Какой реальный рейтинг у президента России Владимира Путина? Исследователи независимого проекта “Хроники” бросили вызов официальной статистике и провели анонимный телефонный опрос среди 800 взрослых россиян. Результаты показали, что реальная поддержка Путина может быть значительно ниже заявленной. «Можно говорить о поддержке порядка 55-60%», – говорит в интервью LRT Всеволод Бедерсон, исследователь проекта «Хроники».
Социологи начали с привычного вопроса: “Вы в целом одобряете или не одобряете деятельность Владимира Путина на посту президента России?” Но за этой простой формулировкой скрывался более глубокий замысел: дополнительные вопросы помогли исследователям выяснить, что многие их тех, кто одобряет президента, не поддерживают реальные шаги его политики.
«Данные опроса указывают на усталость общества от войны и запрос на её завершение, несмотря на высокую поддержку Путина. Это важное противоречие, ведь именно от Путина и зависит завершение войны», – говорит в интервью LRT исследователь проекта “Хроники” Всеволод Бедерсон.
– Вы задавали людям несколько вопросов. Прямой вопрос касался одобрения деятельности Путина. Согласно результатам, его деятельность одобряют 78% опрошенных, не одобряют 12%, затруднились с ответом 10%. Как бы вы прокомментировали эти результаты?
– Одного прямого вопроса для цитирования результатов недостаточно, потому что вся идея исследования вопроса в этой части заключается в комбинации вопросов.
Сам прямой вопрос по одобрению – это скорее формулировка коллег из «Левада– центра». В условиях российского авторитарного режима, вообще любого авторитарного режима, прямой вопрос об одобрении автократа, не очень информативный, потому что, заявляя об одобрении, люди могут выражать очень широкий спектр эмоций, впечатлений, мыслей и так далее.
Кто-то одобряет, так как искренне одобряет, кто-то одобряет, потому что никого больше не знает. Кто-то доверяет из соображений конформизма и желания присоединиться к большинству и так далее.
Но есть 12% опрошенных, которые на прямой вопрос ответили, что не одобряют Путина. Сколько среди них политических активистов, прямых критиков действий власти, я не знаю, но внешне это кажется довольно смелым поступком. Если говорить о 78%, тех, кто поддерживает, то в целом эта цифра совпадает с тем же, что что фиксирует «Левада-центр» и другие социологические агентства.
Но наша идея заключалась в том, чтобы посмотреть, что стоит за этим самым консолидированным, сконцентрированным, одобряющим большинством. Насколько уж это большинство большое, так сказать, извините за тавтологию.
И мы комбинировали этот вопрос. То есть смотрели, какая доля среди тех, кто заявил, что одобряет или не одобряет Владимира Путина, с тем, как люди поддерживают или не поддерживают, хотят или не хотят разных действий, событий, связанных с войной в Украине, связанных с внутренней политикой и прочее.
И как раз обнаруживаем, что значительная доля респондентов, которые заявляют о том, что они одобряют Владимира Путина, фактически не солидаризируются с той политикой, с теми действиями российской власти, которая фактически связана с именем Владимира Путина.
Да, респонденты, в значительной мере, в том числе респонденты, которые одобряют Владимира Путина, заявляют о том, что они хотят перемирия с Украиной, чтобы власть сконцентрировалась на решении внутренних проблем, а не занималась внешней политикой.
– В ходе опроса вы задавали людям несколько косвенных вопросов, например, вы спросили, может ли Владимир Путин допускать ошибки в управлении страной? И получилось интересное сочетание: 54% опрошенных допускают, что ошибки возможны, а 40% считают это маловероятным.
– Вопрос скорее касается восприятия критичности респондентов. Ведь даже если ты поддерживаешь Владимира Путина как человека, как лидера, вероятно, предполагаешь, что он, как любой человек, может совершать ошибки. А те, кто считают, что он не ошибается, скорее обладают менее критичным мышлением или даже относятся к Путину в каком-то смысле как к магической фигуре, неподвластной ошибкам.
Те, кто допускают возможность его ошибок, это не обязательно противники, среди них есть и те, кто поддерживает Путина. Это скорее отражение того, насколько респонденты готовы к критическому восприятию.
Вопрос был специфический, и нельзя исключать, что часть респондентов отвечала иронично. Но в целом распределение ответов даёт нам интересную картину.
– Другой вопрос, который вы задали, – голосовали ли респонденты за Путина на прошлых выборах.
