Ко второй годовщине полномасштабного вторжения России в Украину Первый канал российского телевидения совместно с Институтом развития интернета, Фондом поддержки военно-патриотического кино и администрацией «ДНР» выпустил мини-сериал «20/22» — о студенте факультета журналистики МГУ, который отправляется добровольцем в «зону проведения СВО». Историк культуры Михаил Эдельштейн, около 15 лет преподававший на журфаке Московского университета, посмотрел сериал и делится своими впечатлениями.
От антивоенных митингов до «прозрения»
10 февраля 2022 года. Украинцы под Широкино начинают массированное наступление на позиции «ДНР». Дончане держатся из последних сил. «Мы восемь лет уже танцуем, а россияне все запрягают», — негодует донецкий боец, не догадываясь, что старший брат вот-вот придет на помощь.
А тем временем в Москве студенты журфака МГУ Данила и Алиса решают жить вместе. Алиса — типичная московская мажорка, лауреатка премии ТЭФИ за лучшую информационную программу и, следовательно, настроена антипутински. А вот ее бойфренд — из Севастополя и потому понимает ситуацию в стране и мире не в пример глубже. О политике они стараются не говорить, чтобы не ссориться.
<iframe width=”820″ height=”464″ src=”https://www.youtube.com/embed/1_4vEJzGLbY” title=”Трейлер фильма "20/22"” frameborder=”0″ allow=”accelerometer; autoplay; clipboard-write; encrypted-media; gyroscope; picture-in-picture; web-share” allowfullscreen></iframe>
Но наступает 24 февраля. Россия идет на выручку Донбассу, а Алиса идет на антивоенный митинг. Там некая «Кристина с третьего курса» жестоко оскорбляет омоновцев, спрашивая, есть ли у них совесть. В ответ те с криком «Сядешь, сука!» начинают метелить и винтить всех подряд. Даниле приходится отбивать Алису у ментов. Видео драки сливают в интернет, Даню выгоняют из универа. Он ругается с Алисой, меняет ноут на коптер и уезжает на Донбасс. Там он вступает в «ДНРовский» батальон «Сомали» и отправляется штурмовать Мариуполь.
В Мариуполе все плохо. Бойцы «Азова» кошмарят коммерсантов, берут в заложники детей и вообще убивают направо и налево во имя Перуна — кого просто расстреливают, а кого ритуально забивают боевыми топориками. В редкие свободные от геноцида минуты они жгут на кострах книги Пушкина и выковыривают ножиком глаза у портретов Гоголя. Рядовых бойцов ВСУ «азовцы» тоже не щадят. Впрочем, те и сами хороши — грабят, насилуют, стреляют по журналистам, а пытающихся выбраться из города мирных граждан разворачивают обратно, чтобы было, кем прикрываться.
«Борись за Даню. Достань эту сраную вату из его башки. Мы журфак, твою мать!» — советует Алисе тайно влюбленный в нее однокурсник Мишаня. И Алиса в сопровождении Мишани — еще более мажористого, чем она, еще более антипутинского — едет в зону боевых действий спасать Данилу. На Донбассе они рассказывают направо и налево о своих взглядах на «СВО» и «ДНР». Местные тяжело вздыхают, но продолжают, рискуя жизнью, им помогать.
Дальше все понятно. Данила сначала трусит, но потом быстро превращается в Рэмбо. Алисе и Мишане двух серий в зоне СВО хватает для полного прозрения. Одним из пяти сценаристов фильма значится боец «Сомали» Ринат Есеналиев, так что весь сериал напоминает обернутый в мелодраму и растянутый на три с лишним часа рекламный ролик «сомалийцев». В финале кусочки «джинсы» перепадают также батальону «Ахмат» и бесстрашному «военкору» Семену Пегову, играющему самого себя.
Второй по значимости коллективный отрицательный герой сериала после «Азова» — Москва. В Москве сплошная «петушня», там «все врут, ссут, отношения имитируют». Средоточие всей московской мерзости — журфак МГУ (в роли декана — Портос нашего детства Валентин Смирнитский), обиталище «либеральных тварей», как некогда выразился Владимир Мединский. При этом представления о столице у авторов самые приблизительные. Например, от Выхино у них «по прямой до универа полчаса на метро» (в реальности от журфака до Выхино надо добираться с пересадкой).
