Откуда берутся фейковые сообщения, что украинцы пытаются взрывать дома в России, и как это связано с реальным ударом российской ракеты по жилому дому в Днепре. Рассказывают антрополог Александра Архипова и психолог Юрий Лапшин.
Что случилось
13 января 2023 года в 17:01 по московскому времени пользователь с аватаром в виде сердечка опубликовал в небольшой группе WhatsApp «Мобилизация Лабинский район» пост. Через 40 минут он же появился в провоенном телеграм-канале «Рубеж».
На записи женщина, якобы из газовой службы, убеждает ребенка открыть газ. Разговор идет примерно в таком ключе:
— Бери телефон и иди с телефоном к маме. Скажи, что звонят с газовой службы — пусть возьмет телефон.
— Хорошо, сейчас я позвоню маме.
— Нет, не надо, маме звонить не надо. Ты сейчас дома находишься?
— Да.
— Подойди на кухню. Ты видишь плиту. Как зажигают газ, ты знаешь? Просто открой эти конфорки, чтобы оно было. Мы проверяем газ.
— Открыла.
— Ты чувствуешь запах газа? Нет? Не чувствуешь, значит, ты не включила. Включи еще раз, сильнее! Запашочек пошел газа?
— Да.
— Хорошо. Теперь иди в комнату, играйся. Нужно, чтобы два часа где-то оно было включенным. Мы сейчас перепроверяем, будем его выключать и включать, поняла? Я перезвоню немножечко позже, будь на телефоне.
В посте говорится, что звонят из Украины, но в самой записи про Украину нет ни слова, и понятно почему. Эта подделка существует как минимум с 2018 года, когда ею пугали родителей в Казахстане и России. Масштабы паники привели к тому, что ситуацию разбирал Первый канал Казахстана и доказывал, что это фейк. Причем сам сюжет не нов: еще за два года до этого, в мае 2016 года, в России, Казахстане и Украине была похожая паника, связанная с «газовыми феями». Якобы «кураторы смерти» распространяли среди детей инструкции, как стать феей Винкс — для этого надо открыть в доме все газовые конфорки, пока рядом нет родителей.
Понятно, зачем нужна такая страшилка анонимному телеграм-каналу на 18 тысяч подписчиков, рекламирующему сбор средств для мобилизованных и вербовку на войну. За последний месяц история про газовую атаку вошла у него в пятерку самых просматриваемых сообщений, собрав 11 тысяч просмотров.
Таких выдуманных историй в соцсетях десятки: про иголки, найденные в огурцах из Херсона, про отравленную черешню из Мелитополя, про черный хлеб с лезвиями из Польши. Дольше всех из таких фейков продержалась история про мины в виде детских мячиков, игрушек и паспортов, которые украинские диверсанты якобы разбрасывают возле школ. Она была довольно популярной — почти 100 тысяч репостов в открытых сетях с марта по декабрь 2022 года, но даже она не имела такого чудовищного резонанса, как история про девочку, которую уговорили открыть газ.
Откуда издание знает про резонанс фейков
С помощью одной из программ Social Media Listening, которая позволяет находить посты в социальных сетях по ключевым словам, мы создали выборку военных слухов — 215 тысяч сообщений в основных российских соцмедиа: «ВКонтакте», «Одноклассниках», «Телеграме», «Дзене» и других. Мы видим не только само сообщение, но и репосты, лайки, комментарии, а также географию и пол автора.
Фейк про «газовую атаку» всего за шесть дней (13–19 января) собрал 28 тысяч постов и репостов (их прочитали 9,6 миллиона человек), а всего за три дня (15–17 января) о нем сообщили 243 российских СМИ, в том числе телеканалы и информагентства. Панические сообщения публикуются на официальных сайтах школ, родительские чаты завалены перепостами с требованиями проверить телефоны у детей.
Если посмотреть на соотношение постов и репостов «страшных историй про украинцев», то видно, что фейком про «газовую атаку» пользователи делятся охотнее, чем другими.
Откуда такая популярность? И почему вообще востребованы во время войны такие истории?
