Румынский философ Эмиль Чоран сказал: «Человек живет не в стране, он живет внутри языка. Родина – это язык и ничего больше». 21 февраля прошел Международный день родного языка. Глава Республики Коми поздравил жителей с праздником, выразив благодарность тем, кто «вкладывает душу и сердце в сохранение и развитие родного языка».
Это поздравление контрастирует с резонансным случаем осенью 2023 года. В середине октября депутату КПРФ Екатерине Дьячковой на заседании Госсовета Республики Коми не дали задать вопрос на родном языке. Председатель Сергей Усачев на возмущение коллег Екатерины ответил, что «у нас здесь не колхоз» и только включенный микрофон дает право говорить. Корреспондент «7х7» поговорил с Екатериной Дьячковой о том, что сейчас происходит с коми языком в республике и как юридически государственный язык на деле игнорируется властью.
Как резали язык?
Впервые с ограничением в изучении языка жители республики столкнулись в 1958 году, когда началась школьная реформа. Родителям дали выбор, на каком языке будут учиться их дети, – раньше все учились на коми. Хорошая инициатива в виде улучшения качества знаний русского разбилась о жестокую реальность. С выбором русского доступ к изучению коми в школе перекрыли. Популярность дисциплины начала падать, и преподавание на языке коми закончилось к середине 1980-х.
Второе дыхание язык получил уже в 2011 году, когда появилась программа обязательного изучения национального языка в школах. Она просуществовала шесть лет. В 2017 году президент Владимир Путин выступил с речью:
«Изучать эти языки – гарантированное Конституцией право, право добровольное. Заставлять человека учить язык, который для него родным не является, так же недопустимо, как и снижать уровень и время преподавания русского», – комментировал Путин.
После его выступления Госдума одобрила поправки в закон «Об образовании в Российской Федерации», изменения коснулись языка в 22 национальных республиках. В Коми изменения не прошли незамеченными, перевод языка коми в разряд необязательных дисциплин вызвал широкий протест национальных активистов. В городах республики начали собираться митингующие, а общественная организация «Коми Войтыр» написала официальное письмо президенту и главе СК. Тогда национальный протест вынудил региональную власть в лице тогдашнего главы Коми Сергея Гапликова заморозить процесс исполнения новых требований Москвы.
Сага о выключенных микрофонах
В середине октября 2023 года в Коми на заседании Госсовета спикеру от КПРФ Екатерине Дьячковой не дали задать вопрос на национальном языке, отключив микрофон. Немного погодя, Сергей Усачев добавил, что «у нас здесь не колхоз». В СМИ сразу появились сообщения об оскорбительном комментарии Усачева с призывами общественность обратить внимание на инцидент. В тот же день, 19 октября, пресс-служба Госсовета опубликовала комментарий, в котором описала ситуацию иначе.
Исходя из позиции власти, «колхозом» председатель Госсовета обозначил не попытку Екатерины задать вопрос на национальном языке, а вмешательство «криком» в дискуссию со стороны ее коллеги Николая Братенкова. Пресс-служба указала, что каждому спикеру хватает времени для вопросов на национальном языке благодаря синхронному переводу. Сама же Дьякова этот тезис в разговоре с «7х7» опровергла.
– Все прекрасно знают, что я выступаю на коми языке, пытаюсь использовать эту возможность по максимуму, пока ее не убрали. И мне никто официально еще не сказал, что мое время выступления не предполагает разделения времени. К примеру, у меня есть две минуты на выступление, но перевод включен. Потому я только успеваю задать вопрос на коми, и мое время на этом кончается. Я это понимаю, но собираюсь продолжать говорить на коми, даже несмотря на то, что, пока меня переведут, время уже закончится – рассказывает Дьячкова.
