Неизбежность противостояния с очередным неофеодальным блоком, и необходимость его разгрома, как обязательное условие выживания западной демократии, постепенно осознается и западными политиками. По мере осознания ими этого факта поддержка Украины растет, и будет расти впредь. Причины прагматичны: Западу нужно время для подготовки к грядущей войне, экономической и внутриполитической. Экономическая подготовка включает в себя развертывание производства вооружений в достаточных объемах. Внутриполитическая – подготовка западного электората к неизбежному военному конфликту. Причем, высокая готовность Запада к войне может и предотвратить глобальный конфликт.
Кроме того, воюя с Украиной Россия должна понести максимальный ущерб, с долговременными последствиями, выпав из последующего противостояния, в какой бы форме оно ни происходило, и став примером для других стран, прежде всего, для Китая. Разгром России сделает его более склонным к переговорам, а не к ставке на военные авантюры: к посягательству на Тайвань, и к науськиванию на Запад КНДР и Ирана. При очень удачном стечении обстоятельств это может привести даже к смене власти в Китае на более умеренную, способную решиться на реальное посткапиталистическое реформирование китайского неофеодализма. Си и сегодня колеблется, понимая высокую цену конфронтации с Западом, и надеясь договориться мирно. Проблема лишь в степени сговорчивости китайского лидера: Си Цзиньпина, или того, кто придет ему на смену.
Но в этом плане есть узкое место: поражение России не должно вызвать ее слишком быстрое обрушение, поскольку тогда значительная часть РФ может оказаться под китайским контролем. Прямой доступ к существенной части российских природных ресурсов чрезмерно усилит Пекин, чего обоснованно опасаются на Западе. В Пекине, к слову, серьезно просчитывают такой вариант. Ответной задачей Запада становится достижение максимального раскола между Москвой и Пекином, ровно так же, как раскол Москвы и Берлина был важнейшей целью Великобритании и США в ходе первой фазы 2МВ.
Сдача части распавшейся России Китаю с точки зрения интересов Запада была бы еще возможна, не случись там явный разворот к восстановлению маоизма с Си Цзиньпинем в роли Мао 2.0. Но и такая сдача предполагала ряд условий, что, в сложившейся ситуации уже нереально.
Остается одно: постепенно ослаблять Россию, обозначая целью войны вытеснение ее с украинской территории восстановление границ 1991 года — и только. Но это заведомо промежуточная цель, поскольку, как уже сказано, для достижения прочного мира в Европе выхода на украинскую границу 1991 года будет недостаточно. Россия, как единое целое, принципиально нереформируема. Потерпев поражение, но без полного разгрома – как, к примеру, в русско-японской войне 1904-05 г.г., она просто войдет в новый неофеодальный цикл, купив на Западе очередных адвокатов и лоббистов. Россию в финале нужно разделить, а украинскую границу, которая одновременно станет восточной границей Запада существенно сдвинуть на восток. Об этом сегодня рано говорить на официально-государственном уровне, хотя на уровне экспертов такие разговоры идут, и даже в самой РФ.
Кроме того, процесс деления должен быть проделан предельно аккуратно, и включать контроль за судьбой российского ОМП, включая ЯО, но не только его. Иными словами, установление в Москве промежуточного режима, подписавшего от имени всей РФ капитуляцию Украине, поддержанной Западом — неизбежный этап в реализации приемлемого для Запада сценария демонтажа России. Такой режим, контролируя де-юре всю территорию РФ, уже сможет обратиться к Западу, включая Украину, как к победителю, с просьбой помочь поддержать контроль де-факто, введя войска в проблемные регионы, и защитив их своим присутствием от вчерашнего китайского союзника.
Но и демонтировать Россию в дальнейшем тоже необходимо, поскольку она являет собой, по сути, неразорвавшуюся бомбу огромной мощности – ядерную, геополитическую и социальную. Ее взрыв, или завладение ей неомаоистским Китаем будет означать крайне неприятные последствия и для Запада, и для всего мира, а, в особенности, для Украины. Ведь именно Украине придется граничить с бывшей РФ, где бы ни прошла новая граница, и что бы на месте бывшей России не возникло.
