В воинской части в Пскове рядовому Артему Чужикову угрожают уголовным делом из-за отказа участвовать в военных действиях в Украине. Еще полгода назад он добровольно подписал контракт и хотел отправиться на войну, чтобы “заработать денег и закрыть кредиты”. Но летом его избил старший по званию прапорщик Владислав Пчелкин. В итоге Чужиков попал в больницу с переломами костей лица, а Пчелкин оказался на скамье подсудимых. Корреспондент Север.Реалии разбирался, что происходит с военнослужащими российской армии до того, как они попадают на фронт.
В середине марта 2023 года Курский гарнизонный военный суд оштрафовал прапорщика псковской воинской части 64044 бригады ГРУ Владислава Пчелкина по статье “Превышение служебных полномочий” (п. а ч. 3 ст. 286 УК РФ) из-за избиения подчиненного – 29-летнего ефрейтора Артема Чужикова. Пчелкину грозил реальный срок, но он отделался только штрафом. Адвокат прапорщика просила суд не наказывать его строго, потому что он “защищает Родину” в Украине и после суда вернется на войну.
Конфликт между военными произошел в палаточном лагере в Белгородской области. Пчелкин ударил Чужикова, после чего у него диагностировали закрытую черепно-мозговую травму, перелом скульно-орбитального комплекса, переломы стенок правой верхнечелюстной пазухи. Теперь Чужиков добивается независимой военно-врачебной комиссии (ВВК) и перевода в другую воинскую часть. Но врачи признали его полностью годным к воинской службе, а командование псковской части оказывает на него давление и обещает отправить в Украину, угрожая уголовным делом за отказ.
“Чтобы побудить желание помочь товарищам”
Артем Чужиков родом из Севастополя, в 2013 году окончил строительный техникум. По его словам, он “из простой рабочей семьи”: с мамой отношения сложные, его воспитанием занимался отчим. После окончания техникума тот “поставил условия”: либо Артем идет в армию, либо дальше живет своей жизнью.
“Благодаря отчиму я профессионально занимался вольной борьбой, поэтому, наверное, я остался живой после избиения. Я хотел идти по спорту, мне говорили, что у меня есть там будущее, но отчим сказал: “Армия нужна, и ты пойдешь туда”. Я в итоге пошел в армию, это было в 2014-м, а спустя год демобилизовался”, – рассказывает Артем.
Отслужив срочку, Чужиков пытался найти себя в обычной жизни, но зарплаты на гражданке были маленькие. Отчим посоветовал подписать контракт на воинскую службу. Так Артем стал морпехом в небольшом поселке Спутник в Мурманской области. Но денег все равно не хватало: у рядового контрактника зарплата небольшая, жилье съемное, траты на него не компенсировали. Он начал брать кредиты и микрозаймы.
“Я был лучшим снайпером в своем подразделении. Но при этом зарплата 23 700, да еще квартиру надо снимать. Поэтому уволился с первого контракта, опять на гражданке работал, – продолжает Чужиков. – Но дома с родителями начались проблемы, и я ушел от них. И снова влез в долги”.
После ухода из армии Артем устроился во ФСИН, в колонию №16 особого режима в Мурманской области. Отработал там три года. Но началась война в Украине, и чтобы закрыть накопившиеся долги по кредитам, он снова подписал контракт с Минобороны.
“Я осознавал все: и то, что может закончиться все печально, и то, что можно не вернуться. Но долги по кредитам просто доконали, закончилось все судебными приказами о взыскании задолженностей (за 2020 и 2021 годы против Чужикова ФССП возбудила четыре исполнительных производства. – СР). Сами понимаете: видишь свой банковский счет в приложении и как тут жить спокойно с этим? Это одна из причин была, почему я подорвался ехать добровольно. Я не видел другого выхода: либо жить годами с кучей долгов, либо как-то попытаться это наладить сейчас и потом жить спокойно”, – рассуждает Чужиков.
Ефрейтор и прапор
Летом 2022 года Чужиков подписал контракт на военную службу с псковской воинской частью 64044. Несмотря на перерыв в службе Артем сразу же получил должность старшего разведчика-снайпера и звание ефрейтора. Вместе с другими военными он уехал в Белгород, где практически с первого дня у него начались конфликты с прапорщиком Пчелкиным, утверждает Чужиков. Военнослужащий предполагает, что конфликты могли случиться из-за его должности: возможно, Пчелкин был недоволен, что Чужикова сразу поставили на должность старшего и дали звание ефрейтора.
