Мирная жизнь закончилась не только для Курской, но и для Белгородской и Брянской областей РФ.
Новая неделя войны началась с сообщений о боях в приграничном Краснояружском районе на западе Белгородской области РФ. Это уже четвертый район российской территории, охваченный боевыми действиями, вместе с Кореневским, Суджанским и Беловским районами Курской области.
Российские ТГ-каналы рассказывают, что ВСУ начали атаку близ автомобильного пункта пропуска “Колотиловка” в Краснояружском районе. До недавнего времени это был последний пункт пропуска, который работал на российско-украинской границе, но с 6 августа он закрыт. Именно в тот день ВСУ начали наступление в Курской области.
Губернатор Белгородской области Вячеслав Гладков утром 12 августа объявил эвакуацию жителей Краснояружского района. “У нас тревожное утро, – сообщил он. – Мы начинаем перемещение людей, которые живут в Краснояружском районе, в более безопасные места”.
Расширение вместо углубления
Начиналось все с наступления на фронте шириной 10 км. В первые дни было совершенно неясно, что является приоритетом для украинского командования: углубление наступления или расширение.
Большую популярность обрела версия о том, что целью ВСУ в этом наступлении является город Курчатов, в котором расположена Курская атомная электростанция. Россияне, кстати, восприняли угрозу всерьез и принялись копать траншеи в 15 км южнее АЭС.
Однако сейчас, в конце первой недели наступления, можно сделать вывод (конечно, очень осторожный), что на данном этапе приоритетом является не углубление, а расширение. Ширина фронта уже приближается к 100 км, но лишь на некоторых участках наши войска продвинулись более чем на 10 км.
Наверное, это вызовет разочарование у тех, кто уже нарисовал у себя в голове картинку, как ВСУ бросают все резервы на прорыв к Курчатову и захват Курской АЭС. Аргументом в пользу этой версии служит надежда затем “обменять” их на город Энергодар и Запорожскую АЭС, оккупированные Россией. А главный аргумент против – это опасение, что если наши войска стремительно прорвутся к Курчатову, то затем они могут попасть там в окружение. Чтобы долго (неделями и месяцами) удерживать АЭС, нужно иметь прочный тыл.
Поэтому углубление никто не отменял, но сначала, по-видимому, все же стоит задача расширения наступления.
Хаос вокруг серой зоны
Конечно, этот вариант вызовет недоумение у тех, кто считает, что нужно все силы сконцентрировать на одном направлении удара. Но один локальный удар имеет смысл тогда, когда нужно захватить конкретный объект. А вот если целью является максимальное увеличение площади серой зоны и, вокруг нее, зоны хаоса, тогда необходима серия ударов в разных точках на широкой линии. Раньше это была линия границы – теперь это уже линия фронта.
И мы видим, как это работает, на свежем примере Белгородской области. Атака в одной точке вынуждает эвакуировать целый район.
В Курской области серая зона превышает по площади украинский плацдарм приблизительно вдвое, а ее край проходит в 30-40 км от границы. Серая зона – это та местность, которая еще не занята ВСУ, но уже не подконтрольна российскому режиму. Оттуда сбежала вся местная администрация вместе с полицией, ФСБ и МЧС. Там действуют украинские диверсионно-разведывательные группы. А попытки пробиться туда российских войск сдерживает украинская артиллерия.
Еще шире зона эвакуации. Вначале она включала один только Суджанский район, затем к нему добавились Кореневский, Глушковский, Рыльский, Хомутовский районы на севере и Беловский район на юге (еще южнее лежит Краснояружский район Белгородской области, который тоже эвакуируется).
А зона хаоса – еще масштабнее. Например, в городе Льгове (население 17 тысяч человек) и Льговском районе эвакуация не объявлена, но народ оттуда массово бежит, опасаясь прорыва ВСУ. “Улицы пустынны. Практически все магазины закрыты. Самое время для мародерства, а любой чужак, вдруг решивший приехать сюда, кажется враждебным элементом”, – рассказывают российские “Аргументы и факты”. Авторы репортажа из Льгова цитируют 78-летнюю жительницу, которая покидает город вместе с ними: “Очень страшно в городе. Магазины закрыты. Аптеки закрыты. Выехать я не могла. Соседи мои, у кого машины были, все выехали. Молодежь вся выехала к знакомым”.
