Вспомним: уходящий 2022 год начинался с того, что перед российскими государственными компаниями “Газпром” и “Роснефть”, ведущими плательщиками в бюджет РФ, открывались перспективы существенного расширения бизнеса в крупнейшей экономике Европы – Германии.
Чего “Газпром” и “Роснефть” лишились в Германии
Новое правительство ФРГ провозгласило курс на строительство большого числа дополнительных газовых электростанций, призванных обеспечить растущие потребности страны в электроэнергии в условиях отказа от атомной энергетики и ускоренного закрытия угольных ТЭС ради защиты климата. “Газпрому” это сулило дальнейшее значительное увеличение поставок на свой важнейший зарубежный рынок сбыта – хотя к этому времени в Германию и так уже из года в год шла примерно четверть (!) всего российского экспорта трубопроводного газа.
К тому же у газопровода “Северный поток – 2”, несмотря на сопротивление многих в ЕС, все еще оставались шансы получить сертификацию: новый канцлер ФРГ Олаф Шольц (Olaf Scholz) вслед за своей предшественницей Ангелой Меркель (Angela Merkel) продолжал повторять, что это коммерческий проект.
А в “Роснефти” готовились увеличить с 54% до почти 92% долю в нефтеперерабатывающем заводе PCK Raffinerie в немецком городе Шведте. Этот НПЗ, использовавший до сих пор исключительно российское сырье из нефтепровода “Дружба”, снабжает Берлин и значительную часть Восточной Германии бензином, дизелем и другими нефтепродуктами, а новый быстрорастущий столичный аэропорт BER – авиационным керосином. Предстояло только получить окончательное разрешение правительства ФРГ, но от него возражений не ожидалось.
И вот 2022 год закачивается. “Газпром” полностью прекратил поставки газа в Германию, дочерняя фирма Gazprom Germania вместе с принадлежавшими ей крупными немецкими газохранилищами национализирована, проект “Северный поток – 2” похоронен. На территории ФРГ приступили к работе первые два терминала по приему сжиженного газа, к следующей зиме их число доведут как минимум до шести, чтобы никогда больше не зависеть от российских трубопроводных поставок. Канцлер Шольц объявил Россию ненадежным поставщиком.
А в “Роснефти” не только не получили разрешения увеличить долю в PCK Raffinerie, но и лишились контроля над этим НПЗ, который взят под государственное управление. Более того, над пакетом акций, который пока еще принадлежит российской госкомпании, нависла реальная угроза национализации. К тому же в Шведте к 31 декабря в рамках нефтяного эмбарго ЕС прекратят использовать нефть из России и переключатся на других поставщиков. Особые надежды здесь связывают с Казахстаном.
Экономика РФ ориентировалась на сотрудничество с ЕС
Вот так и “Газпром”, и “Роснефть” всего за год оказались в Германии у разбитого корыта. Вернее: всего за 10 месяцев. Потеря двумя ключевыми российскими государственными предприятиями крупнейшего в Европе немецкого рынка весьма наглядно иллюстрирует тот ущерб, который нанесла экономике России развязанная Владимиром Путиным 24 февраля 2022 года широкомасштабная война против Украины. Эта агрессия не просто сорвала отдельные проекты. Она разрушила саму бизнес-модель современной России, формировавшуюся на протяжении трех десятилетий после распада СССР в 1991 году.
Суть этой бизнес-модели состояла в том, что главные российские экспортные товары – нефть, нефтепродукты, газ, уголь, металлы – продавались преимущественно в Европу, в страны Евросоюза, а на заработанную там валюту покупались промышленное оборудование для модернизации экономики и потребительские товары для повышения благосостояния россиян.
Ориентация на ЕС как на главный рынок сбыта и основного поставщика качественного импорта была продиктована далеко не только географической близостью. Наряду с удобной логистикой ключевое значение имели историческая и культурная близость: по меньшей мере со времен Петра I Россия была неотъемлемой частью Европы и видела в ней своего главного торгового партнера. Немаловажную роль играла и демография: абсолютное большинство населения РФ и тем самым рабочих рук для обеспечения всех этих внешнеторговых потоков сосредоточено в европейской части страны.
Почти все экспортные российские газопроводы, крупнейшие нефтепроводы, важнейшие железнодорожные и автомобильные трассы, большинство авиамаршрутов – все они были проложены в западном, в европейском направлении. Модернизация портов на Балтике, на Черном море и порта в Мурманске шла с прицелом на дальнейшее увеличение торговли именно с Европой, для этого расширялись прежние или строились новые нефтеналивные, угольные, контейнерные терминалы.
Главными инвесторами в экономику России были европейцы
Частью бизнес-модели было то, что страны Европы стали главными иностранными инвесторами в экономику постсоветской России (американские компании тоже много вкладывали в РФ, но США никогда не были для нее столь важным рынком сбыта, как ЕС). Так, ключевой для благосостояния россиян нефтегазовый сектор получил деньги и технологии от британских BP и Shell, французской Total (ныне TotalEnergies), немецкой Wintershall (ныне Wintershall Dea).
Когда в начале 2000-х годов возникла необходимость срочно модернизировать электроэнергетику РФ, с капиталом и ноу-хау пришли немецкая E.on (ныне “Юнипро”), итальянская Enel, финская Fortum. Когда руководство РФ поставило задачу создать современный конкурентоспособный автопром, массовое производство обеспечили главным образом французский концерн Renault и немецкий Volkswagen.
