Хочу поделиться мыслями о терроре и борьбе с террором — на размышления меня натолкнули атаки Хамаса на Израиль, а также предстоящие дилеммы перед Израилем. Я не знаток этого региона, но как ученый исследовал политику террора и восстаний. Поэтому мой текст будет не столько рефлексией на конкретные события, сколько напоминанием о том, во что могут вылиться такие события.
Для жертвы террор важен в момент совершения. Для террориста важно то, что происходит после террора.
Террор может быть оружием слабых, попыткой заставить сильного применить собственное оружие против себя самого. Террористы имеют четкий план действий и предполагают, что произойдет после их действия. Они стремятся создать эмоциональную ситуацию, в которой саморазрушающее действие будет казаться необходимым и единственным выбором.
Пока вы внутри террора, пока вас терроризируют, мои аргументы, пожалуй, будут звучать для вас абсурдно: вам будет казаться, что вы в лапах диких зверей, которых нужно наказать. Но жестокость преступления не свидетельствует о его неспланированности. Разозлить – это обычно и есть план.
Американцы в свое время тоже попали в эту ловушку. Теракт 11 сентября 2001 года был успешным, потому что мы позволили ему стать успешным. Его планировщики и исполнители добились своей цели, хотя, может, и не все дожили до этого момента. Мощь Соединенных Штатов была подорвана. Не было бы 11 сентября — США, скорее всего, не ворвались бы в Ирак; а это решение привело к гибели десятков тысяч людей, способствовало укреплению Китая, ослабило международное право и подорвало доверие к США. 11 сентября стало толчком к решениям, которые привели к большему количеству смертей, чем именно 11 сентября. Но самое главное то, что 11 сентября стало возможным появление решений, причинивших Америке больший вред, чем само 11 сентября.
(13 сентября 2001 года я, вместо того, чтобы читать лекцию о Восточной Европе, говорил со студентами о терроре и борьбе с террором — в этом самом ключе. Меня тревожила эта ситуация, но я даже не представлял, как эффективно сработает провокация. Вторжение в Ирак — это была катастрофа, которая имела много поводов, но одной из его причин была логика террора — и ее мастерски использовали люди, во всяком случае, стремившиеся к войне в Ираке).
Оценивая действия Хамаса, важно помнить, что жестокие преступления совершаются не (или не только) ради жестокости как таковой. Ужасные и достойные осуждения, такие поступки не безумны. В отличие от израильтян, находящихся в состоянии шока и стремящихся к немедленной мести, Хамас прорабатывал этот сценарий годами. Люди, которые совершали зверства, следовали плану, предусматривавшему реакцию израильтян.
По классическому сценарию, террорист провоцирует государство, чтобы породить так много страданий своего народа, что его соплеменникам в конечном счете ничего не останется, чем стать на сторону террориста.
Я не буду утверждать, что знаю, чего Хамас хочет от Израиля, или что нужно делать израильтянам. Это компетенция людей, которые понимают язык и местный контекст, смогут проанализировать документы и события. Я только хочу сказать, что всегда в таких ситуациях стоит задавать себе вопрос: вестись ли нам на сценарии террориста. Если вам хочется делать то, чего хочет от вас ваш враг, значит, кто-то пошел не туда. Может быть, ваш враг. А может быть, вы.
P.S. Я понимаю, что сдержанный тон этой статьи может показаться кощунственным на фоне человеческих страданий. Прошу меня простить.
P.P.S. Знаю, что мне будут возражать, утверждая, что государственная политика Израиля по своей природе провоцирует палестинцев. Соглашаюсь, что сильный тоже может терроризировать слабого.
P.P.P.S. Мои исследования террора и борьбы с ним, восстаний и борьбы с ними (в контексте разных периодов и регионов) можно прочитать в книгах “Sketches from a Secret War”, “Превращения наций”, “Кровавые земли”, “Черная земля”, а также в статьях в изданиях “Past and Present” и “The Journal of Cold War History”.
Автор: Тимоти Снайдер, историк.
