В Мюнхене прошел спектакль о запрете “Мемориала” в России и трагической судьбе немецкой актрисы, бежавшей в Советский Союз от нацистского режима.
Молодые люди начали собираться у входа на одну из дополнительных площадок Мюнхенского камерного театра (Münchner Kammerspiele) на Терезиенштрассе задолго до начала спектакля. Вечером 16 октября здесь показывали – первый и пока единственный раз – спектакль “Мемория”, поставленный режиссером Анастасией Патлай, покинувшей Россию после начала войны в Украине. Места были раскуплены задолго до начала, и не все желающие, пришедшие в надежде на лишний билетик, смогли попасть в зрительный зал.
Стол, стул, расставленные на полу пары обуви, с десяток кассетных магнитофонов. В полумраке минималистически оформленной сцены не сразу замечаешь, что артисты уже здесь – они стоят по обе стороны огромного экрана, сшитого из белых рубашек, символизирующих людей, которых больше нет. Потом они окрасились в красный цвет. “Мы рассказываем о трех пластах памяти – 30-х, 80-х годах прошлого века и сегодняшнем времени”, – пояснила в разговоре с DW режиссер Анастасия Патлай. С одной стороны, этот спектакль о судьбе немецкой актрисы Каролы Неер, которая, спасаясь от нацистского режима, оказалась со своим мужем в 1934 году в СССР, но вместо защиты погибла в ГУЛАГе в 1942 году. С другой стороны, это история “Мемориала”, правозащитной организации, которая занималась судьбой этой актрисы и многих других репрессированных. Это история о том, как память о жертвах ГУЛАГа вдруг становится политически неблагонадежным делом в современной России, а “Мемориал” – политическим врагом путинского режима.
О трагической судьбе актрисы, спектакль о которой по иронии судьбы показали на сцене того самого мюнхенского театра, в котором она некогда служила, зрители узнают из похожих на настоящие, основанных на реальных, записей на кассетных магнитофонах, а также из монологов, сделанных на основе отрывков из интервью соосновательницы “Мемориала” Ирины Щербаковой.
Спектакль, возрожденный из пепла
Первоначальный вариант спектакля был поставлен в России. Его премьера состоялась всего через несколько недель после запрета Международного общества “Мемориал” и правозащитного центра “Мемориал”. Драматург Нана Гринштейн создавала текст по “горячим следам” и с использованием документальных свидетельств. Премьерный показ прошел на сцене московского Центра имени Мейерхольда в феврале 2022 года. Как рассказала в беседе с DW Нана Гринштейн, предчувствие войны уже витало в воздухе: “Ощущался скорый апокалипсис, было страшно за зрителей, которые не побоялись прийти”. После полномасштабного вторжения российских войск в Украину многие участники постановки – режиссер, драматург, а также Ирина Щербакова – покинули Россию.
“Мы восстановили спектакль из пепла в Германии”, – говорит режиссер Анастасия Патлай. В 2023 году она стала первой участницей новой программы дома-музея Бертольта Брехта – Artist´s at Risk Residency для деятелей искусства, вынужденных покинуть свою страну. Это дало ей импульс возродить спектакль “Мемория”, внеся в него некоторые коррективы – в частности то, что спектакль стал идти на двух языках – русском и немецком, а также был изменен текст заключительного монолога, произносимого актрисой от имени Ирины Щербаковой.
Показ адаптированной версии состоялся на фестивале Брехта в Аугсбурге, а 16 октября прошел с аншлагом в Мюнхене. Зрительница Юлианна рассказала DW, что специально приехала в столицу Баварии из города Ульма, потому что не смогла попасть на него в Аугсбурге, и к тому же является большой поклонницей Бертольта Брехта, который играет в постановке немаловажную роль. Его желание защитить Каролу Неер, некогда очень близкую ему женщину, и вызванное страхом решение все же не отправлять письмо в ее защиту, а также ужас от происходящего в советской России перекликаются с сегодняшним днем.
Кроме истории “Мемориала” в двухчасовом спектакле содержатся воспоминания и данные протоколов допросов политзаключенных, а также цитаты из официальных отчетов. Практически дословно воспроизводится стенограмма выступления Андрея Сахарова на съезде народных депутатов СССР. Через несколько недель он умер, и согласно просьбе, озвученной его вдовой Еленой Боннэр Горбачеву, был зарегистрирован “Мемориал”.
Кто такая Карола Неер
Трагедия жертв сталинских репрессий ярко продемонстрирована на примере известной в 1920-30-е годы немецкой актрисы Каролы Неер. Ее дело казалось забытым, как и дела многих других советских политзаключенных. Карола Неер родилась в Мюнхене в 1900 году и в 2024-м вернулась в баварскую столицу в качестве героини спектакля. “Это высшая справедливость для постановки, что состоялась встреча сюжета и места”, – уверена Анастасия Патлай.
