В начале 2024 года Владимир Путин заявил, что участники войны в Украине должны стать новой российской элитой: «выходить на ведущие позиции… в госкомпаниях, бизнесе, в государственном и муниципальном управлении, возглавлять регионы, предприятия». Выборы, которые стартовали в России сегодня, показывают, что пока затея Путина не удается: участие «ветеранов СВО» в них практически незаметно, а доля военнослужащих среди кандидатов не дотягивает даже до 0,5%. «С точки зрения Путина ветераны СВО — новая элита. Но старая элита с этим не согласилась. Люди держатся за свои места», — иронизирует эксперт.
Сами «ветераны», которые все же дошли до выборов, признались «Важным историям», что предпочли бы политике окопы: они понятия не имеют, что делать, если их куда-нибудь выберут. Рассказываем, что известно о реальной поддержке «ветеранов СВО» на выборах и их планах на политическую карьеру.
Что мы знаем о поддержке «ветеранов СВО» по итогам праймериз «Единой России»
От четырех крупнейший партий в выборах участвуют 495 «ветеранов СВО»: 380 от «Единой России», 50 от «Справедливой России», 35 от КПРФ и 30 от ЛДПР. Это меньше процента от общего числа кандидатов, зарегистрированных на сайте ЦИК, подсчитали «Важные истории».
В «Единой России» считают, что участники войны в Украине «пользуются заслуженным уважением в обществе» и «становятся важной частью новой волны политических лидеров». О реальной поддержке таких кандидатов можно судить по результатам праймериз «Единой России» — внутренних предварительных выборов в партии, которые прошли в мае. С войной в Украине были связаны меньше двух процентов всех кандидатов, подсчитали «Важные истории»: 219 человек — «участники СВО», трое — чиновники и волонтеры, помогающие фронту, а также военный медик и вдова «ветерана СВО».
Что такое праймериз и зачем их проводят?
Праймериз — это предварительное внутрипартийное голосование по отбору кандидатов, которых будут регистрировать на выборы. «Единая Россия» проводит праймериз с 2007 года.
В партии заявляют, что праймериз нужны для проведения «конкурентных, открытых и легитимных» выборов. Однако предварительное голосование почти всегда проходит до официального объявления выборов. Из-за этого у единороссов появляется дополнительное время для предвыборной агитации и подготовки к выборам.
Праймериз чаще всего проводят на участках, чье расположение и состав организаторов совпадают с настоящими избирательными участками. Внешне праймериз оформляют как реальное голосование. В предварительных выборах зачастую заставляют участвовать бюджетников, хотя проголосовать может кто угодно.
Праймериз регулируются только уставом «Единой России» и внутрипартийным положением об этой процедуре. Итоги предварительного голосования не обязательны к исполнению. Первое место на праймериз еще не означает, что человека выдвинут на настоящие выборы. Это решение принимает руководство партии.
Худшие результаты на праймериз «ветераны СВО» показали в Москве: из 15 человек не победил ни один. В тройку лидеров вошел ветеран второй чеченской войны Аркадий Корольков, которого в «Единой России» называют «ветераном СВО». Однако Корольков не воевал в Украине — он собирает для российских военных гуманитарную помощь и технику. Также он занимает должность советника управляющего директора «Конструкторского бюро приборостроения», которое разрабатывает оружие для Минобороны.
Реальные участники «СВО» в Москве заняли места во второй половине итоговых списков, набрав в десятки раз меньше голосов, чем победители праймериз. Например, сын депутата Госдумы от «Справедливой России» и генерала КГБ Николая Рыжака Константин Рыжак, который попал на войну по мобилизации и командовал мотострелковым взводом, получил только 34 голоса. Сын артиста Олега Газманова Родион Газманов, выдвигавшийся на том же избирательном округе, — более пяти тысяч голосов. Преодолеть порог в сто голосов смогли только четыре кандидата-эсвэошника.
Лидером по числу кандидатов-участников войны на праймериз стала Московская область, до основных выборов дошла только половина из них.
