Как в Чечне захватывали власть
Как вы думаете, сколько невиновных убил Рамзан Кадыров за всю свою жизнь? Как он стал главой Чеченской Республики и установил диктатуру? Как связаны поджоги домов мирных жителей Чечни и коллективная ответственность?
Часто мы слышим о том, что Рамзан Кадыров впервые убил русского солдата в 16 лет. Многие верят в этот миф, но на самом деле он никогда не убивал российских военных, тем более в таком юном возрасте.
Почему я так в этом уверен? Да просто потому, что 16 лет ему было в 1992–93 годах, а российско-чеченская война
началась в 1994 году. И в периоды Первой и Второй российско-чеченских войн ни Ахмат Кадыров, ни Рамзан Кадыров не принимали участия в боевых действиях. В первую очередь они выбирали выгодную сторону, но никто из них не воевал и не проливал кровь.
В Первую российско-чеченскую войну семейство Кадыровых отсиживалось в Хасавюрте — это соседний регион в Дагестане, расположенный в 30 километрах от их родового села Ахмат-Юрт. По крайней мере во время начала войны с 1994 до 1995 года вся семья жила там, и в первый раз Ахмат Кадыров появился в городе Грозный только в 1995 году — уже в роли муфтия Чечни.
Должность муфтия Ахмат Кадыров получил благодаря Шамилю Басаеву, как и первую машину за семь тысяч долларов — «Ниву».
Фактически и юридически Ахмат Кадыров — чистый протеже Шамиля Басаева.
В период Второй российско-чеченской войны уже в октябре 1999 года Ахмат Кадыров вместе со своим сыном без единого выстрела перешли на сторону России. Ни Ахмат, ни Рамзан Кадыровы никогда не были военными и не служили в армии.
Итак, с мифом о том, что Рамзан Кадыров убил первого русского в 16 лет, надеюсь, я помог вам разобраться навсегда, и нет необходимости сильно напрягать ваши детективные способности. Тем более этот фейк был придуман самим Кадыровым и его пиар-менеджерами с целью создания образа борца за свободу Чечни. Этот образ Путин смог использовать в качестве пугалки для российского населения. А еще это прекрасно синхронизировалось с байкой Кадырова о том, что сначала он воевал против России, а потом одумался и перешел, так сказать, «на сторону добра», то есть России. Все эти аргументы прекрасно складывались в единый пазл, но всё рухнуло во время полномасштабной войны в Украине. Однако в этот раз мы говорим о склонности Кадырова к насильственным методам по отношению к невинным гражданам и о том, как они помогали ему захватывать власть.
Ещё не президент, но уже преступник
23 марта 2003 года прошёл якобы референдум о принятии конституции Чечни в составе Российской Федерации — в республике до сих пор шла война. Незадолго до проведения этой процедуры в Чечне прекратила работу миссия ОБСЕ, которая действовала с 1997 года. На референдуме голосовали российские солдаты, избирателям угрожали убийствами.
«Организаторы выборов основывались на грубой силе, и фиктивные выборы скрывали фактическое назначение из Москвы», — говорится в совместном докладе Правозащитного центра «Мемориал» и Международной Федерацией прав человека.
Вместе с голосованием за конституцию принимались проекты законов о выборах президента и парламента республики. Уже в октябре прошли «демократические» президентские выборы, на которых победил Ахмат Кадыров.
Рамзан стал начальником президентской службы безопасности, а после убийства Ахмата в 2004 году — вице-премьером Чечни. Он не занимал должность президента только потому, что в 2004 ему было всего 28 лет. Начало правления Путина знаменуется взрывами домов, войной в Чечне и затонувшей атомной подлодкой «Курск».
Рамзан Кадыров пришел к власти, депортируя семьи повстанцев и уничтожая их имущество.
В 2005 году начались первые поджоги и сносы домов семей представителей незаконных вооруженных формирований в Шалинском и Гудермесском районах. Оно и понятно: эти муниципальные образования — ближайшие к родовому селу семейства Кадыровых. Убийства мирных жителей и захват территорий проходили под видом контроля мятежных районов — так расширялась сфера влияния Рамзана Кадырова.
Каждый поджог дома сопровождался похищениями, пытками и в лучшем случае фальсификацией уголовного дела, а в худшем — казнями и захоронением в неизвестном месте.