В 1934 году Кароле Неер пришлось бежать в СССР от гитлеровского режима, поскольку она близко дружила с Бертольтом Брехтом, придерживалась левых взглядов и даже пыталась вступить в компартию. Однако возможности продолжить карьеру в СССР у нее не было, по-русски она не говорила, но даже и без того вряд ли какой-то театр согласился бы дать значимую роль гражданке Германии. А вскоре начался Большой террор. В 1934 году Карола Неер родила в Москве ребенка, вскоре после чего сначала арестовали ее мужа, а потом и ее. Из лагерей она пыталась писать письма своему оказавшемуся в детдоме сыну. Одно из них чудом сохранилось. Но увидеться им было уже не суждено. Карола Неер умерла в 1942 году в лагере от тифа в Соль-Илецкой тюрьме. Посещение ее сыном лагеря, где она скончалась, – одно из самых эмоциональных мест в спектакле. Но эта история современна и сегодня, ведь она не только о немцах, бежавших от нацистов, но и о русских, бежавших от Путина, подчеркнула в беседе с DW Анастасия Патлай.
Несколько пластов истории
Вторым главным лицом – рассказчиком со своей историей о Кароле Неер и жертвах репрессий – стала блестяще говорящая по-русски немецкая актриса Катарина Шпиринг (Katharina Spiering), исполняющая роль соосновательницы “Мемориала” Ирины Щербаковой. Ее монолог в заключительной части спектакля Анастасия Патлай решила в обновленной версии переделать. И не столько из-за немецкой публики, сколько из-за полномасштабной войны. Историю последних двух с половиной лет исполнительница роли Щербаковой пропускает через себя. И сама правозащитница с горечью признается, что решила уехать из России, потому что не смогла бы молчать про войну.
История с закрытием “Мемориала” для правозащитницы очень личная, поэтому спектакль играет тут особую роль. “Это очень интересная попытка рассказать о том, что мы делали, другим языком. Потому что мы всячески пытаемся описать, что же делал “Мемориал”, что мы делали 35 лет, и внести туда истории конкретных людей, вытащить их из забвения”, – рассказала в разговоре с DW Ирина Щербакова.
Спектакль, понятный для немцев и русских
Постановка “Мемории” – на двух языках. Катарина Шпиринг говорит по-немецки, что смотрится особенно органично, ведь Ирина Щербакова – германистка и после начала полномасштабной войны живет в ФРГ. Артисты Алена Старостина и Иван Николаев, тоже покинувшие Россию после начала войны, мастерски и на разный лад играли все остальные роли, в основном на русском языке. Но это и не служило преградой для немецких зрителей. Спектакль идет с титрами. Кстати, Алена и Иван рассказали DW, что раньше сами занимались темой репрессий и ощущали, что “Мемориал” идет с ними, по их же словам, параллельным курсом. Лагерная тематика сопровождала их на протяжении их обучения в Санкт-Петербурге, а сами они, в частности, побывали в Норильске, где находились сталинские лагеря. Тема репрессий очень интересует немцев, уверена Ирина Щербакова. В беседе с DW она подчеркнула, что эта история связывает две диктатуры. Карола Неер, о которой Ирина Щербакова делала выставку, бежала от гитлеровского режима и погибла от сталинского.
В то же время есть в спектакле и эпизоды, все же менее сразу понятные немецкой публике. Немного не хватило бэкграунда паре заядлых немецких театралов, посмотревших, по их словам, практически все постановки последнего сезона в Мюнхене. Спектакль “Мемория” произвел на них очень сильное впечатление, но они с сожалением отметили, что не всегда успевали следить за переводом на немецкий в виде титров на сцене и при этом его воспринимать. Как признались собеседники DW, о некоторых событиях, как, например, выступлении Сахарова на съезде народных депутатов СССР и его перепалке с Горбачевым, включенном в спектакль без сокращений, в Германии помнят, скорее всего, только те, кто особенно интересуется российской и советской историей.
Как восприняла спектакль публика
Большинству выходцев из России эту историю в Мюнхене, напротив, разъяснять особо было не надо. Алена Старостина точно воспроизводила речь Сахарова, слушая его речь в наушниках. Анастасия Патлай еще до спектакля обратилась к публике с небольшим вступительным словом и предложила зрителям продолжить общение в фойе. Чем и воспользовались более двух десятков молодых людей. Они стали интересоваться у режиссера и драматурга деталями: например, кому принадлежат прозвучавшие в спектакле зонги. Как пояснила режиссер, они были положены на стихи Бертольда Брехта, большого поклонника и друга актрисы Каролы Неер.
А дальше были вопросы про смысл некоторых эпизодов, возможные показы спектакля в других городах Германии, новые планы драматурга и режиссера и отъезд из России из-за войны – в общем, почти обо всем. Несмотря на поздний вечер, беседа затянулась и шла больше часа. Многие сожалели, что в Мюнхене состоялся всего один показ и поэтому даже нельзя рекомендовать друзьям обязательно сходить на спектакль. Актриса Катарина Шпиринг отметила в беседе DW трудности, с которыми приходится сталкиваться уехавшим из России творческим людям. По ее словам, это фактически борьба за выживание в новых условиях. Но участники “Мемории” не теряют оптимизма и продолжают работать. Они надеются, что и их новые проекты вызовут интерес у европейской публики.
Источник: Ника Буш, Deutsche Welle.