– Безусловно, мы не можем проверить реально, голосовали ли респонденты. Возможно, здесь есть те, кто сказали, что голосовали, но есть и те, кто просто хотят казаться более лояльными, чем они лояльны на самом.
На вопрос, голосовали ли вы на мартовских выборах президента России и если да, то за кого, 54% сказали, что голосовали за Путина. На втором месте – те, кто за него не голосовали, – это 26%, а остальные кандидаты набрали от 1 до 4%.
Можно ли считать это измерением поддержки Путина? Вероятно, в какой-то мере это отражает поддержку, хотя и без учёта возможных фальсификаций. То есть можно говорить о поддержке 55%-60% населения. Но надо понимать, что на такие вопросы люди иногда отвечают в зависимости от социального давления, стараясь показать себя более лояльными, чем они есть на самом деле. То есть часть респондентов просто фальсифицирует свое мнение, у социологов это так называется.
Здесь можно отметить интересный момент. Например, около 90% тех, кто заявил, что не поддерживает Путина и выступает против войны, голосовали за Владислава Даванкова. В итоге получилось, что антипутинский и антивоенный электорат в лице кандидата Даванкова консолидировался. При этом этот процент небольшой – 4%.
– Исходя из ваших исследований выходит, что 12% не одобряют Путина, еще 10% затруднились ответить на этот вопрос. В сочетании с теми, кто не голосовал за него на выборах, а это 26% респондентов, получается, что, по сути, четверть респондентов уже говорят о том, что не является сторонниками Путина.
– Да, но это не значит, что среди 26% тех, кто не голосовали на Путина, нет его сторонников. Среди них определенно есть те, кто поддерживают его, но просто не голосовали. Но это говорит о том, что есть заметная группа, которая не одобряет политику Путина и не видит в нём лидера. Это в любом случае любопытный момент.
– В одном из своих интервью вы сказали, что «Путин у каждого свой» – для кого-то символ могущества, для кого-то сильная рука, мужик во власти, для кого-то злодей, тиран и агрессор. Это как-то соотносится с результатами опроса?
– Это скорее моя интерпретация. Хотя прямого вопроса на эту тему не было, видно, что восприятие Путина у разных групп респондентов отличается. Те, кто не одобряют Путина, высказываются преимущественно против войны, поддерживают мирные переговоры с возможными уступками и восстановление отношений с Западом. Они также говорят о желании, чтобы главные усилия властей были сосредоточены на внутренних проблемах.
Для одобряющих Путина же этой связи нет, они одновременно поддерживают и его, и окончание войны, что само по себе противоречиво.
И вот от того, какая будет дальше динамика внутри этого противоречия, собственно, и будут очень сильно зависеть дальнейшие события.
Если это условное большинство, заявляющие об одобрении Путина, начнет что-то понимать, что есть это самое противоречие, что мирного договора нет, что восстановления отношений с Западом нет, что правительство все также занимается войной, а не внутренними проблемами,
И что это все из-за Путина, тогда, очевидно, это будет какой то поворотный момент его в существовании, в устойчивости путинского режима. Но, конечно, никаких прогнозов или гарантий, когда это может случится и может ли это случится вообще, я давать не могу.
– Этот опрос проводился по всей России?
– Да, это репрезентативная выборка. Конечно, основные группы недовольных сконцентрированы в Москве и Петербурге, но опрос охватывает все регионы России.
– А как это исследование выглядит на фоне предыдущих? Какие изменения наиболее ярко видны?
– К сожалению, пока трудно говорить о динамике, так как вопросы заданы впервые. Но в этом и прошлых опросах мы видим, что снижается поддержка войны. Сейчас около 49% респондентов поддерживают войну, остальные – либо не поддерживают, либо затрудняются ответить. Также мы наблюдаем увеличение числа тех, кто поддерживает вывод войск, даже если это означает недостижение целей СВО. То есть люди высказываются за вытеснение украинской армии из Курска, но не за продвижение российской армии на Донбасс.
Есть и более сложная динамика в отношении приоритетов – между вооружёнными силами и социальной сферой. Здесь более сложная картина, потому мы наблюдаем поддержку роста поддержки расходов на армию. Возможно, это реакция на операцию ВСУ в Курской области. Россияне осознали, что война может и такой, и надо бы, чтобы армия была способна препятствовать иностранному вторжению.
Но, в целом, данные указывают на усталость общества от войны и запрос на её завершение, несмотря на высокую поддержку Путина. Это важное противоречие, ведь именно от Путина и зависит завершение войны.
Источник: Наталия Зверко, LRT.lt.