Я его (Пчелкина) всячески пытался обходить стороной, не вестись на конфликты. Но позже случилась следующая ситуация: после заряжания оружия и получения боеприпасов он ко мне подошел и начал задавать вопросы: “А что ты здесь отсиживаешься, не заряжаешься?” Еще до его прихода я с разрешения старшего прапорщика и зама командира группы убыл к месту расположения своей группы. Старший прапорщик мне говорил, что если зарядился, все получил, то я могу заниматься своими делами. Подошел Пчелкин, начал расспрашивать: “Что ты тут сидишь?” Я ему сказал, что я зарядился. Он ответил, что надо чем-то помочь, – пересказывает Чужиков события. – Я ему ответил: “Я сейчас с тобой пойду, только смотри”. И показал рукой на оружие, имущество и боеприпасы, которые мне бы пришлось оставить без присмотра. Спросил его: “Ты как считаешь, это можно оставлять без присмотра?” По опыту предыдущей службы я знаю, что свое имущество нельзя оставлять. После этого в очередной раз он попытался меня спровоцировать на конфликт. Он мне указал рукой на водителя в КамАЗе и сказал, что он будет смотреть за имуществом, а сам отошел.
Чужиков не пошел вслед за Пчелкиным, а остался на своем месте. Когда старший по званию увидел это, то между военнослужащими начался конфликт.
“Пчелкин в нецензурной форме сказал мне: “Ты что меня дрочишь, что ли?” Мне это не понравилось, потому что он не раз меня провоцировал на конфликты, которые я всячески избегал. Я подошел к нему, как он того хотел, и сказал: “Ты че так разговариваешь, пацана, что ли, увидел?” Практически в тот же момент он меня вырубил”, – рассказывает Чужиков.
Военный потерял сознание. Сколько раз его ударил Пчелкин, он не помнит. Во время судебного заседания Чужиков говорил суду, что ударов было “минимум три” и он “чувствовал, что его продолжают бить, когда начал приходить в себя”.
“Сколько было ударов нанесено, я не знаю. Очнулся уже на земле, он продолжал меня бить. После того, как я очнулся, еле-еле поднялся на колени. Позже ко мне подошел один из наших сослуживцев вместе с Пчелкиным и спросил, что случилось. Я ответил, что постарался товарищ. Пчелкин схватил меня за воротник, услышав мой ответ, и сказал: “Тебе еще раз объяснить, за что ты получил”. На повышенных тонах я начал ему говорить: “Я тебе хоть слово грубое сказал?” Он попытался меня припугнуть опять и ушел в своем направлении”, – говорит Чужиков.
Пчелкин и на допросе перед военным следователем, и в суде признал свою вину и раскаялся. Прапорщик говорил, что ударил Чужикова “не менее” одного раза, потому что подчиненный “проигнорировал его просьбу”.
“Чужиков подошел ко мне, и мне показалось, что он захотел нанести мне удар, на что я рефлекторно отреагировал и нанес ему не менее 1 удара в правую область лица, из-за которого Чужиков упал на землю, возможно, на доли секунд у него возникло помутнение в сознании, но спустя несколько секунд он стал вставать”, – следует из показаний Пчелкина (копии материалов дела есть в распоряжении редакции, – ред.).
Пчелкин на допросе заявил, что он “не преследовал цели унизить личное достоинство или нанести телесные повреждения Чужикову”, а побил его “неосознанно, сгоряча, желая таким образом побудить в нем желание помочь своим товарищам в снаряжении оружия, обращая внимание на то, что в настоящее время проводится специальная военная операция и что весь личный состав Вооруженных сил преследует личные цели”.
После удара Чужиков несколько часов находился в палаточном лагере и не подозревал, что все это время он ходил с закрытой черепно-мозговой травмой, переломом правой скуловой кости с расхождением правого лобно-скулового шва, переломом стенки верхнечелюстной пазухи (в распоряжении Север.Реалии есть документы, подтверждающие слова Чужикова о полученных травмах, – ред.).