Средство от угрызений совести
Сначала история с газовой атакой не имела шансов выйти на федеральный уровень. Количество ее перепостов 13 января было небольшим, она кочевала из одного провоенного канала в другой в основном на юге России.
14 января ситуация изменилась. В этот день российская ракета попала в жилой дом в городе Днепре, часть дома обрушилась, погибло 45 человек. Даже на фоне постоянных сообщений об обстрелах новость об одномоментной гибели такого количества людей, фотографии руин жилой многоэтажки, обрушившихся квартир вызвали шок. Некоторые пользователи социальных сетей писали: «Дом — такой же, как мой!», «Все как в тумане, плачу, не могу остановиться». Поскольку спасательные работы продолжались несколько дней, тема не выходила из медийной повестки. Люди читали рассказы выживших, видели жуткие фотографии разрушенной стены и новенькой кухни, повисшей над обрывом.
Российская пропаганда, как обычно, делала, что могла: обвиняла украинскую ПВО — якобы это украинцы подорвали российскую ракету в неудачном месте, была даже версия, что дом взорвали сотрудники СБУ.
Но в таких домах живут многие из нас, и на этот раз, возможно, жизнь оказалась сильнее пропаганды. Сочувствие к погибшим создало когнитивный диссонанс — трещину в картине мира, противоречие между фактами и убеждениями.
Человеческая психика знает много способов заделать такую трещину, один из них — прибегнуть к проективной агрессии. Ее механизм, по Адану Дандесу, состоит в том, что А обвиняет Б в совершении действия Х, которое в действительности А хочет совершить или уже совершил сам в отношении Б. Чтобы показать, как работает проективная агрессия, Дандес анализировал страшные истории американского юга 1960–1980-х годов. В это время сегрегация в США становится все более неприемлемой, а прямые расистские высказывания — социально неодобряемыми. И ровно в этот момент представители белых элитных групп начинают распространять страшилки о том, что черные подростки поймали белого мальчика и кастрировали его. Согласно Дандесу, механизмы проективной инверсии становятся особенно заметны, когда воспроизводящий эту агрессию чувствует себя беспомощным.
И вот 15 января количество публикаций об украинской газовой диверсии резко пошло вверх — вместе с ростом числа публикаций о взрыве дома в Днепре. И чем ужаснее подробности гибели 45 мирных жителей «такого же, как мой» дома, тем страшнее и коварнее «газовый» враг. «Незнакомка», которая провоцирует русскую девочку открыть газ, превращается в «украинских нацистов», а потом — и в «сотрудников Центра информационно-психологических операций Украины»: «Анонимные звонки на телефоны российских школьников могут поступать из Центра информационно-психологических операций Украины. Граждан, пользующихся бытовыми газовыми баллонами, просим обратить особое внимание на то, что вашим родственникам, особенно детям, могут поступать телефонные звонки с просьбой открыть газ для проверки оборудования. Будьте бдительны! Предупредите родных и близких!»
Страшный враг оказывается здесь неслучайно. Психологи Салливан, Ландау и Ротшильд из университета Канзас в 2010 году в целой серии экспериментов показали, что людям удобно, хотя и неприятно, считать себя окруженными могущественными врагами. Они склонны приписывать могущество и злонамеренность враждебным силам тем больше, чем меньше они чувствуют себя в силах контролировать свою жизнь. Соответственно, чем больше россияне чувствуют себя в одиночестве (и геополитическом, и социальном — связи разрываются, друзья уехали), тем больше у них возникает потребность во внешнем враге. Ощущение, что могущественный враг есть, парадоксальным образом успокаивает — именно ему принадлежит контроль за тем, что ты контролировать не можешь. Поэтому информации о «звонках с Украины» недостаточно, «газовые террористы» лучше, а «секретная операция СБУ» — вообще замечательно.
Фейк обрастает источниками — предпочтительно из российских силовых структур. «Ко мне обратились из полиции. Просят предать огласке», — начинает свой рассказ о газовых террористах автор телеграм-канала «Поздняков». Эта фраза становится одним из самых популярных вступлений для перепостов о «газовой угрозе».
