В России возбуждают новые уголовные дела против несовершеннолетних: их обвиняют в тяжких и особо тяжких преступлениях – в том числе в терроризме и госизмене. Поводом для преследования становятся сообщения о поджогах сотовых станций, железнодорожных релейных шкафов, а порой просто фотографии. О связи роста числа подобных дел с войной против Украины, а также о соблюдении прав детей в заключении, редакции Кавказ.Реалии рассказали эксперты.
После начала войны в Украине российские власти арестовали и отправили в колонии по статьям о терроризме как минимум семерых подростков, которым на момент ареста не было и 16 лет, обратило внимание издание “Агентство”. Самым младшим из них стал Артемий Доронин из Санкт-Петербурга. Ему было 14 лет, когда в сентябре 2023 года его задержали за поджог релейного шкафа на станции “Лахта”. Вместе с Дорониным был задержан 15-летний Егор Лаускис. Доронина отправили в воспитательную колонию на четыре года, Лаускиса – на два.
Против подростков рассматривают и другие дела по террористическим статьям, в том числе это происходит на Северном Кавказе. Так, в конце августа стало известно о деле девятиклассницы Арины Брязгун из Невинномысска Ставропольского края: вместе с учеником восьмого класса ее обвиняют в поджоге станций сотовых операторов.
Мэр Невинномысска Михаил Миненков сообщил, что девятиклассница и 15-летний восьмиклассник за пять дней якобы подожгли в Ставрополе четыре базовые станции: на улице Южный Обход, возле “Магнита” в Промышленном районе, около магазина “Метро” и у Дворца правосудия.
Суд оставил несовершеннолетнюю в СИЗО до конца сентября, несмотря на то что школьница признала вину и заявила о раскаянии. Подробности о другом участнике дела пока неизвестны. По российскому законодательству за особо тяжкие преступления, совершенные до 16-летнего возраста, суд не может назначить более десяти лет лишения свободы.
Еще один заключенный с юга России – Кевин Лик, самый молодой осужденный по обвинению в госизмене: на момент ареста ему было 16 лет. Лик родился в Германии и жил там до 2017 года, но затем вместе с матерью переехал в Адыгею. В феврале 2022 года семья готовилась к возвращению в ФРГ. Перед этим мать подростка решила снять его с воинского учета, но из военкомата ее по надуманному обвинению отправили под административный арест – якобы за нецензурную брань.
После ее освобождения они вновь попытались уехать из России, но в день вылета Кевина задержали сотрудники ФСБ. Школьника обвинили в том, что он фотографировал из окна своего дома военную часть, и приговорили к четырем годам лишения свободы. В начале августа Лик оказался на свободе в рамках обмена заключенными между Россией и странами Запада. Сам Кевин убежден, что его арест был связан с пополнением российского “обменного фонда”.
Наконец, подростки все чаще попадают в списки “террористов и экстремистов” Росфинмониторинга. В начале июля сайт “Холод” подсчитал, что в нем числятся уже 79 несовершеннолетних. Каждый седьмой из них – выходец из регионов юга и Северного Кавказа. Самому младшему обвиняемому в терроризме из южных регионов 15 лет, он живет на Кубани. Также в списке есть дети-“экстремисты” из Дагестана, Кабардино-Балкарии, Ставропольского края, Карачаево-Черкесии, Волгоградской области и Ростова-на-Дону.
“Послабления” для детей?
В России дел по террористическим статьям в отношении подростков сейчас возбуждается больше, подтверждает юрист Центра защиты прав человека “Мемориал” Анастасия Захарова: “Связано это в том числе и с войной, так как видно, что чаще всего обвинение связано с протестом против нее или с недовольством властью”.
По общему правилу уголовная ответственность в России наступает с 16 лет. Однако за совершение некоторых тяжких и особо тяжких преступлений она наступает уже с 14 лет: сюда относятся и так называемые “террористические статьи”.
“Для несовершеннолетних предусмотрен ряд послаблений. Во-первых, возраст – это смягчающее обстоятельство. Если обвиняемый достиг 14 лет, но не достиг 16 лет, то его могут лишить свободы на срок не более шести лет. Исключение – особо тяжкие преступления, там срок не более десяти лет. Также при назначении наказания судьи должны учитывать уровень жизни ребенка, его психическое развитие, а также влияние на него старших”, – продолжает Захарова.
По ее словам, осужденные, не достигшие 18 лет, живут в общежитиях. Но те, кто отбывает наказание в строгих условиях, проживают в изолированных помещениях – вне учебы и работы их запирают.
Она уточнила, что по закону и в заключении несовершеннолетние имеют право продолжать учиться: например, получить среднее профессиональное образование или заочно окончить вуз. Однако реализовать это право получается не всегда: школьнику Кевину Лику, по его собственному признанию, не удавалось адекватно учиться в СИЗО.
В России власть развязала террор против обычных людей, который напоминает сталинский, комментирует уголовные дела против детей политолог Руслан Айсин: “Силовую машину не так просто остановить, как кажется. Она начинает жить своей жизнью и требует, словно молох, все новых и новых жертв. Соответственно, как и при Сталине, можно обвинять подростков. Можно устраивать провокации, можно завлекать обманным путем. Молодежь больше руководствуется эмоциями, и провокаторы, естественно, не дремлют, как было с известным делом “Нового величия”.
По его мнению, война в Украине обязала ФСБ “постоянно искать шпионов и пятую колонну”: “Нужно отчитываться о том, что задержаны все новые и новые вредители-террористы. Тем более что понятие “террорист” в России максимально расширено”.
“Выдавливание” в техникумы
Еще одна проблема, с которой столкнулись школьники, в том числе на юге России, – это выдавливание из школ после девятого класса для поступления в техникумы. Первым на это обратило внимание издание “Коммерсант”.
В частности, на Кубани 46 подросткам отказали в зачислении в десятый класс одной из городских школ (населенный пункт и номер учебного заведения не указаны), так как их средний балл в аттестате был ниже 4,4. Родители обратились в Генпрокуратуру.
При этом статья об отсрочке от призыва предполагает, что если ученику приходит повестка во время учебы в колледже, ему дадут окончить учреждение, но поступать в вуз, не отслужив, он уже не сможет. Это происходит на фоне новостей о том, что солдат-срочников заставляют подписывать контракты на войну, а также о том, что срочники попадают в плен в Курской области.
Источник: Вера Харсекина, «Кавказ.Реалии».