Справедливости ради надо отметить, что несколькими годами ранее, во время войны, российские солдаты практиковали подобное, но в более жестоком проявлении. Преступные действия оправдывались выражением, которое 19 июня 2000 года употребил в интервью Анне Политковской для «Новой Газеты» российский генерал Владимир Шаманов: «Жены, дети и родственники бандитов — тоже бандиты». Это интервью Шаманов давал уже после массовой резни в Новых Алдах, устроенной бойцами российского ОМОНа 5 февраля 2000 года.
До вступления Рамзана Кадырова в должность президента были прецеденты, когда жертвам похищений и пыток удавалось добиться справедливости в российском и международных судах. В 2006 году Мохмадсалаха Масаева более четырех месяцев удерживали в тайной тюрьме, созданной в Центорое — родном селе Кадырова в Чечне. В январе 2007 года после беседы за чаем Рамзан отпустил Масаева, но тот решил обратиться в международные организации по факту незаконного задержания. Суд признал Масаева потерпевшим по делу о похищении в марте 2008 года, а уже в июле Мохмадсалах дал интервью «Новой Газете» с показаниями против президента Чеченской Республики Рамзана Кадырова. Тогда Масаев временно проживал в Москве, но вернулся в республику на похороны двоюродной сестры уже в августе. На следующий день после похорон его похитили люди в камуфляжной форме, и он пропал безвозвратно.
Первые годы власти
Официально Рамзан Кадыров стал Президентом Чеченской Республики в апреле 2007 года. Я помню, что выборы были фикцией. Люди относились к ним безразлично, потому что как такового выбора не было. К тому же уставшие от бесконечной войны мирные жители были готовы плыть по течению, им хотелось передохнуть.
Вступив в должность президента, Рамзан Кадыров бросился претворять идею кровной мести в жизнь. Последовательность была следующей: силовики узнавали, что мужчина «уходил в лес»,
а значит, становился „боевиком“ — этого было достаточно для того, чтобы угрожать семье поджогом. Так, например, подожгли очередной дом в г.Шали. Между собой кадыровцы называли противников «отпрысками» или «остатками» шайтанов.
В условиях войны, конечно же, мало кто в России обращал внимание на происходящие в республике преступления: в конце нулевых страна перерождалась и становилась на ноги, начинались первые успехи во внутренней и внешней политике. Были налажены торговые связи с Европой и Соединенными Штатами, появились успехи в спорте, рубль укреплялся. Страна постепенно избавлялась от внешнего долга и интегрировалась в международную социально-культурную среду, например, победив на Евровидении. Никому, кроме правозащитников и независимой прессы, до Чечни не было дела, а насилие со стороны кадыровцев списывалось на якобы местные национальные обычаи и традиции, так называемый институт «вендетты». Жертвами безразличия российских властей в первую очередь становились мирные граждане Чечни.
Рамзан Кадыров продолжал сжигать дома, якобы избавляя республику от «повстанцев». Кстати, подобными преступлениями вместе с кадыровцами занимались и ямадаевцы во главе с Сулимом Ямадаевым. Он, в отличие от Рамзана, действительно воевал за Чечню в Первой российско-чеченской войне, а во время Второй — за Россию. Так он получил награды Героя с обеих сторон: Героя России и Къоман Сий одновременно. Ямадаев как командир добился особых успехов во время российско-грузинской войны в 2008 году, что очень сильно повысило его влияние в родной республике. Через полгода он был убит в Дубае, по разным источникам, по приказу Рамзана Кадырова.
Честно сказать, братья Ямадаевы были единственными, кого Рамзан искренне боялся, а их убийство стало для него переломным моментом. Безнаказанность после убийства верного Героя России дала Кадырову безлимитный абонемент на беззаконие в Чечне, конечно же, в целях «подавления мятежного духа республики».
С этого момента Путин признал за Кадыровым полноправное владение Чечней как своей собственностью и вотчиной, но в интересах и во имя Российской державы.
Наиболее массовые поджоги и изгнание семей пришлись на начало президентской карьеры Кадырова в 2007–2009. Так, в июле 2009 года был выпущен очередной совместный доклад правозащитников из России в лице «Мемориала» и из Европы в лице Human rights watch, где приводятся подробности некоторых случаев поджогов домов, которые описываются как «средство коллективного наказания». В течение 9 месяцев с июля 2008 по март 2009 правозащитным центром «Мемориал» было задокументировано 25 случаев карательных поджогов домов в семи районах Чечни — намного больше, чем в предыдущие годы.