Родители из самых разных регионов прислали нам панические предупреждения, заполонившие школьные чаты. Комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав при правительстве Карачаево-Черкесской Республики рассылает по школам письмо: «На самом деле звонят злоумышленники с Украины! Их цель — организовать взрывы многоквартирных домов». Где тут проективная агрессия? Вот она: цель украинских злоумышленников — взорвать не просто любой дом, а именно многоквартирный. Как раз такой, какой только что был разрушен в Днепре.
Правда или ложь: какая разница?
Но разве люди не понимают, что они распространяют заведомую ложь? Часто понимают, но им это не мешает.
В 2020 году психолог Гордон Пенникук с коллегами провел эксперимент. Участникам показывали «новость из фейсбука о коронавирусе» (скриншот заголовка и первого абзаца) и они должны были понять, фейковое перед ними сообщение или нет, а во время следующей части эксперимента — согласиться или отказаться ее распространить. В целом люди на удивление легко понимали разницу между правдой и ложью. Однако результаты отчетливо показали, что не существует прямой зависимости между верой рассказчика в то, что предъявленная новость правдива, и готовностью ее распространять. Некоторые участники эксперимента соглашались распространять предъявленное сообщение, даже если признавали, что оно фейковое.
Многие россияне тоже репостили новость про украинских газовых террористов с предупреждением, что не уверены в ее правдивости: «Возможно, [это] очередная вирусная рассылка для бабок из ватсаппа и одноклассников, но всё же стоит предупредить родителей и малышей».
Информация о том, что звонок газовых террористов — подделка, появилась уже 15 января. Но это не помешало даже журналистам выпускать алармистские новости со ссылками на соцсети.
Так, на сайте телекомпании «Саратов 24» появляется образцовое двойное послание. Под заголовком «Украинские информационные диверсанты звонят и просят российских детей открывать газовые конфорки» описываются все слухи из соцсетей о звонках газовых украинских террористов детям, упоминается и Центр информационно-психологических операций Украины (ЦИПСО). А в следующем абзаце руководитель областного управления ЧС Юрий Юрин заявляет, что «в Саратовской области информации от родителей о подобных звонках на телефоны детей не поступало». То есть вроде бы нет, но как бы да.
Двойное послание содержится и в циркуляре комитета образования администрации города Тамбова, разосланном в тамбовские школы. Сначала комитет «информирует», что «украинские сотрудники ЦИПСО начали применять новую тактику действий — русских детей склоняют к опасным действиям через соцсети» (хотя вообще-то — по телефону). Потом пересказывает аудиозапись со звонком ребенку. Потом сообщает: «Несмотря на то что видео с голосовым сообщением датировано 2018 годом, украинцы все равно используют ту же тактику» (как это?). И делает неизбежный вывод: «Ситуация требует серьезной работы с родительским сообществом: по возможности не оставлять ребенка одного дома, а также проверять, с кем он общается через телефон, мессенджер и соцсети». Как говорится, в любой непонятной ситуации проверяй телефон, мессенджер и соцсети ребенка.
В управлении информполитики Тамбова журналисту «Важных историй» сказали следующее: «Да, мы выпустили это обращение к руководителям образовательных учреждений. Дело не столько конкретно в Украине. Украина, не Украина — неважно. Важно напомнить детям, — лишним не бывает — что нельзя говорить с незнакомыми, надо обо всем сообщать родителям и как вести себя с газом. Да, мы знаем, что в данный момент по интернету распространяется запись 2018 года, но считаем нелишним напомнить о правилах поведения».
Зачем журналистам и чиновникам придерживаться того, что любой независимый наблюдатель назовет прямым обманом? А затем, что в мире российских пропагандистов и чиновников — как и в любом мифологическом мире — правда и ложь прекрасно сосуществуют. Поэтому газовая атака может одновременно и совершаться украинцами, и быть фейком.
Источник: Александра Архипова и Юрий Лапшин, «Важные истории»
