Главное из расследования Елены Милашиной
Расследование теракта в Беслане, совершенного 20 лет назад, до сих пор не завершено. Владимир Путин еще в 2005 году обещал, что будут раскрыты все обстоятельства захвата школы террористами, в результате которого погибли 333 человека, включая 186 детей. В 2024-м на встрече с «Матерями Беслана» президент России выразил удивление по поводу того, что расследование настолько затянулось, и предложил обратиться к главе СК Александру Бастрыкину, чтобы тот «вошел в суть дела и проконтролировал, что там происходит».
Нурпаша Кулаев, единственный выживший из террористов, в 2006 году был приговорен к пожизненному заключению. Жители Беслана вели независимое «народное» расследование, политтехнолог Марина Литвинович создала сайт «Правда Беслана», свой доклад о теракте готовила специальная парламентская комиссия под председательством Александра Торшина. Ее участник, депутат Госдумы Юрий Савельев представил альтернативный доклад – он был основан на показаниях бывших заложников и во многом опровергал официальную версию событий, предоставленную следствием.
Потерпевшие по делу о теракте после безрезультатных жалоб в России (127 судебных инстанций, включая Конституционный суд) обратились в Европейский суд по правам человека. В 2017 году Страсбургский суд объявил, что российские власти не расследовали должным образом все обстоятельства теракта и причины гибели заложников, а также допустили «чрезмерное применение смертоносной силы». Судьи обязали Россию выплатить три миллиона евро в качестве компенсации морального ущерба родственникам погибших и пострадавшим при теракте.
Все эти обстоятельства никак не продвинули основное расследование, следователи лишь продолжали корректировать показания свидетелей в угоду официальной версии.
Специальный корреспондент «Новой газеты» Елена Милашина на протяжении многих лет освещает события вокруг теракта. Она уверена: бесланское дело не прекращают с одной лишь целью – чтобы держать материалы под тайной следствия и не передавать их в руки бывших заложников и родственников погибших.
Журналистка обнародовала ряд показаний из уголовного дела, проясняющих обстоятельства массового убийства заложников в Беслане. Первая часть ее расследования была опубликована в «Новой газете» еще в 2022 году, три следующие (1, 2, 3) – в начале сентября 2024-го, к 20-й годовщине теракта. Все эти документы из дела были получены легально. Российские власти сами их предоставили в ЕСПЧ в ответ на жалобу потерпевших по делу о теракте. «Медуза» пересказывает главное из расследования Елены Милашиной.
О чем говорит официальное следствие
1 сентября 2004 года группа из трех десятков вооруженных террористов захватила школу № 1 города Беслан в Северной Осетии во время утренней линейки в честь Дня знаний. Боевики согнали школьников, их родителей и учителей в спортзал в центральном крыле и заминировали его. В заложниках оказались более 1100 человек (хотя власти заявляли максимум о 354-х). Заложники провели в школе два с половиной дня без еды и воды. Власти связывались с террористами через переговорщиков, но это ни к чему не привело.
Днем 3 сентября около 13:00 в спортзале произошли два взрыва и начался пожар, после чего спецслужбы пошли на штурм школы. Как утверждали силовики, операция была вынужденной – ее предприняли после того, как террористы взорвали бомбы. По уверению властей, все заложники, погибшие при теракте, стали жертвами взрывов и пожара в спортзале.
С террористами еще несколько часов вели бой в южном флигеле школы, где располагались столовая, классы и мастерские. После 18:00, когда в школе уже не оставалось живых заложников, оперштаб дал команду на применение огнеметов, а около 21:00 – танков. В районе полуночи накладным зарядом были обрушены межэтажные перекрытия в южном флигеле.
Штурмом командовал генерал Александр Тихонов – начальник Центра специального назначения ФСБ (в него входят отряды «Альфа» и «Вымпел»). В своих показаниях он свидетельствовал, что здание школы было взято под полный контроль в 23:45. Подрыв перекрытий во флигеле, по его словам, был нужен для того, чтобы ликвидировать последних террористов, укрывавшихся в подвале.
Что известно из показаний свидетелей и альтернативных расследований
Елена Милашина опубликовала показания военнослужащих 58-й армии, спасателей и пожарных, принимавших участие в ликвидации последствий штурма бесланской школы.
Согласно свидетельствам бывших заложников, цитировавшимся, в частности, в докладе Юрия Савельева, в спортзале не взрывались бомбы террористов. Это был внешний обстрел из гранатометного оружия с термобарическими снарядами.
В материалах дела зафиксировано, что во время штурма по школе и внутри нее были произведены десятки выстрелов из огнеметов и гранатометов. Один из офицеров ФСБ в своих показаниях признавал, что спецслужбы использовали это оружие. Также по школе минимум дважды выстрелили из танка – днем во время штурма и вечером после его активной фазы.
Савельев в своем альтернативном докладе выстроил поминутную хронологию штурма на основе фото- и видеосвидетельств. Судя по ней, после первых взрывов в спортзале в 13:05 заложников никто не спасал. Они сами пытались выбраться из зала, где уже было задымление, но еще не начался сильный пожар.
Спецназ ФСБ два часа вел артподготовку к штурму, обстреливая позиции боевиков, в том числе с применением оружия неизбирательного поражения. Приказ на зачистку здания был отдан только в 15:10. Пожарные подъехали к горящему зданию в 15:20. К этому времени в спортзале уже рухнула крыша, под которой оставались заложники, не успевшие выбраться из здания.