В каждом случае семьи изгонялись из Чечни по тому же принципу, что и в 1944 году, когда чеченцев депортировали советские власти. Как и тогда, этих людей обвиняли в родстве с мятежниками (абреками), поэтому люди не могли пользоваться транспортом и были вынуждены идти пешком до ближайшей границы с Дагестаном в сопровождении милицейской машины УАЗ.
А любая попытка помочь этим людям воспринималась как соучастие в терроризме. И, как вы могли догадаться, ни прокуратура, ни следственный комитет не занимались защитой прав и интересов ущемленных граждан, так как это был приказ Президента Чеченской Республики Рамзана Кадырова, одобренный Президентом Российской Федерации Владимиром Путиным.
Поджоги домов и выдворение семей продолжались в течение всего 2009 года. Но уже в августе 2010-го «боевики» совершили ответную атаку на родовое село семейства Кадыровых Центорой (Хоси-Юрт) — это нападение остается жирным пятном позора в карьере российского чиновника, о котором он не любит вспоминать.
Повстанцы атаковали село Кадырова в первую очередь в отместку за его действия и безнаказанность. Частично я связываю эту атаку с тем, что люди не могли эффективно пользоваться гражданскими механизмами восстановления социальной справедливости: суды не наказывали виновных, насилие властей породило ответное насилие.
Стоит отметить, что подобные нападения на кадыровское село совершались и в период войны — например, в 2004 и в 2005, — но они оставались малозаметными из-за активной военной фазы во всей Чечне. А атака 2010 года была совершена уже через 2 года после отмены КТО, когда Кадыров активно продвигал идею о том, что в республике самая безопасная обстановка в стране и все «террористы» уже уничтожены.
Очаги чеченского сопротивления
В феврале 2014 года Россия оккупировала и аннексировала украинский Крым, а уже в апреле начала гибридную войну на территориях Украины (ДНР, ЛНР). В первые месяцы войны образовались новые очаги чеченского сопротивления России, но уже в миграции. Яркий пример — это чеченские батальоны им. Джохара Дудаева и Шейха Мансура, которые воюют на стороне Украины и сейчас, во время полномасштабного вторжения.
В марте 2014 года главными представителями батальона им. Д. Дудаева были Иса Мунаев, ветеран обеих российско-чеченских войн, и Амина Окуева — военнослужащая и доктор. Пример их сопротивления важен, как воздух, он породил надежду на борьбу за независимость в Чечне.
Ночью 4 декабря 2014 года группа повстанцев из четырех человек захватила центр пропаганды Дом Печати и ещё четверо заняли пустую школу № 20 в центре Грозного. Бой вели в течение суток, в столице снова была объявлена КТО. По разным данным, среди кадыровцев погибли до 50 человек. Захватчиков Дома Печати удалось ликвидировать только путем полного уничтожения здания выстрелами из всех орудий, а те, кто захватили школу, и вовсе смогли скрыться.
Дом моей семьи находится недалеко от Дома Печати. В момент захвата я не спал, а готовился к предстоящей аттестации в университете.
Всю ночь я провел, сидя у себя за столом, и слышал, как пули пролетали насквозь, пробивая крышу дома. Уже утром на улице я нашел несколько стреляных пуль.
После «успешной» контртеррористической операции началась новая серия поджогов/сносов домов и изгнания семей боевиков из Чечни. Эта волна отличалась своей публичностью и демонстративностью. Кадыров не скрывал мотивов, прямо заявлял о поджогах, бездарно и неуместно примешивая институт «кровной мести», и делал это либо с молчаливого согласия Кремля, либо с его прямого разрешения.
«Если боевик в Чечне совершит убийство сотрудника полиции или иного человека, семья боевика будет немедленно выдворена за пределы Чечни без права возвращения, а дом снесен вместе с фундаментом», — написал Кадыров 5 декабря 2014 года на своей странице в Instagram.
Одно из последних изгнаний семьи «боевика» произошло снова в Шали в январе 2017 года. Но в этом случае оно было завуалировано якобы под волю местных жителей, хотя фактически эту «волю» высказали только мэр города и пара сотрудников отдела полиции.
