После унизительной сдачи Херсона российским войскам так и не удается одержать существенных побед на поле боя. Даже разрушительные удары по инфраструктуре Украины не дают желаемого эффекта. Вместе с тем, вопреки ожиданиям некоторых экспертов, поражения пока не приводят ни к ощутимому росту антивоенных настроенных настроений в России, ни к бунту радикал-патриотов против Путина.
С одной стороны, это объясняется тем, что основной сегмент поддержки войны до сих пор носит аполитично-конформистский характер. Даже прокремлевские телеграм-каналы признают, что «российский социум не принимает интенсивную политизацию, и большинство россиян старается сохранить привычный для себя формат аполитичности». Что же касается «идейно заряженного» радикально-патриотического меньшинства, пропаганде, похоже, удается изменить ключевой подход к войне. Если раньше война и победа в ней воспринималась как высшая цель, то сейчас, при формальном сохранении прежних постулатов, она занимает все более второстепенную роль, и преподносится скорее как средство решения внутренних проблем России.
К примеру, все последние месяцы одним из основных тезисов пропаганды на всех уровнях было утверждение о том, что ради достижения победы необходима коренная перестройка страны. Сюда входит и перевод экономики на военные рельсы, создание новой «идеологии победы», и «очищение от предателей». Однако в последнее время все чаще можно увидеть, что цель и средство меняются местами, и пропагандисты прямо начали заявлять о том, что война выгодна России в первую очередь для решения внутренних проблем.
В главном пропагандистском шоу России «Вечере с Владимиром Соловьевым» начали открыто звучать заявления о том, что именно война перестраивает экономику и помогает бороться с «враньем и двойными стандартами», став единственно возможным толчком для достижения желанных перемен. Другие пропагандисты выражаются в том же ключе, отмечая, что война, породив глобальный конфликт с Западом, который, якобы создала возможности для отказа от офшоров. Религиозные пропагандисты добавляют, что готовность убивать и умирать является подлинной сутью «святого» русского народа, и потому он в любом случае должен проливать кровь, чтобы вновь стать собой.
В последнее время нарратив о том, что война является средством очищения общества, стал настолько базовым, что его повторил даже лично Владимир Путин. На встрече с матерями мобилизованных (большинство из которых, как выяснили журналисты, оказались чиновницами), он прямо заявил, что «сегодняшние события – это путь к очищению».
С одной стороны, утверждения о том, что Россия убивает десятки тысяч невинных людей только потому, что иначе не способна решить свои внутренние проблемы, отдают особым цинизмом. Но, с другой стороны, они позволяют большинству российского общества больше концентрироваться на «процессе очищения» и меньше обращать внимание на то, что происходит на фронтах. Не случайно на этом фоне пропагандисты даже начали позволять себе высказывания о том, что Херсон и даже Крым нельзя рассматривать как в чистом виде «российскую территорию», поскольку это уже «другая история».
Можно выделить несколько граней того самого «очищения», которое отвечает глубинным ожиданиям российского большинства, и потому находит отклик у многих обывателей. Во-первых, это ощущение единства и солидарности в среде активных сторонников войны, выражающееся в росте волонтерского движения. На уровне России возникают межрегиональные волонтерские организации в то время, как на низовом уровне проводится сбор медикаментов и предметов гигиены для военных.
Во многих российских регионах создаются инициативные группы по помощи мобилизованным, которые занимаются пошивом теплых варежек, балаклав и других зимних вещей. Правда, в подобных движениях задействовано совсем немного людей, и зачастую местным властям приходится в принудительном заставлять студентов или даже школьников шить вещи для мобилизованных. Однако в глазах радикал-патриотов, тем не менее, создается иллюзия «народного единства на фоне священной войны».
Второй аспект «очищения страны» – это вынужденное включение в войну чиновников. Чтобы не выбиваться из общего тренда, губернаторы, мэры городов и главы региональных администраций вынуждены все чаще все чаще посещать оккупированные регионы и позировать на линии фронта. Сити-менеджер Читы Александр Сапожников и вовсе заявил, что уйдет на войну, поскольку «не может оставаться в стороне».
Все это создает иллюзию сближения власти с населением и создания новой формации «народных лидеров», готовых идти на фронт вместо того, чтобы отдыхать в Куршавеле. Запрос на таких лидеров в российском народе, уставшем от произвола и коррупции чиновников, существует уже много лет. К слову, в качестве одной из причин, которой прокремлевские социологи объясняют взлет популярности создателя ЧВК «Вагнера» Евгения Пригожина, они называют его способность «максимально отразить суть чаяний и мировоззрения русского народа».
Третий вид изменений, который также импонирует российскому большинству – это повышенные социальные выплаты и льготы мобилизованным и их семьям. Пока россияне еще не ощущают разрыва в благосостоянии между теми, кто отправляется на войну, и «обычными» людьми в тылу, равно как и не видят реального положения мобилизованных на фронте и подлинного количества смертей. В связи с этим социальная поддержка армии кажется людям формой социальной справедливости и образцом заботы государства о человеке.
Четвертый аспект «очищения» общества, импонирующий радикально-патриотическому меньшинству – это создание государственной идеологии. О необходимости новой патриотической идеологии в один голос говорят чиновники, пропагандисты и ученые-гуманитарии, что отражает давние желания радикалов. Более того, несмотря на то, что подобная идеология так и не была четко сформулирована, в российских вузах уже готовится предмет, на котором будут ее изучать.
Согласно журналистским источникам, курирует разработку нового предмета внутриполитический блок Кремля во главе с первым заместителем главы президентской администрации Сергеем Кириенко, а постулаты нового предмета будут точно соответствовать консервативной идеологии, которая так нравится Владимиру Путину. Институционным оформлением этой идеологии может стать создание «патриотического консервативного движения» Евгения Пригожина, утечки о котором также попадают в прессу.
Наконец, еще одной иллюзией очищения общества могут стать репрессии в отношении «предателей и саботажников» во власти. Они только способны объяснить продолжающиеся военные неудачи, но и способны создать ощущение преобразований внутри страны.
Конечно, на самом деле путинская система, основанная на лжи, коррупции и насилии, не способна к качественным преобразованиям при сохранении действующего режима. Война не только не решает имеющихся в стране проблем, но и усугубляет их. Все перечисленные изменения происходят только на низовом уровне, а некоторые из них носят скорее иллюзорный характер. Однако они успешно справляются с отвлечением внимания населения от происходящего на фронте, и пока что способствуют поддержке войны как необходимого условия для пресловутого «очищения».
Источник: Ксения Кириллова, Jamestown Foundation (Перевод: «Крым.Реалии»)