Пока продолжался пожар, террористы вывели из зала около 300 заложников в столовую и классы южного флигеля. Это отрицали власти, но это подтверждают выжившие заложники. Боевики не стремились спасти людей, наоборот, они ставили заложников на окна во флигеле в качестве живого щита и заставляли их махать военным сорванными занавесками. Это не остановило стрельбу по южному корпусу. «Чем больше мы махали – тем больше в нас стреляли. И мы прекратили это делать!» – говорила в своих показаниях бывшая заложница Виктория Кастуева.
В 2006 году во время суда над террористом Кулаевым стало известно, что командовавший штурмом школы генерал ФСБ Тихонов просил командование 58-й армии выделить спецназовцам три танка.
В частности, в деле появлялись показания командира танка № 325 Гурама Абуладзе и командира танка № 328 Дмитрия Годовалова, из которых следовало, что оперштаб отдал приказ стрелять из танка по школе во время штурма, но его отказались исполнять. «Мне известно, что был приказ о производстве выстрела по школе днем, когда там находились заложники. Но мы отказались стрелять по школе, так как заложники стояли в окнах и махали белыми тряпками», – говорится в показаниях Годовалова.
Вечерняя хронология событий, которую проводил генерал Тихонов, также вызывает много вопросов, пишет Елена Милашина. Согласно разным свидетельствам, штурм школы был завершен примерно к 19:00. Тогда же здание несколькими кольцами оцепили военнослужащие 58-й армии, не пуская внутрь никого из посторонних. С одной стороны, это было вполне продиктовано правилами безопасности и законом, поскольку территория школы стала местом преступления и следственных действий. Однако приказ на оцепление школы был отдан не руководителем следственной группы, а неизвестным лицом. Следователей допустили до осмотра места преступления только в 7:45 4 сентября.
Изучив материалы дела, Милашина пришла к выводу, что вечером и ночью в школе находились криминалисты-взрывотехники ФСБ. За это время они изъяли оружие террористов (следствие получило его позже в здании отдела ФСБ по Правобережному району Беслана), а также вынесли во двор тела погибших из столовой и мастерских южного флигеля, где шел бой террористов со спецназовцами.
В деле есть многочисленные показания сотрудников МЧС, сделанные в 2006 году. Они написаны под копирку, почти слово в слово повторяя друг друга. Все спасатели в своих показаниях заявляют, что школа была оцеплена солдатами до утра 4 сентября и только тогда же, когда по зданию уже прошли саперы и следователи прокуратуры, начали выносить трупы. Свидетели говорят, что работали в южном флигеле и нашли там только пять трупов боевиков.
«Поясняю, что в тех помещениях, где работали мы, не было обнаружено ни одного тела заложника, по крайней мере, я этого не видел, – говорится в одном из таких однотипных текстов показаний. – При этом до нашего прихода никто не мог перемещать тела из одного помещения в другое, т. к. там производился осмотр места происшествия, и все фиксировалась в письменный протокол, а также на видео и фото, и только после этого мы эвакуировали тела и разбирали завалы».
Лишь один из спасателей Лаврентий Перисаев рассказал, что видел в столовой южного флигеля тела заложников наряду с трупами террористов. В остальном его показания такие же, как и у остальных.
Таких «допросов методом копипаста» в бесланском деле подавляющее число, отмечает автор расследования. Однако показания сотрудников МЧС примечательны еще тем, что следствие точно было в курсе, что все свидетели лгут. В материалах дела зафиксировано, что следователи появились на месте преступления только в 7:20 4 сентября, когда сотрудники МЧС уже работали в школе. Кроме того, спасатели говорят, что обнаружили тела террористов в мастерских флигеля, хотя к утру 4 сентября эти помещения уже были подорваны и сожжены.
Милашина также обнаружила в материалах для ЕСПЧ «неизвестно по какой логике попавший» допрос Маирбека Гутиева, который опровергает все предыдущие показания. В нем он рассказывает, что Северо-Осетинский поисково-спасательный отряд Сергея Щетинина принимал участие в выносе тел заложников из мастерских и классов южного флигеля 3-4 сентября. «Щетинин С. В. мне пояснил, что из мастерских, столовой, классов 1 этажа ими было вынесено около 60 трупов заложников», – заявил Гутиев.
Как отмечает журналистка, ни один из фотокорреспондентов не запечатлел вынос тел погибших заложников из школы. Вероятно, это связано с тем, что школа была оцеплена, а тела вынесены ночью. Вслед за этим власти уничтожили южный флигель.
«Это было сделано для того, чтобы невозможно было доказать факт гибели заложников в других помещениях школы, кроме спортзала. Потому что тогда встал бы вопрос о вине в их гибели не только террористов, но и спецназовцев, а, значит, и руководства оперативным штабом», – пишет Милашина.
Утром 4 сентября во дворе бесланской школы лежали 237 трупов заложников. Из них 116 тел были полностью обгоревшими – их вынесли из спортзала. Откуда эвакуировали тела с огнестрельными и осколочными ранениями, власти умалчивают. Вскрытие тел и установление настоящих причин смерти погибших в школе людей не проводилось.
По материалам судебного процесса над террористом Кулаевым депутат Юрий Савельев составил список из 195 заложников, которых боевики согнали в южный флигель и которым удалось выжить.
«И все эти годы мы искали хоть одного человека, которому удалось бы спастись из мастерских южного флигеля. Найти такого свидетеля нам не удалось. Следствие считает это доказательством того, что в мастерских убитых заложников не было. Но на самом деле это доказывает обратное: в южном флигеле не выжил никто», – заключает специальный корреспондент «Новой газеты».
Источник: «Медуза».