“Я даже мягкую пищу есть не мог. Обращался в течение двух дней к командирам с тем, что мне надо в больничку. Они мне говорили, что у меня ничего серьезного, только ушибы. Я решил пойти на уступки, осознавая ситуацию, что сейчас все против меня. Я своему командиру предложил: давайте я напишу все, что вам надо, чтобы не было уголовного дела, а вы взамен меня оставите в покое, отвезете в больницу и дадите спокойно уволиться. На тот момент у меня был испытательный срок. Я сказал, что напишу рапорт на увольнение как не прошедший испытательный срок. Я написал то, что им надо было, но они меня вынудили написать рапорт не как не прошедший испытательный срок, а как военнослужащий, который не соблюдал условия контракта. Кроме рапорта на увольнение я написал объяснительную о том, как все случилось: что не Пчелкин меня ударил, а я ударился в КамАЗе. Я жалею, что написал такую объяснительную”, – говорит Чужиков.
Уголовное дело против Пчелкина все-таки возбудили по статье “Превышение служебных полномочий” (п. “а” ч. 3 ст. 286 УК РФ). Заявление следователям написала супруга Чужикова после телефонного разговора с мужем, который рассказал ей о произошедшем. Сам Чужиков обращаться в органы не хотел, чтобы “не обострять конфликт”.
Чужикова отправили в больницу только спустя два дня, 11 сентября, следует из медицинских документов.
“Ко мне подошел начальник медслужбы со шприцем, в котором было какое-то вещество прозрачного цвета. В ответ на мой вопрос “Что вы мне вкалываете” он сказал: “Тихо, тихо, не переживай, таблеточка”. После этого меня сопроводили к нему в медицинский пункт, который был в этом временном лагере развернут. Он меня ждал в черной балаклаве и перчатках. Я уже понимал, что сейчас что-то будет. Он сказал мне ложиться, выбора не было, я лег. И дальше он прижал меня коленом своей ноги к земле и сказал: “Дернешься – ***** получишь (изобьем)”. Сзади один из военнослужащих подавал начмеду одну за одной бутылки с алкоголем, а тот, схватив меня за переломанное лицо, пихал в меня бутылки с алкоголем одну за одной. Я пытался сопротивляться, как мог. Они сделали то, что хотели: накачали меня алкоголем и отправили к месту расположения моей группы. Когда подошли к месту расположения группы, начмед меня сзади по ногам ударил и сказал: “На колени, тварь”. Я упал, потому что я был не ходящий от слова совсем. Я понимал, что скоро отключусь. Я встал на колени. Начмед сказал мне: “****** (лицом) вниз, тварь”. Он что-то обсуждал с командирами, кричал, что вызываем военную полицию. В итоге ко мне подошел один из командиров и сказал, чтобы я ложился в военную машину. В машине я сразу отключился. Потом меня разбудили мои сослуживцы. Я еле-еле встал. Когда я выходил из машины, меня поймали, иначе я бы просто упал лицом в землю. Пчелкин довел меня до такси. Начмед с другим военными привезли меня сначала в одну больницу, потом в другую больницу, где мне поставили сначала маску кислородную, сделали КТ”, – вспоминает Чужиков.
Сделка со следователем
Эту историю вместе с фамилиями задействованных военных он подробно расписал в объяснительной от 27 октября, которую получил следователь военно-следственного отдела СК России по Тульскому гарнизону, лейтенант юстиции Ревенчук. Но именно этот эпизод с начмедом в показания предварительного следствия не попал. Дело расследовал не Ревенчук, а следователь военного Следственного отдела СК РФ по Выборгскому гарнизону, лейтенант юстиции Менейлюк. По словам Чужикова, он согласился на сделку с Менейлюком: он подписывается “где надо”, а взамен его переведут в другую воинскую часть в Мурманской области.
“Следователь мне позвонил и начал рассказывать, какой Пчелкин солдат хороший, что такие солдаты нужны. Говорит, у тебя есть два варианта: пойти по пути наименьшего сопротивления или наибольшего. Под наименьшим понималось подписать нужные документы с показаниями, которые были нужны для того, чтобы Пчелкину более мягкое наказание назначили, и что в дальнейшем я отказываюсь от претензий и ознакомления с материалами уголовного дела. Взамен следователь предложил перевести меня в другую воинскую часть. Он убеждал меня, что сделают все возможное, чтобы помочь перевестись. Пришлось согласиться в надежде на то, что договоренность будет соблюдена с обеих сторон. Я сделал то, что было нужно следователю. Но у меня было много вопросов: из моих показаний убрали историю с начмедом и ефрейтором, мое объяснение сократили с трех страниц до половины страницы. Я задавал вопросы следователю, но в ответ получал: не переживай, все нормально, я не обману. В итоге он эту договоренность нарушил, в другую воинскую часть меня не перевели”, – говорит Чужиков.