Когда начал формироваться российский средний класс, его растущий спрос на одежду, мебель и товары для дома принялись удовлетворять испанская группа Inditex с основным брендом Zara, шведские компании H&M и Ikea, немецкая Obi. Пивоваренную промышленность России развивали бельгийская AB InBev и датская Carlsberg. С растущим числом авиапассажиров российские авиакомпании справлялись во многом благодаря закупкам самолетов у европейского концерна Airbus.
Европа начала обходиться без нефти, газа и угля из России
Но теперь все это в прошлом. Напав на Украину, развязав тем самым в Европе широкомасштабную войну и создав реальную угрозу другим странам на континенте, Владимир Путин буквально за считанные месяцы разрушил эту хорошо функционировавшую взаимовыгодную бизнес-модель. Большинство из упомянутых здесь крупных европейских фирм – и сотни других – просто ушли из России, другие отказались от дальнейших инвестиций, сократили или остановили производство в РФ, прекратили поставки на российский рынок. Они поступили так из-за санкций ЕС и США, из-за отвращения к войне и агрессору, из имиджевых соображений, из-за резкого ухудшения условий ведения бизнеса в стране.
И все же самая болезненная экономическая потеря России по итогам 2022 года состоит в том, что она лишилась главного экспортного рынка для своих основных экспортных товаров. При этом самым тяжелым ударом станет эмбарго ЕС на импорт российской нефти морским путем. Оно вступило в силу лишь 5 декабря, поскольку европейцам потребовалось время для корректировки собственной модели нефтяного импорта. Но начавшееся вскоре после этого снижение курса рубля показало, что на рынке РФ уже опасаются сильного сокращения валютных поступлений в страну. А ведь 5 февраля 2023 года начнет действовать еще и эмбарго ЕС на российские нефтепродукты. Ранее, 10 августа, другое эмбарго отрезало от европейского рынка российских угольщиков, которые еще недавно направляли в Европу половину своего экспорта.
“Газпром”, в свою очередь, потерял большинство европейских покупателей – причем потерял из-за решений не ЕС, а Кремля. Сначала, весной, в Москве решили наказать “отключением газа” те страны и компании, которые отказались участвовать в навязывавшейся им схеме “оплаты в рублях”. Затем, летом, Кремль под предлогом проблем с турбинами распорядился резко сократить поставки в Германию и соседние с ней страны по “Северному потоку”. А в конце августа госконцерну было велено полностью остановить этот газопровод в надежде напугать европейцев дефицитом газа в преддверии зимы (за это “Газпрому”, кстати, еще предстоят суды из-за невыполнения контрактов). Напомним, что загадочные взрывы, сильно повредившие оба “Северных потока”, произошли 26 сентября, почти месяц спустя после полного прекращения прокачки топлива по трубопроводу на Балтике.
В результате доля российского трубопроводного газа на европейском рынке обвально сократилась и уже не восстановится, и эту упущенную выгоду никак не компенсировали увеличившиеся в 2022 году поставки в ЕС российского сжиженного газа.
Для создания новой бизнес-модели нужны время, деньги и кадры
Так что такой крупный и недавно еще привлекательный работодатель, как российская газовая промышленность, оказалась из-за войны в Украине и ее последствий, наряду с автопромом и гражданской авиацией, в особенно тяжелом положении. В конце концов нефть и уголь частично можно перенаправить в Азию, хотя, скажем, из порта Усть-Луга на Балтике все же куда выгоднее было бы и впредь возить нефть в нидерландский Роттердам, чем, предположим, в далекую Индию, а для существенного расширения угольного экспорта в восточном направлении не хватает пропускной способности на Транссибирской железной дороге и на БАМе.
Но вот мощные газопроводы длиною в тысячи километров, которые на протяжении пятидесяти лет прокладывались из Западной Сибири исключительно в западном направлении (назовем для примера “Уренгой-Помары-Ужгород” и “Ямал-Европа”), никак никуда не перенаправишь. Хотя в Москве пока еще явно надеются обеспечить будущее западносибирским газовым месторождениям путем их переориентации в сторону Китая с помощью проекта “Сила Сибири – 2”. Этот газопровод задуман как часть той новой бизнес-модели России, в основе которой, судя по замыслам Кремля, лежали бы экспорт сырья в КНР (на китайские инвестиции в экономику РФ особо рассчитывать не приходится) и повсеместное импортозамещение.
Однако для прокладки столь большого и длинного газопровода – и уж тем более для создания новой бизнес-модели! – требуются время, деньги и кадры. Всего этого будет теперь хронически не хватать России. Ей необходимо срочно как-то заменить европейский рынок, из-за его потери у нее стремительно падают валютные доходы, она быстро сжигает на войне свои денежные резервы, она отрезана санкциями от международного рынка капитала, она теряет сотни тысяч трудоспособных граждан, которые гибнут на фронте, возвращаются покалеченными или бегут из страны за рубеж, нередко целыми семьями.
Так что 2023 год станет тем годом, когда все больше россиян начнут все острее ощущать материальные последствия того, что президент Путин ради войны в Украине разрушил им же самим создававшуюся прежнюю бизнес-модель России, которая была ключевым источником их благосостояния (пусть нередко и весьма скромного), а взамен никакой реальной альтернативы предложить не смог.
Источник: Андрей Гурков, Deutsche Welle
