Вывод на боевое дежурство межконтинентального баллистического комплекса “Ярс” в Новосибирске в день рождения российского диктатора Путина имел информационно-пропагандистскую цель. Этим в России сделали ему подарок, чтобы показать возможности российской ядерной триады в моменте возможного выполнения измененной ядерной стратегии Российской Федерации.
Этот комплекс находится на вооружении РФ с 2009 года. Но показательно то, что его вывели на боевое дежурство после неудачного испытания Сармата. Сначала были, соответственно, громкие заявления российской стороны об изменении собственной ядерной доктрины в моменте возможности нанесения превентивного удара даже не по странам-членам НАТО, а по союзникам стран НАТО, которые якобы на момент атаки БПЛА могут быть атакованы с использованием ядерного потенциала Российской Федерации. Вместо этого весь мир увидел абсолютно неудачные испытания Сармата, которым так долго и безуспешно пытались напугать Запад.
И это имело прямо противоположный эффект. Еще больше ослабила позиции Российской Федерации субъектность украинской стороны уже после изменения ядерной доктрины и внесения положений об атаках по территории РФ с использованием аэродинамических целей (беспилотников и т.д.) после того, как Главное управление разведки Министерства обороны провело ряд молниеносных операций по арсеналам хранения на территории РФ.
Тогда все поняли, что это элемент политического блефа российской стороны. Более того, официальная “говорящая голова” Кремля Песков был вынужден минимизировать политические и информационные последствия для России, объясняя, что не стоит сочетать “СВО” с изменением ядерной доктрины.
То есть в РФ пытались сохранить хорошую мину при плохой игре. Но там, соответственно, не оставляют намерений и в дальнейшем использовать ядерный шантаж как элемент не то что сдерживания, а диктата. То есть запугивания стран Запада возможными сценариями развития событий. Однако последние заявления стран НАТО четко показали, что никто на ядерный шантаж Российской Федерации не согласится. Все разговоры о превентивном нанесении удара по островному государству, где имели в виду в первую очередь Великобританию, не имели того эффекта, на который рассчитывали в Москве.
Соответственно, когда других рычагов влияния нет, на фоне того, что ядерную доктрину Российской Федерации дважды поставили под сомнение, в Кремле решили вытащить еще один “джокер” с Ярсом.
Но эта ситуация не новая – уже 29 февраля 2024 года Путин выступал с соответствующими заявлениями и после этого, 2 марта они провели вроде бы успешное испытание Ярса, которое также было элементом военно-политического давления накануне очередного Рамштайна. Поэтому ситуация с Ярсом имеет такую же мотивацию, поскольку во время встречи в Рамштайне должны прозвучать четкие ответы по ключевому вопросу – участию Украины в НАТО.
Если сейчас уже появляется информация по поводу возможных сценариев, то есть возможности участия Украины в НАТО без учета оккупированных территорий, то, соответственно, такая дискуссия продолжается. Напомню, одной из целей “СВО” и требований Российской Федерации во время стамбульских переговоров был отказ Украины от вступления в Североатлантический Альянс.
России дали четко понять, что период, когда она пугала ядерным оружием – это перевернутая страница. И сейчас вопрос обсуждения возможного участия Украины в НАТО перешел в практическую плоскость. Единственное, что сейчас обсуждаются варианты этого участия, и, соответственно, отрабатываются механизмы обхода возможного вето со стороны откровенно пророссийских стран-членов НАТО, в первую очередь Венгрии.
Но и вопрос и вступления Украины в НАТО, и расширенного характера военно-технической помощи, и разрешения бить по территории РФ дальнобойным оружием, к сожалению, тесно связаны с предвыборной гонкой в Соединенных Штатах. Я не исключаю, что в рамках Рамштайна будут отработаны механизмы, прозвучат политические заявления, а уже после результатов выборов в США будут конкретные действия. Независимо от заявления Байдена, который заявил, что в конце своей каденции он может всех удивить.
Источник: Дмитрий Снегирев, «Главред».