На суде против Владислава Пчелкина Артем Чужиков говорил о договоренности со следователем: в качестве доказательств он прикладывал скриншоты переписки со следователем (копии есть в распоряжении редакции. – СР). Рассказывал он и про историю с начмедом и алкоголем.
По его словам, показания на предварительном следствии он давал, считая, что “договоренность со следователем” сработает, но, когда увидел, что вместо другой части его хотят отправить в Украину без должного медосвидетельствования, решил рассказать, как все происходило на самом деле.
“Будет защищать Родину”
Суд над Владиславом Пчелкиным прошел в середине марта 2023 года. Согласно Уголовному кодексу, по обвинению в превышении служебных полномочий Пчелкину грозила колония, но военный отделался штрафом. В суде адвокат Пчелкина Виктория Шутова-Даниленко акцентировала внимание именно участии подзащитного в войне: принимает участие “в боевых действиях” и награжден орденом Мужества и знаком Святого Георгия шестой степени, и, если суд его “не арестует и не посадит”, то он будет “защищать Родину и отдавать, как говорится, воинский долг и защищать спокойный сон”.
Пчелкин, обращаясь к суду, попросил назначить ему минимальное наказание, потому что он хочет вернуться на фронт. Суд назначил Пчелкину штраф в 100 тысяч рублей, и еще 10 тысяч рублей он заплатил Чужикову в качестве компенсации причиненного ущерба.
“На каком основании рассчитывалась компенсация, неизвестно. Никто ничего мне не говорил, никаких документов не предоставлял, я никаких документов по компенсации не подписывал. Просто Пчелкин перечислил эти деньги и все. С меня следователь хотел получить бумагу, что я деньги получил, вред возмещен. Я ответил, что когда у меня на руках будет перевод в другую часть, тогда и увидите все необходимые бумажки. Он ответил, что если будешь шантажировать, то разбирайся со своими проблемами сам”, – рассказывает военный.
Почему суд назначил столь мягкий приговор, неизвестно. Возможно, все дело в том, что Пчелкин – участник войны в Украине. О подобных случаях, когда суды либо прекращали дела в отношении участников военных действиях в Украине, либо назначали по уголовным делам наказание ниже низшего, ранее также писало издание “Можем объяснить”.
Артем Чужиков спустя семь месяцев после удара добивается проведения “честной врачебно-военной комиссии” и полного лечения, которое включает установку металлической пластины.
“Я хочу добиться честного медицинского освидетельствования и честной категории годности. Отправки в Украину я не страшусь, будь что будет. Я боюсь, что если мое лицо еще раз пострадает от физического воздействия, то могут быть непоправимые последствия, за которые никто отвечать не будет. Это мое упущение и мой просчет, когда я рвался обратно в армию. Видимо, деньги мне затуманили рассудок. Вот и результат, – говорит он теперь. – Еще я надеюсь, что добьюсь пересмотра дела”.
“Говорили, что я симулянт и все придумываю”
В сентябре после драки Чужикова отправили в госпиталь в Подольске, где ему сделали операцию. Ему должны были поставить пластину, но не стали – подумали, что Чужиков хочет еще послужить. Почему врачи изменили свое мнение, неизвестно. По словам военного, он не говорил им ничего про дальнейшую службу.
С пластиной Чужикову присвоили бы категорию годности “Д” (“Не годен”) и, возможно, комиссовали из армии вне зависимости от введенной президентом России Владимиром Путиным в сентябре 2022 года мобилизации.
После лечения Артема Чужикова отправили обратно в воинскую часть в Псков, где он находится до сих пор. На медосвидетельствовании в госпитале Чужикову присвоили в октябре 2022 года категорию годности “Г” (“Временно не годен”).
В середине февраля заместитель прокурора Псковского гарнизона Панков прислал Чужикову ответ, в котором прокуратура одновременно сообщала, что у военнослужащего и категория “Г”, и категория “Б”. В документе (копия есть в распоряжении редакции. – СР) говорится, что осенью Чужикову военный госпиталь присвоил категорию “Г”, но заболевание военнослужащего “относится в категории “Б” – годен к военной службе с незначительными ограничениями, что не препятствует прохождению военной службы и не предусматривает оперирования в экстренном порядке”.
В части после случившегося с Пчелкиным ефрейтора Чужикова понизили в должности до обычного рядового. А после того, как он отказался ехать на войну в Украину, на него пишут жалобы и обещают возбудить уголовное дело уже против него самого за отказ от участия в “спецоперации”.
