не только горами Тибета и Памира, но и ментальностью китайцев, для которых происходящее у “варваров” не повод для подражания. В то, что кто-то в странах Центральной Азии попросит прислать китайские войска для подавления революций, в Пекине вряд ли сами верят. Но теоретически это можно допустить.
Вторая причина – распад РФ вследствие российско-украинской войны и других событий. Довольно реалистичный сценарий. В Пекине могут просчитывать вариант ввода своих войск в РФ и понимают, такое лучше делать не в одиночку. Это можно будет подать как ответный визит в РФ армий Казахстана и других членов ОДКБ с примкнувшей к ним армией Китая.
Поводов для такого визита может оказаться много. Например, в Комсомольске-на-Амуре 19 мая ОМОН и ФСБ зашли в общежитие Технического университета и избили более ста студентов из Таджикистана. Достаточное основание для ввода в этот город и в Хабаровский край войск Таджикистана, Китая и, возможно, Северной Кореи. В процессе распада РФ таких оснований появится много и часть из них будет связана с тюркским фактором.
Тюркский фактор – третья и, вероятно, главная причина слов Си Цзиньпина на саммите о революциях. Это фактор имеет два направления – РФ и КНР и его значимость существенно увеличилась усилиями Эрдогана.
Турция после роспуска СССР перестала быть единственным тюркоязычным государством в мире и появились такие тюркские государства как Азербайджан, Казахстан, Киргизстан, Узбекистан и Туркменистан. Нет ничего удивительного в том, что в 1998 г. они учредили Парламентскую ассамблею тюркоязычных стран, подобную Лиге арабоязычных стран или Иберо-американскому союзу. Позже создали Тюркский совет. В 2021 г. переформатировали его в Организацию тюркских государств, на саммите которой поднимался вопрос о статусе тюркских этносов в РФ и уйгуров в КНР.
В процессе распада РФ вполне реально появление трёх новых тюркских государств – Башкортостана, Саха-Якутии и Татарстана и в ЦК КПК вынуждены дать сами себе ответ на вопрос: как к этому относиться. Похоже, коммунисты не стали ничего изобретать и решили, если тюркские революции нельзя подавить, то их надо возглавить. Для этого и пригласили в Сиань глав четырёх тюркских государств и географически близкого таджикского диктатора, где пообещали дать им 3,6 млрд. долларов на карманные расходы за лояльность. В Римской империи тоже считали, если “варваров” нельзя победить, то их надо купить.
Похоже, в Пекине настроены позитивно отнестись к выделению тюркских государств из РФ и будут стремиться вызвать у них симпатию к Китаю, как и у государств Центральной Азии. Это сдвоенный ход Пекина. Одним шагом этого хода Пекин хочет обезопасить себя от появления государства Туркестан на месте Синьцзян-Уйгурского округа и организаций типа “Братья-мусульмане”. Другим шагом создать на западе от Китая из тюрок и мусульман если не союзника, то нейтрального партнёра в противовес тому антикитайскому блоку, который всегда существовал вокруг него на юге и востоке. В Срединной и Поднебесной империи по-своему готовятся к войне с “Глобальным Югом и Востоком”.
В рамках этой политики также активизация дипотношений Китая с Саудовской Аравией, арабскими государствами и Ираном. У Саудитов и арабских эмиров есть свободные деньги, которые они могут дать борцам за свободу Туркестана, как давали их палестинцам, а у Ирана есть идеология “исламской революции”, в рамках которой на время можно забыть об Израиле и сосредоточиться на уйгурах и Афганистане.
Поэтому в Пекине логично ставят себе две задачи. Первая – нейтрализовать этот западный Восток, пока он не проснулся. Вторая – сделать из него союзника в ООН, когда там Китаю придётся выяснять свои отношения с Индией, Японией, Кореей, Филиппинами, Вьетнамом и особенно с мусульманскими Малайзией и Индонезией. Опыт дружбы с Пакистаном против Индии у Пекина есть, так почему бы не попытаться его распространить дальше на запад, где о китайцах имею смутное представление. Тем более, что премьер-министр Великобритании Риши Сунак, заявив на саммите в Хиросиме о Китае как глобальной угрозе, вывел Пекин из себя не меньше, чем премьер-министр Японии.
Так что, нет ничего удивительного в том, что Китай провёл саммит в Сиане синхронно с расширенным саммитом G7 в Хиросиме, на который пригласили лидеров Бразилии, Индии и Индонезии. Нельзя исключить, вскоре Бразилия или Индия присоединяться к G7, и она снова станет Большой “восьмёркой” или “девяткой”. Китайские коммунисты, похоже, провели в мае ревизию своего учения, и отказались от принципа не вступать ни в какие блоки, который они дважды декларировали миру в январе. Впрочем, коммунисты и раньше грешили против учения, когда создали экономический блок с рядом стран Европы, известный как Китай + 14.
Москва в отместку Пекину за Сиань и для самоуспокоения провела 24-25 мая странный саммит ЕАЭС. Странный, поскольку о каком расширении экономического сотрудничества можно говорить, когда страны Центральной Азии и Армения ввели ограничения на торговлю и банковское обслуживание с РФ.
Интерес на саммите вызывает выступление Токаева, а не Путина. Токаев дипломатично заявил на нём, что считает Беларусь оккупированной РФ территорией, а не самостоятельным государством. Изящно назвал это “феноменом” интеграции по формуле “две страны – одно государство” и иронично заметил, что у них всё одно на двоих, даже ядерное оружие.
Дипломатичный пассаж Токаева можно рассматривать как намёк на то, что у Казахстана тоже есть ядерное оружие одно на двоих с Китаем. Основание для такого прочтения слов Токаев даёт то, что он не осудил этот “феномен”, а предложил его изучить и концептуально обсудить. Очень интересная мысль, особенно в контексте того, что 21 мая Казахстан отказал во въезде депутату Госдумы Затулину, называющему северные области Казахстана “южной Сибирью”. Если Затулиных и Путиных не останавливать, то эта “Сибирь” может растянуться до Афганистана. Похоже, саммит в Сиане принёс первые плоды.