В «Единой России» специально для «ветеранов СВО» на праймериз ввели дополнительную поддержку. Им автоматически добавляли 25% голосов, а снять их с праймериз нельзя было без согласования с вышестоящей партийной инстанцией.
«Это важно, потому что показывает уровень непопулярности участников СВО в качестве политиков — они не могут самостоятельно победить даже в ходе внутрипартийного голосования „Единой России“», — писало движение «Голос».
Однако и это не помогло участникам войны на предварительных выборах. Только в 12 из 43 регионов, где «ветераны СВО» участвовали в праймериз, все кандидаты с боевым опытом дошли до основных выборов. В семи регионах на выборы не зарегистрировали ни одного кандидата-эсвэошника. К сентябрю получить статус зарегистрированного кандидата на основных выборах смогла лишь половина участников праймериз, воевавших в Украине, — 111 человек.
«Избиратели не в восторге от кандидатов СВО», — считает электоральный эксперт и бывший член совета движения «Голос» Роман Удот. По его словам, сторонники войны считают, что военным нужно вернуться на фронт, а противники в целом не согласны с позицией «ветеранов СВО». Кандидатам невыгодно открыто говорить о том, что они участвовали в СВО, полагает эксперт.
По оценке социолога и директора «Левада-центра» Дениса Волкова, боевой опыт кандидата важен чуть больше чем для трети избирателей, в основном это люди старшего возраста, телезрители. Остальные относятся к статусу «ветерана СВО» нейтрально.
«Выиграю — хорошо, нет — тоже неплохо»
Некоторые кандидаты, воевавшие в Украине, ведут соцсети и рассказывают о своей новой политической деятельности. В основном они ездят к семьям участников войны, собирают гуманитарную помощь на фронт или участвуют в торжественных мероприятиях.
Но о политической карьере мечтают далеко не все. И пока независимых кандидатов снимают с выборов из-за разной ширины строчек в подписных листах и неправильных листовок, участники войны баллотируются без избирательной кампании и даже желания победить.
22-летний Замир Гусов из Карачаево-Черкесии признался в разговоре с «Важными историями», что у него нет никаких планов в случае избрания депутатом в местное народное собрание, а в политике он оказался только в 2023 году. «Меня от работы отправили на массовые мероприятия, и я набрал популярность. Люди начали узнавать, что есть в республике молодой парнишка, который в 19 лет уехал на войну. И понеслась», — рассказал он. На предварительном голосовании Гусов набрал больше десяти тысяч голосов.
Победить и стать депутатом «ветеран» не горит желанием. «Выиграю — хорошо, нет — тоже неплохо. Мне 22, а там взрослые коллеги. У них опыта больше, чем у меня. Иногда есть чувство страха, что тебя обманут как-то. Скажут делать что-то, а это окажется неправильным. Я бы лучше на фронт вернулся, но не могу из-за ранения (он потерял на войне ногу. — Прим. ред.). Опыт, который там люди получают, мне никогда нигде не пригодится. Только на войне», — говорит Гусов.
Другой кандидат в депутаты Карачаево-Черкесии, 26-летний Максим Жилин, тоже не знает, чем будет заниматься в случае избрания. В политику, по его словам, его «вписали»: «Еще ничего не говорили, как все будет устроено, но, думаю, потом расскажут, покажут, объяснят, что делать. Я пока в политике еще ничего не делал, меня только вписали и все».
Жилин, как и Гусов, предпочел бы идти не в парламент, а на войну: «Я бы хотел вернуться на год назад, избежать того ранения, чтобы с пацанами провести время. Так как-то проще».
Сейчас Жилин, по его словам, работает в региональном филиале фонда «Защитники отечества» который помогает участникам войны в Украине и их родственникам. На вопрос о продолжении войны он признался, что хочет, чтобы «закончилось все поскорее и побольше людей вернулось домой». Но так как «Украина не пойдет на наши условия», «недавно присоединенные регионы надо полностью зачистить, очень хотелось бы еще Одессу, но там уже начальство как решит».