Поджоги или сносы домов чаще всего сопровождались предварительным грабежом. Например, почти в каждом случае у семей отбирали машину, телефоны, украшения и наличные деньги. Кадыровцы называли кражи «оплатой сверхурочной работы» или «командировочными».
У меня как у юриста в голове пролистываются преступления по видовым признакам объекта: преступления против жизни и здоровья; против свободы, чести и достоинства личности; против конституционных прав и свобод человека; преступления против собственности; в сфере экономической деятельности; против общественной безопасности; против безопасности движения; против государственной власти выраженное в злоупотреблении и в превышении должностных полномочий; против правосудия и другие.
Преступления без границ
Конечно, невозможно вменить Кадырову все статьи из особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. Беззаконие было последовательным, а метод стал систематическим уже с 2005 года: поджоги домов, сопровождаемые казнями, пытками и изгнаниями ни в чем не виновных людей — близких и дальних родственников повстанцев. Обвинить главу Чечни в преступлениях стало просто невозможно: и силовики, и суды подчинялись ему напрямую.
А что еще? Конечно, убийство Анны Политковской, Натальи Эстемировой, Бориса Немцова. В каждом случае Кадыров либо оправдывал убийство, либо исполнители были его подчиненными. Несчетное количество преследований и нападений на независимых правозащитников и журналистов — в каждом случае акта насилия Кадыров ссылался на то, что пострадавшие защищали боевиков и террористов.
А что в Кремле? А в Кремле молча одобрительно кивали. Подобная реакция работодателей Кадырова довела его до такой смелости, что в прошлом году он совершенно открыто угрожал убийством корреспондентам «Новой Газеты». Объявить кому-то кровную месть, то есть вынести смертный приговор, для него проще, чем признать, что он пехотинец Путина.
Я уже не говорю о том, как легко и просто Кадыров расправлялся с чеченцами не только внутри Чечни, но и за рубежом. Например, разобравшись с «угрозой терроризма» внутри республики, он продолжил поиск повстанцев за ее границами — была объявлена охота на свободу слова. С 2015 года начались преследования критиков режима и диссидентов, при этом методы борьбы были почти такими же, как когда он боролся с повстанцами. Известны случаи неоднократных нападений на оппонентов Кадырова в Европе: покушение на Тумсо Абдурахманова в Швеции, убийство Зелимхана Хангошвили в Германии, убийство Мимихана Умарова в Австрии, убийство Имрана Алиева во Франции и многие другие.
Институт коллективной ответственности, построенный на поджогах домов мирных жителей Чечни, стал использоваться против инакомыслящих. Родственники любого оппозиционного активиста подвергаются похищениям и унижениям. Для продолжения жизни в республике или за ее пределами семья обязана публично отречься от своего родственника и проклинать носителя фамилии. Естественно, люди все так же подвергаются унизительным публичным извинениям.
Этот метод Кадыров начал применять даже в отношении российских чиновников. Первопроходцем в 2016 году стал красноярский депутат Константин Сенченко. Таким образом, в современной России появилась новая практика публичных извинений под давлением и угрозами. И нельзя сказать, что это часть чеченских традиций, нет. В чеченском обычном праве (Адаты), как и в любом другом, извинения из-за чувства страха не могли засчитываться, они могли быть только добровольными. Но именно из-за Кадырова в сознании у россиян сложилось крепкое впечатление о том, что это «разборки по-чеченски».
Безнаказанность породила вседозволенность, которая превратилась в правовой нигилизм и, как следствие, в тираническую тотальную диктатуру.
За всё время президентства против Кадырова не было возбуждено ни одного уголовного дела и даже не проводилась ни одна доследственная проверка — ни за его открытые угрозы, ни за причастность к убийствам, пыткам, похищениям, фальсификациям, оскорблениям, клевете, разжиганию ненависти, ни за призывы к военным действиям. Наоборот, он награжден званием Героя России и почти каждый год обновляется список его генеральских званий то в МВД, то в Росгвардии.
Подобное отношение Кремля и прощение Кадырову его преступлений ещё больше отдалили людей от российской модели правовой системы: в неё перестали верить, считают бесполезной и необязательной. Если даже во время Первой российско-чеченской войны люди шли в правоохранительные органы за защитой, то сейчас эти органы являются главной угрозой в Чечне, так как сейчас силовики — единственные бандиты в республике.
Источник: Абубакар Янгулбаев, Doxa
