По прогнозам метеорологов, в конце ноября – начале декабря на северо-востоке Украины ожидается похолодание. Это означает, что почва достаточно промерзнет для передвижения военной техники и личного состава, которые сейчас вязнут в жидкой грязи. Похолодание также должно разогнать туманы: они сейчас сильно затрудняют и аэроразведку дронами, и работу артиллерии. Не исключено, что именно с изменением погоды связаны новые прогнозы экспертов американского Института изучения войны: они считают, что в первую неделю декабря интенсивность боевых действий в Украине возрастет.
Военный эксперт Михаил Жирохов рассказал в эфире Настоящего Времени, будет ли зимой обострение на фронте, и как на него влияет погода:
– Институт изучения войны ждет, что с началом морозов начнется обострение на фронте. Но в то же время западная пресса пишет об истощении запасов вооружения для Украины. Как вы считаете, эти два сообщения не противоречат друг другу?
– Абсолютно точно, что противоречат, потому что говорить о том, что завтра будут морозы, а послезавтра продолжится активная фаза, нельзя. Потому что для того, чтобы полевые дороги промерзли, нужно как минимум 7-10 дней устойчивых морозов. Пока такого не наблюдается. Поэтому абсолютно точно, что таких серьезных активных действий пока ожидать не стоит.
Что до нехватки вооружений и, самое главное, боеприпасов – да, по некоторым позициям это есть. Однако в целом пока на данный момент нельзя говорить об истощении складов или об истощении того количества оружия, которое НАТО может дать Украине.
– Западная пресса пишет, что у 20 из 30 стран НАТО истощены запасы. Но я так понимаю, что главное, что есть запасы, например, у США, у Германии, у Франции. Или я не прав?
– Абсолютно правы. Если запасов нет, например, у США, они могут покупать у своих союзников. Яркий пример – это закупки 155-миллиметровых артиллерийских снарядов у Южной Кореи на деньги американцев.
– Какая зависимость от погоды того, что происходит на фронте? До сих пор у нас ведутся войны, как в XIX, XX столетиях, что из-за грязи техника не проедет и личный состав не пройдет?
– Кроме того, что колесная техника очень сложно идет по грязи, есть второй момент, который сейчас активно влияет на ход боевых действий, – туман. Сейчас артиллерия не может работать в полную силу, потому что очень сложно идентифицировать цели. [Тяжело] поднять в воздух беспилотники из-за плотного тумана, который стоит сейчас, например, в Донецкой области, [поэтому] наша артиллерия работает не в полную силу.
– Я больше недели читаю сообщения о возможном отступлении россиян в Запорожской области, что россияне могут покинуть Запорожскую атомную электростанцию. Сегодня украинские партизаны сообщают о том, что якобы оккупационные власти покинули Новую Каховку в Херсонской области. Ситуация, мне кажется, очень напоминает ту, когда появлялось множество сообщений перед отходом россиян из Херсона. Вам так не кажется?
– Пока информации, чтобы это подтвердить или опровергнуть, лично у меня нет. Я могу предположить, что отход из Запорожской атомной станции может быть результатом каких-то договоренностей с МАГАТЭ. Однако никаких объективных фактов на данный момент нет.
– Что означает “нет объективных фактов”? Значит, что на Запорожскую АЭС могут продолжать поступать боеприпасы, что не перерезаны пути снабжения Энергодара и Запорожской АЭС?
– Именно так, что каких-то таких моментов, которые были с тем же Херсоном, сейчас нет.
– Что сейчас происходит на левом берегу Днепра в Херсонской области, вы понимаете? Я подразумевал, что если российские войска отходят, то [украинские войска] будут выстраивать свою линию обороны как раз на берегу Днепра. Но как я вижу по картам, во всяком случае, по военным, они отошли вглубь на 15 километров. Почему были проведены именно такие работы?
– С военной точки зрения это очень правильное решение, потому что 15-20 километров – это зона действия полевой артиллерии. То есть Украина получила позиции на правом берегу, откуда она может обстреливать россиян, поэтому по военной науке вся линия обороны отодвигается вглубь. Так делается и делалось во всех войнах.
– Это означает то, что все те города, которые находятся на левом берегу Днепра в Херсонской области, могут быть деоккупированы в ближайшее время, туда могут зайти украинские войска?
– Тут есть одна очень большая проблема – это Днепр, который необходимо будет форсировать под российским огнем.
И второе. Нужны будут понтоны. То есть все мосты разрушены, и эти понтоны осенью и зимой практически невозможно наводить именно из-за погодных условий.
– Но сегодня я читал утреннюю сводку Американского института изучения войны. Они опубликовали карту, что российские войска таким образом поставили линии своей обороны, что как бы и не надеются на то, что будут как-то препятствовать форсированию украинскими войсками Днепра. Вы согласны с такой аналитикой?
– Институт изучения войны имеет некий лаг во времени, поэтому эта информация может оказаться не очень актуальной. Однако я не знаю, какие могут быть обстоятельства, которые подвигнут наше украинское командование именно на переправу под огнем через Днепр, потому что это чревато большими потерями техники и личного состава.
– Оперативное командование “Юг” сообщало о том, что на Кинбурнской косе происходят работы по деоккупации. Вы понимаете, что там происходит? Могут ли там в ближайшее время оказаться украинские военные? И могут ли с двух сторон – с правобережья Днепра в Херсонской области и с Кинбурнской косы – окружать российских военных?
– Кинбурнская коса очень неудобна в стратегическом плане. Там очень небольшая ширина, которая полностью простреливается артиллерией. Поэтому ее взятие может нести медийный эффект. То есть вся Николаевская область освобождена и еще одна область освобождена от россиян. Однако удерживать ее и брать под контроль очень и очень сложно. Как я представляю, это такая же ситуация, как с островом Змеиный. Сейчас он находится в нейтральном статусе, хотя там есть флаг Украины, но удерживать его под огнем артиллерии, авиации нет никакой возможности.
Да, Кинбурнская коса была бы для нас очень интересной и правильно было бы ее взять под контроль. Но удерживать ее невозможно в данных обстоятельствах.
– То есть, как и на острове Змеиный, с Кинбурнской косы могут выйти российские военные, но при этом украинские войска могут туда и не зайти?
– Да.
– Но тем не менее Зеленский предупреждает население, что Украина готовится к новому ракетному удару России. Ну будет очередной ракетный удар, опять вся страна окажется без электричества. Это как-то повлияет на события на фронте?
– Прежде всего стоит сказать, что ракетные удары носят накопительный эффект. То есть удары по одной и той же основной электростанции или подстанции периодически наносятся раз в две недели в месяц. То есть электрики восстанавливают, а через две недели снова ракеты прилетают по тому же объекту. Именно так, чтобы серьезным образом, на данный момент это не влияет. Однако влияет на скорость воинских перевозок. Потому что “Укрзалізниця” в большой мере электрифицирована.
Источник: Владимир Михайлов, «Настоящее время»