Реалистичный сериал
На самом деле я решил посмотреть этот фильм не из-за журфака — я и так приблизительно представлял, как сценаристы подобного проекта могут его изобразить. Мне было интересно, как эти люди объясняют то, что произошло в Мариуполе. То есть жил себе город с почти полумиллионным населением. А потом пришли российские войска — и города не стало. И до сих пор никто не знает, сколько мирных жителей там погибло.
Допустим, мы даже верим, что это «Азов» в Мариуполе всех убивал, а россияне как могли спасали. Допустим, жилые дома, школы, больницы — все это разбомбили сами украинцы. Но ведь все равно — 23 февраля 2022 года люди жили в своих квартирах, а уже через день прятались по подвалам, и добывали воду короткими перебежками под обстрелами, а многие так и оставались лежать во дворах тех домов, где прожили всю жизнь, и там их и хоронили, если хоронили.
Так вот, я хотел понять, как авторы фильма со всем этим разбираются. Есть у меня такой недостаток — мне интересно заглядывать внутрь черепных коробок людей-Z и наблюдать, как они работают со смыслами.
Ответ оказался очень прост: никак. Этой темы в фильме просто нет. Есть теория, что когда-то давным-давно во вселенной самозародилась жизнь. А в Мариуполе в феврале 2022 года, видимо, сама собой зародилась смерть.
Должен признаться, чего-то в этом роде я и ждал. Еще года полтора назад я прочитал интервью с актером Антоном Шагиным, активно поддерживающим войну. Шагин рассказывал о своей поездке в Мариуполь вскоре после окончания боев в городе: «Я испытал такой шок! Не передать словами. Город разбитый, в одном из районов стоит трупный запах». Но постойте, Антон, ведь 23 февраля там не было трупного запаха. А потом пришли ваши войска — и запах появился. Не улавливаете ли вы логической связи между двумя этими событиями? Нет, не улавливает.
Или популярное среди сторонников войны стихотворение Z-поэтессы Ольги Старушко со строчкой «Ров Мариуполя с мирными — словно под Керчью» (отсылка к Багеровскому рву в Крыму, где в 1941-м нацисты расстреливали евреев). Опять же — допустим, вы верите, что всех упомянутых мирных убил «Азов». Но ведь до 24 февраля они были живы… Совершенно бесполезно. Как-то людям удается существовать в таком режиме, чтобы избегать складывать простейшие причинно-следственные цепочки. «Люди, которые топят за величие родины — это особый контингент», — как иронически замечает в первой серии еще не перековавшийся Мишаня.
Или вот в этом самом фильме есть такой персонаж Бега, он же Бегемот, бравый боец «Сомали». «Православный казах местного разлива, немножечко философ, немножечко рецидивист», — как аттестует его один из подельников. Играет его — то есть самого себя — все тот же Есеналиев. В одном из эпизодов Бега и Даня обсуждают в осажденном доме, что такое родина. «Посмотри на этот город раздолбанный, — кричит Бегемот сквозь залпы и взрывы. — Его строили две империи: российская и советская, и места хватало всем. А этим, сука, тесно от одного нашего существования и от того, что мы всегда рядом. Вот они и повелись на западные сказки, суки…» Постойте, но ведь еще несколько дней назад город не был раздолбанный. А потом пришли вы и с вами десятки тысяч российских военных. Так кому же, спрашивается, тесно рядом с соседями?
В общем, если отбросить всю пропагандистскую шелуху, то сериал получился вполне реалистичный. В Москве разгоняют мирные митинги. Из университета по первому намеку полиции и ФСБ отчисляют студентов, даже не пытаясь защитить их и разобраться в происшедшем. А в соседней стране российские войска без всякого повода планомерно превращают в кучу щебня большой мирный город. Настолько без повода, что даже два года спустя пятеро сценаристов не могут сочинить никакого минимально правдоподобного объяснения.
Короче, прав был командир «Азова» Павло, бывший сосед Дани по Севастополю, когда кричал главному герою: «Вы не народ, вы — образ мышления, вы — вирус, от которого нужно лечиться. И теперь хоть весь мир в труху, но мы вас забудем, навсегда».
P.S. Самое смешное, что продюсерская контора, которая сняла этот сериал, называется «Бабблгам продакшн». Правда, в титрах она стыдливо фигурирует под псевдонимом BBG.
Источник: Михаил Эдельштейн, «ВотТак».