По словам Дьячковой, ряд спикеров могут пользоваться возможностью сохранять свое время при переводе, но с ней ситуация обратная. Юридически этот процесс работает так: параллельно с выступлением спикера следует синхронный перевод, который не должен влиять на время выступления. Спикер может использовать две минуты для задачи вопроса без ориентировки на время перевода. Тем не менее Екатерина такой преференцией не обладает. По словам депутата, ряд коллег в кулуарах и вовсе поставили под сомнение «серьезность» убеждений Дьячковой, принимая ее желание говорить на национальном языке «назло».
– Сейчас сложные времена для развития коми языка, для формирования поколения, которое бы свободно владело национальным языком. И важно, чтобы это был именно язык общения, тот, который несет в себе культуру. В наше время только язык определяет национальную принадлежность. Как ты говоришь, так это тебя и определяет. И если мы будем забывать язык, то очень много понятий, особенно в природе, просто исчезнут, – говорит Екатерина.
После скандала в сети появились ироничные сообщения, что Госсовет перешел на «анархические рельсы управления», подчеркивая, что регламент выступления никого не сдерживает. Например, 21 октября 2023 года в сети появилось видео, где уже другой прерванный депутат Татьяна Саладина после отключения микрофона продолжила выступление с громкоговорителем в руках.
Спустя четыре месяца после осеннего конфликта, 12 февраля 2024 года, коллега Дьячковой Виктор Воробьев внес на рассмотрение законопроект об использовании коми языка в парламенте. Он предложил разрешить депутатам выступать на коми языке и выделить отдельное время на перевод. Виктор в комментарии изданию Komidaily утверждал, что судьба законопроекта остается неясной, так как «Единая Россия» может проголосовать против только из-за того, что «законопроект внесен не ими».
Спустя два дня Госсовет действительно ответил отказом. Екатерина отметила, что инициатива была торпедирована практически сразу, а про председателя Госсовета Сергея Усачева она «не может сказать ничего хорошего».
Альтернативы и бытовая дискриминация
Дьячкова начала изучать коми еще в детстве в семье, а разница диалектов только усиливала влечение Екатерины к языку.
– Этот язык абсолютно самобытен, прекрасен, разный. Столько диалектов. Поехала к одной бабушке, говорила вот на этом диалекте. Поехала к другой бабушке, говорила на другом диалекте. Кто-то мне указывал на мой акцент, но я не вижу в нем ничего плохого. Да, я работала над речью. Я думаю, что акцент – это не недостаток, это даже преимущество, – смеется Екатерина.
Дьячкова рассказала, что положение национального языка сейчас сложно обозначить как стабильное, но редкие мастер-классы выручают ситуацию. При этом в республике есть съезды коренных представителей Коми. Тем не менее, утверждает депутат, в состав этих представителей вошли лица не по национальному признаку, а по «депутатский чинам». Ей собрания напоминают скорее советские заседания.
– Принцип работы такой структуры я не понимаю. Туда входят люди, которые являются противниками коми языка. Собрания больше напоминают собрания завхозов: вот тут сделано не так, а вот тут мы дорогу починили. Мало того, что к культуре и сохранению языка это имеет мало отношения, так еще и то, что должно быть сделано по умолчанию, – представляется невероятным событием. Чистая вода и доступ к ней – часть любой нормальной жизни, а не привилегия, – прокомментировала Екатерина.
В быту коми язык тоже может быть дискриминирован. Екатерина вспомнила случай, что однажды в магазине посторонний сделал ей замечание за то, что разговаривала с сотрудником на фактически государственном языке.
На вопрос о продолжении дискриминации языка Екатерина ответила без оптимизма: «Торпедировать у нас умеют». При этом, по мнению депутата, «непонятное упорство» властей изредка, но приносит пользу в виде «черного пиара».
Вместе с тем, в Коми существуют и общественные группы, как раз призванные укрепить и поддержать популяризацию национального коми языка. Наиболее известная – «Коми Войтыр». Именно ее в октябре попросили обратить внимание на инцидент с Дьячковой. Помимо публикации, где произошедшее было описано «ужасом», дальнейших действий от организации не последовало.
Источник: «7х7».