Почти такая же ситуация в городе Курчатове (39 тысяч человек) и Курчатовском районе. Там если не паника, то как минимум дезорганизация и разрушение привычного уклада жизни. 9 августа российские медиа сообщили, что подъезды к Курской АЭС перекрыты, на строительстве Курской АЭС-2 (ее ввод в эксплуатацию запланирован на 2025 год) все обесточено, а строители покинули объект.
К этому нужно добавить сообщения в соцсетях о том, что Курская АЭС уже заминирована. Не будет удивительно, если Путин сам ее подорвет. 11 августа россияне уже устроили фарс в виде якобы “пожара на Запорожской АЭС”. Кремлевская марионетка Евгений Балицкий назвал пожар “результатом обстрела города Энергодара со стороны ВСУ”, хотя на самом деле никакого пожара не было, просто оккупанты привезли в градирню АЭС шины и подожгли, чтобы получить большой столб дыма.
Если хаос вокруг серой зоны будет нарастать, эффект может оказаться даже более значительным, чем если бы Курская АЭС была захвачена ВСУ.
Теперь вслед за Курщиной в эту зону хаоса втянута и Белгородчина. Если учесть, что Белгород расположен в 35 км от границы с Украиной, то перспектива паники и дезорганизации возникает перед всей областью.
Брянск на очереди
Национальный антитеррористический комитет РФ, главой которого по должности является директор ФСБ Александр Бортников, 10 августа объявил режим контртеррористической операции (КТО) в трех областях РФ: Брянской, Курской и Белгородской. Это означает, что для жителей каждой из этих областей мирная жизнь закончилась.
Кремль не знает, где будут нанесены новые удары ВСУ. Поэтому он вынужден ждать их отовсюду.
12 августа Путин провел совещание, на котором специально успокоил и обнадежил жителей Брянщины. Он рассказал, что хотя война еще не пришла к ним, но вскоре это будет исправлено. “Если сегодня в Брянской области относительно спокойно, это еще не значит, что завтра эта ситуация там также сохранится”, – сказал Путин.
Еще он поделился подозрениями о цели украинского наступления на территории РФ: “Для нас очевидно, что враг будет и дальше пытаться дестабилизировать ситуацию в приграничных регионах с целью раскачать внутреннюю политическую ситуацию в нашей стране”.
То есть Путин сам признался в том, что для него самое страшное в украинском наступлении – это не плацдарм ВСУ на российской территории, а политический хаос в России.
И Путин не только говорит так – он так думает и так действует. Он боится не военных успехов ВСУ, а политической дестабилизации в РФ. Потому он не называет войну войной. Вместо этого в трех областях объявлена КТО, которой руководит не генштаб российских войск, а директор ФСБ.
Новая военная реальность
Но это не означает, что Путин и Бортников игнорируют новую военную реальность. Они вынуждены заботиться об усилении обороны в каждой из трех областей, где объявлена КТО. Всюду нужно укреплять фортификации, наращивать группировки войск, обеспечивать их техникой, боеприпасами и дронами.
Поэтому Путин уже снимает подразделения с оккупированных территорий Украины и перебрасывает их на российские территории, ожидающие прихода ВСУ. То есть КТО в буквальном смысле отбирает силы у СВО – “специальной военной операции”, как Путин называет российское вторжение в Украину. Чем больше сил ему понадобится для КТО, тем слабее будет СВО.
Украинское наступление создало Путину еще одну проблему: ему придется убирать из зоны КТО своих солдат-срочников. В зоне СВО официально российских срочников нет, только контрактники и мобилизованные. Но подразделения вдоль границы с Украиной, наоборот, комплектовались преимущественно срочниками (ибо контрактники были необходимы на войне).
Путин, конечно, может сказать, что КТО – это не СВО, потому пусть срочники стоят на границе и защищают Россию от “террористов”. Но такая защита вряд ли будет эффективной. Ибо срочники, в отличие от контрактников, не нанимались на войну, и скорее сдадутся в плен, чем будут рисковать своей жизнью ради Путина.
Таким образом, украинское наступление порождает хаос не только в трех областях РФ, но и во всей российской военной машине. Однако не нужно рассчитывать на быстрый результат. Для быстрого результата нужны резервы, на порядок более мощные, чем те, которыми мы располагаем. Но даже имеющимися силами наша армия вселяет в Путина страх хаоса и заставляет в этом признаваться.
Источник: Юрий Вишневский, «Деловая столица».
