Русский Тайвань?

У российской оппозиции, которая сегодня в подавляющем большинстве оказалась за пределами страны, существует множество проектов для “постпутинской эпохи”. Правда, никто не может предсказать, когда она начнется и почему именно эти проекты будут востребованы. Сохранится ли вообще Россия как единая страна или наступит построссийская реальность, как в свое время внезапно наступила постсоветская? Но эти вопросы не мешают виртуальному творчеству многих оппозиционеров, которые уже принимают постановления от лица “прекрасной России будущего”.

В телеграме создаются паблики типа “Первым рейсом”, авторы которых уверены, что “режим скоро рухнет”. И в этой уверенности они не замечают поразительного совпадения с ситуацией ровно вековой давности, когда многие политэмигранты тоже считали, что “большевики вот-вот падут”, и в буквальном смысле “сидели на чемоданах”. Но это ожидание затянулось на 70 лет…

Когда приводишь такие сопоставления, часто возражают: ну все-таки у большевиков была целая идеологическая система, которая не сводилась к какому-то вождю, они даже “культ личности” однажды разоблачили. А сегодня мы имеем дело с сугубо персоналистским режимом, и без Путина всё посыплется.

Мне такой оптимизм кажется преувеличенным. Потому что в постсоветской России довольно успешно возрождено самодержавие “царя и преемников”. И оно вполне может продлиться “до скончания века”, как молится патриарх Кирилл.

Но неужели политэмигранты обречены на прозябание в виртуальных эмпиреях? Все-таки уехавших от путинизма уже около миллиона, по разным оценкам. И годы жизни за пределами высокодуховного отечества должны были научить их какой-никакой прагматике. И если в нынешней России оставаться невозможно, а полная культурная интеграция в другую страну проблематична, может быть, надо задуматься о каком-то реалистическом выходе?

Этот выход, конечно, может показаться утопическим. Но настоящая утопия не противоречит реальности – проницательный Бодрийяр неслучайно назвал одну из глав в своей книге об историческом опыте Америки “Воплощенная утопия”.

Сегодня есть сайты, где разные страны продают острова. Необязательно в какой-то тихоокеанской глуши – есть даже на Балтике или в более теплых Греции и Хорватии. И вот если бы кто-нибудь из бывших российских “олигархов” вместо бесконечных обличений кремлевского дракона приобрел бы такой остров и подарил его гражданскому обществу, могла бы начаться действительно другая историческая эпоха.

Это была бы реализация многих литературных фантазий – от пушкинского “острова Буяна” до аксёновского “острова Крыма”. Но, разумеется, с поправкой на современность. Новое, маленькое русскоязычное государство, которое соответствует всем нормам международного права – демократическая парламентская республика. Наверное, ее бы даже приняли в Евросоюз, потому что за этим островом больше не будет имперского проклятья. И он самим фактом своего существования будет ломать кремлевскую доктрину “русского мира”.

Это проект “русского Тайваня” или “русского Сингапура”, которые кардинально отличаются от континентальной империи. Да, они говорят с ней на одном языке, но политика, экономика и, главное, психология у них совсем другая. Но вот получится ли у “русских островитян” то, что получилось у тайваньцев и сингапурцев?

Такая постановка вопроса наводит на непростые мысли. Является ли “истинно русской” риторика из песни “Широка страна моя родная”? А ведь она свойственна и многим политэмигрантам, которые по-прежнему остаются патриотами “великой державы”, желая лишь заменить в ней плохого кремлёвского царя на хорошего.

Если это великодержавное сознание сохранится, в создании “русского острова” нет никакого смысла. И он в конце концов будет поглощен империей – как в трагическом и пророческом финале аксёновского романа.

Оппоненты этого проекта часто используют расхожий, но ложный стереотип: мол, зачем русским создавать какую-то другую страну, если существует Россия? На это легко ответить напоминанием о множестве англо- и испаноязычных стран, часто весьма далеких от своей “исторической родины”.

И даже в нашу перестроечную эпоху элементы такого многообразия уже появлялись. Верховные Советы Карелии и Коми в 1990 году приняли декларации о государственном суверенитете своих республик. Хотя там и демографически в населении, и среди депутатов этих парламентов большинство составляли русские. Но это был знак появления новых политических наций. Правда, позже, когда “возрождение России” стало официальной доктриной, о них постарались забыть…

“Русским островитянам” придется пройти трудный ментальный тест, который чем-то сродни отказу американцев от Британской империи. То есть: Московское царство и Петербургская империя – это не “наша страна”. Мы тут на своем острове сами по себе, и у нас совсем другая цивилизация. А если хочется вспомнить историю – вспоминайте Новгородскую республику с ее вечевым самоуправлением и регулярной сменяемостью посадников. Могут сказать, что ее нет уже больше пяти веков. Ничего, Израиля не было в истории еще дольше, но потом он возродился и стал совершенно современным государством.

А кстати, русское слово “государство”, наоборот, лучше бы навеки сдать в исторический архив. Оно происходит от “государя” и поэтому неуклонно воспроизводит монархические шаблоны. И если на нашем острове вместо парламентской республики появится некто, пусть даже с “самыми либеральными убеждениями”, кого будут называть “государем”, проект можно закрывать. Потому что он, увы, станет очередным ремейком империи. И печальным доказательством правоты старого анекдота: “За что мы ни берёмся – всё получается автомат Калашникова”.

Источник: Вадим Штепа, «Радио Свобода».