“С ноября прошлого года мне говорят, что я должен ехать в Украину, а “если не поедешь – посадим”. Я им говорил, что из-за травмы просто не в состоянии выполнять эти задачи. Но командованию наплевать. Они мне как тогда говорили, так и сейчас говорят: ты симулянт и тебя надо привлечь за это к ответственности. В итоге я им сказал: хотите сажать – сажайте. Я уверен, что я ничего плохого не сделал”, – говорит Чужиков.
Понижение в звании и снятие с должности сказались на зарплате контрактника.
“Меня лишили денежного довольствия на основании служебного подлога, которым занимается командование части. Они пытаются отправить меня в командировку и составили соответствующие документы, что я уклоняюсь от участия в “специальной военной операции” якобы путем симуляции болезни. К тому же я попал под жуткий прессинг командования. Они всячески меня провоцировали и провоцируют, чтобы в итоге объявить мне выговор. Путем провокаций и составления подложных документов делается все, чтобы мой размер денежного довольствия сократить до минимума”, – рассказывает Артем Чужиков.
Решение о состоянии здоровья Артема Чужикова должна вынести Военно-врачебная комиссия. А до этого нужно получить заключение от челюстно-лицевого хирурга, который специализируется на травмах.
Первый раз Чужикова из псковского военного госпиталя направили в Петербург в ВМА им. Кирова к челюстно-лицевому хирургу. Из-за сложной финансовой ситуации военнослужащий обратился в воинскую часть с просьбой оплатить проезд до больницы в соседний город, но ему отказали. Во второй раз он поехал в ВМА уже за свой счет. Трое хирургов, с которыми поговорил военнослужащий, устно выдали разные заключения.
“Сначала я попал в 104-ю поликлинику в Петербурге. Хирург со мной побеседовал, сказал, что нужно ставить несколько пластин. Мне дали понять, что изначальное лечение еще в первом госпитале было оказано не в полном объеме. Из поликлиники меня перенаправили в 442-й военный госпиталь в Петербурге, где меня смотрели уже двое врачей. Один сказал, что травма тяжелая и трудно что-то говорить по снимкам. Другой врач пощупал меня и сказал, что надо помимо прочего обратиться к неврологу. Касательно перелома он сказал, что снимки свидетельствуют о том, что якобы все срослось. Я его спрашивал: “Как срослось, если на снимке в месте удара костей не хватает?” – рассказывает Чужиков.
Уже после судебного заседания Артем Чужиков поехал в Петербург в третий раз к челюстно-лицевому хирургу. Перед посещением врача он за свой счет сделал КТ, затем уже в военном госпитале конусно-лучевую компьютерную томографию. Со всеми результатами он пришел к хирургу. Исследование частного центра медик, по словам Артема, не стал использовать в своем заключении и основывался только на результатах из госпиталя. Военнослужащему, несмотря на незажившие переломы, врач поставил категорию годности “А” (годен к военной службе, абсолютно здоров и не имеет никаких проблем со здоровьем). С этим заключением военнослужащий должен будет пройти ВВК.
“У меня помимо заключения хирурга из военного госпиталя есть независимая томография, где пишут, что наблюдается линейный перелом скуловой дуги. Врач в госпитале написал, что он у меня сросся, а в заключении частного медцентра говорится, что нет, и есть перелом правой верхнечелюстной стенки пазухи со смещением, неконсолидированный перелом латеральной стенки правой глазницы. Он не имел права ставить категорию годности “А”. Я не буду спорить, что я не годен полностью, но это явно не категория “А”, – считает военный. – В январе и феврале меня ставили в наряды, но мне было очень тяжело”.
В апреле Чужиков подал апелляцию на приговор против Пчелкина. В мае Чужиков сообщил Север.Реалии, что Военно-следственный комитет продолжает собирать “липовые” документы, в которых говорится, что военнослужащий “отказывается исполнять приказы старших по званию”. В самой части, по словам Чужикова, его провоцируют на конфликты и “по-человечески, и в рамках устава никто не хочет общаться”. В военной части 64044 бригады ГРУ запрос Север.Реалии оставили без ответа, командование части вопросы редакции, отправленные на личные телефоны, проигнорировало, осужденный Пчелкин на сообщения корреспондента Север.Реалии не ответил, но прочитал их.
Источник: «Север.Реалии»