С практической точки зрения это означает, что Запад не может позволить себе бить по России слишком сильно, и не может позволить делать это Украине. Максимум возможного сегодня — перемалывание ВСУ русских людских ресурсов под лозунгом “груз 200 – в каждый российскую семью”. Это будет постепенно копить напряженность в российском обществе. И, разумеется, нельзя допускать никаких перемирий и переговоров, до тех пор, пока Москва не дозреет до де-факто капитуляции, как бы она ни была названа. Дозреть же до нее в Кремле могут только под страхом, что их разорвут собственные граждане. Перспектива бунта для кремлевских обитателей страшнее любых международных трибуналов. В трибунале можно попробовать соскочить на приемлемый тюремный срок, а вот выжить, оказавшись в руках у русской толпы – увы, нельзя.
Недавняя валдайская речь Путина хорошо продемонстрировала эти страхи, но одновременно она показала и то, что Кремль до нужной кондиции еще не дошел. Кремль может сдаться и призвать миротворцев с Запада только на самом краю, спасая свою коллективную шкуру, и жертвуя самыми одиозными фигурами. А других вариантов, кроме капитуляции Кремля и признания капитулировавшей старой власти законной властью в РФ, вплоть до поддержания ее военной силой, на первом этапе, увы, нет.
Иными словами, переговоры с Кремлем в его нынешнем составе, с небольшими вариациями, все-таки неизбежны – хотя и возможны лишь на определенных, весьма жестких для русских, стартовых условиях.
Что будет потом – это уже следующий вопрос. Но без этапа капитуляции всей России никаких “потом”, увы, не будет. Чтобы выйти на него, нужно не прекращать войны, а изматывать Россию, порождая в ее обществе усталость и напряжение. Но, одновременно, нужно ограничивать интенсивность конфликта, поддерживая в Кремле надежду на ничью и этим не позволяя ему сыграть ва-банк используя ЯО. То есть, война должна длиться долго, до тех пор, пока потери России не достигнут нескольких миллионов человек. И, вместе с тем, война она не должна выходить за пределы средней интенсивности, и украинского ТВД, а, значит, удары по Москве пока не планируются. Для них еще не настало время.
Цинично? Нет, целесообразно. Эмоции нужно выключить. Любые резкие и необдуманные движения обернутся еще большими жертвами – в том числе и для Украины. Мы сегодня видим только Россию, но за ее спиной стоят Китай и два других его сателлита. И это проблема не только для США и всего западного мира, но и для нас, коль скоро мы стремимся стать частью Запада.
Именно этим и обусловлены структура и объёмы западной помощи. Эта помощь вроде бы и растет день ото дня, но была недостаточна в мае, и недостаточна сейчас. Хотя тут уместно уточнить: недостаточна для чего?
Для полного разгрома российской армии – да, она недостаточна. Но, как ни печально это прозвучит, полный разгром российской армии и выход сначала на границы Украины 1991 года, а затем и пересмотр этих границы, сегодня все преждевременен. В ответ РФ просто сформирует новую армию, а в крайнем случае применит и ЯО. Россию нужно измотать, и довести до такого развала, когда она не сможет уже сделать ни того, ни другого.
Это значит, что помощи должно сейчас хватать на две вещи:
- На поддержание в боеспособном состоянии ВСУ, и обеспечение уровня людских потерь на порядок меньшего, чем у россиян;
- На поддержание в дееспособном состоянии всей Украины — как тыла ВСУ, без которого украинская армия воевать не сможет. При этом, уровень жизни в таком тылу будет заведомо ниже довоенного.
Пока это все. БОльшая помощь, открывающая бОльшие возможности сегодня нанесет скорее вред. Время для решительных действий на фронте еще не настало, поскольку такие действия должны обеспечить не поход через всю Россию до Тихого океана, а быструю капитуляцию кремлевской банды во имя спасения их собственных шкур.
Источник: Сергей Ильченко, Newssky