О политической карьере никогда не думал и 64-летний кандидат в депутаты в Стерлитамаке Рамиль Фасыков, который «по зову сердца стал добровольцем, заключившим контракт для участия в СВО». Мужчина рассказал «Важным историям», что ему предложили поучаствовать в выборах и он решил не отказываться. В случае победы Фасыков планирует помогать участникам войны в Украине и их близким. «Есть [проблемные] моменты, не всегда все получается у людей с выплатами. Я смогу посодействовать уже с другого уровня, добиться социальной помощи для них», — сказал он.
Кандидатов-эсвэошников набирали на выборы только из-за требований Путина, считает электоральный эксперт Роман Удот: «Это был жест „Единой России“, чтобы показать, что они слушаются руководство. Выглядело все так, будто военных активно поддерживают, но на самом деле их мало среди всех кандидатов. Партия сыграла в игру с властями, и все остались довольны. Чиновники остались на своих местах, а военных попиарили».
Идут ли действующие военные в политику
Несмотря на заявления Путина о «новой элите», военнослужащих в политике мало. Только 0,5% всех кандидатов, которые выдвигались на нынешних выборах, (380 человек) имеют статус действующих военных, посчитали «Важные истории». Все ли они воевали в Украине — неизвестно.
Как мы считали
С сайта ЦИК мы собрали данные обо всех кандидатах на региональных, городских и муниципальных выборах. Принадлежность кандидата к числу действующих военных мы определяли по информации о профессии и месте работы. В наш список вошли люди, которые указали местом работы военную часть, Министерство обороны, вооруженные силы РФ, добровольческие формирования или штурмовые бригады, а также те, кто указал, что его профессия — военнослужащий. Мы не учитывали библиотекарей, уборщиц или кладовщиков, которые работают в воинских частях, а также сотрудников военно-учетных столов.
Число кандидатов-военных не равно числу кандидатов-«ветеранов СВО». Во-первых, в наш список могли попасть кадровые военнослужащие, которые не принимали участие в войне в Украине. Во-вторых, часть участвовавших в войне в него не попала, потому что после возвращения с фронта некоторые бойцы работают на гражданских профессиях или имеют статус безработных. Отметок об участии кандидата в войне в Украине на сайте ЦИК нет.
Самая большая доля военных среди всех кандидатов оказалась в аннексированном Севастополе — 5%, или каждый двадцатый баллотирующийся. Затем идут Ульяновская область — 3,6%, Северная Осетия — 2,5% и Еврейская автономная область — 2,2 %. Почти в половине регионов (36) доля военных не превышает процента, еще в 30 субъектах военнослужащие вообще не выдвигались на выборы.
Действующие военные обычно баллотируются от «Единой России» — 35% из них стали кандидатами от этой партии. Каждый четвертый военнослужащий (26%) пошел на выборы как самовыдвиженец.
Военные часто идут на выборы как независимые кандидаты из-за своей «неудобности» для партий, уверен аналитик Роман Удот. «Их не любят брать в партии, потому что они оппозиционно и критично настроены к чиновникам. Их не приструнить. Они требуют более серьезного отношения к себе», — считает Удот.
24 военнослужащих получили отказ в регистрации, еще 19 утратили статус выдвинутого кандидата, а 12 человек выбыли. Больше половины военных, не дошедших до выборов, — самовыдвиженцы. Статус зарегистрированного кандидата получили 325 человек — 85% от числа выдвигавшихся военнослужащих. При этом среди всех кандидатов доля зарегистрированных выше — 91%.
По мнению электорального эксперта Романа Удота, военных так мало среди кандидатов, потому что их не хотят принимать региональные политики. «На самом деле партии и власти не горят желанием привлекать военных на выборы. Чиновникам и депутатам не нужны конкуренты. С точки зрения Путина ветераны СВО — новая элита. Но старая элита с этим не согласилась. Люди держатся за свои места», — считает Удот.
Электоральный эксперт также указывает, что с военными не хотят делиться деньгами, которые присутствуют во власти: «Чиновники охотнее сами поедут на фронт, сфотографируются там и приедут обратно. Это лучше для их пиара и позиций».
Источник: “Важные истории”
