Коротко о «провальных», якобы, дебатах двух пожилых мужчин средних способностей, которых практически неизбежно выдвинут кандидатами в президенты США. Ещё не выдвинули – но выдвинут, поскольку других вариантов (кроме чрезвычайных) нет. Итак, что это вообще было?
Прежде всего, напомню некоторые очевидные, но отчего-то постоянно забываемые вещи. Итак:
– Выборы президента США – сугубо внутриамериканское дело. На мнение о них окружающего мира американцам начхать, и это правильная позиция с их стороны.
– Любые выборы в США – всегда выборы того, как собрать с помощью налогов бюджетные деньги, и как их потратить – раз. Как ограничить права и свободы граждан США, чтобы они ненароком не разнесли страну в куски, но и не превратить при этом страну в тюрьму – два. Где-то далеко, в последних рядах, маячат внешнеполитические вопросы, но они привязаны к пункту первому, который насчёт бюджета. Всё остальное – завитушки, побрякушки и прочие цацки.
– США – очень большие, сложно устроенные и неоднородные. По сути, это конфедерация из 50 очень разных независимых государств, на которую в ходе Гражданской войны, с помощью вооруженного насилия, натянули шкуру федерации. Но под шкурой США всё равно – конфедерация, а шкура тесная, и трещит по швам, и чем дальше, тем больше. Иначе и быть не может, поскольку под ней сведены воедино минимум 50 наборов противоречивых интересов. На самом деле –больше пятидесяти, поскольку под этой же шкурой борются за выживание ещё и корпоративные игроки, чьи ресурсы, как минимум, не уступают ресурсам штатов, а нередко и превосходят их. Впрочем, штат штату волк, товарищ и брат рознь.
– США – государство №1 в мире, тут нет повода для дискуссий. Они – технологический, научный и финасовый центр, но являются таковыми именно по причине «плохой» государственной управляемости, обусловленной сказанным выше. «Плохая» управляемость открывает возможности для разного рода бизнес-инноваций, давая им лучшие шансы пролоббировать создание удобной для себя среды. В этом суть кризиса института государства, вытесняемого и замещаемого корпорациями. Явление это глобальное, но в США кризис государства, в силу, опять-таки,сказанного выше, приобрел наибольшие масштабы. Именно в США и складывается сейчас новое устройство технологически развитого общества – посткапитализм. Конечно, посткапитализм будет глобален, но США возглавляют этот процесс и имеют шанс стать №1 и в этом, новом мире. Хотя это пока неточно. А также первыми наступают на все грабли, лежащие на этом пути.
– Между тем, в силу определенных ограничений, сознательно заложенных отцами-основателями в Конституцию США, соперничающих партий первого ряда, с реальными шансами провести своего кандидата в Белый дом, обычно именно две. Прямого запрета на третью партию, способную претендовать на победу, нет, и такие партии время от времени возникают, но лишь в периоды политических кризисов. Чаще – как продукт раскола одной из двух ведущих партий. После чего выживают в долговременной перспективе только две партии, среди которых может быть и новая, утопившая одну из старых. Разбирать этот механизм подробно было бы сейчас слишком долго – это потребует основательного экскурса в Конституцию США. Но он есть, и он железно работает.
Ок, что же происходит на выборах 2024 года?
То есть, партий, по большому счёту, две – и точка. И в эти две партии должно вместиться всё Великое Американское Разнообразие.
Как следствие, мы получаем соперничество двух Суперкомпромиссов, крайне неудобных для всех их участников, и способных проводить в жизнь очень ограниченное количество базовых вещей. В нашем сегодняшнем случае это проблема мигрантов, проблема распределения социальных бюджетов, схема налогообложения, отношение к абортам. Последнее на самом деле чистая социальная экономика, только цепочка там чуть сложнее. Так что тема абортов – это такая ма-а-а-ленькая макушка очень большого айсберга, который имеет важное значение.
Когда-то, очень давно, Великое Американское Разнообразие было проще. Потом оно стало постепенно усложняться – и Суперкомпромиссы стали сложнее. Тем не менее, довольно долго – лет, примерно 200, они могли формироваться в векторном, так сказать виде, когда общее направление движения всё-таки понятно.
Для их реализации избирались и президенты им под стать, личности векторного склада, заточенные на достижение определенной цели. По мере дальнейшего усложнения эта векторность притуплялась (беглого знакомства с историей США достаточно, чтобы увидеть этот процесс), пока не была утрачена окончательно. И наступил кризис американской политической системы, который мы сейчас наблюдаем.
Замечу, что этот кризис вовсе не предвещает грядущего краха. Это болезнь роста и перехода в новое социальное состояние – от капитализма в посткап. Общество при этом корёжит и ломает, но это нормально. Правда, при наблюдении «здесь и сейчас», такая ломка выглядит довольно жутко.
Кого может сегодня выдвинуть кандидатом в президенты каждый из двух американских Суперкомпромиссов? Тут возможны только два варианта.
Вариант первый: суперсистемная фигура, которая устраивает всех, будет играть строго по правилам своего Суперкомпромисса, не отступая от них ни на йоту, и этим всех устроит. Но, как мы помним, в силу кризисного усложнения американского общества, Суперкомпромиссы двух его частей утратили векторность. Они уже не про развитие. Они – про сохранение очень шаткого, стремительно ветшающего статус-кво.
А что, кстати, в этом случае происходит с развитием? Оно, конечно же, не остановится. Оно будет идти на уровне штатов и корпоративных игроков. А на федеральном уровне будет царить статус-кво. До тех пор, пока изменение разнообразия снизу его не подточит, и не вынудит искать новые формы компромисса внутри партии, выражающей разнообразные интересы ½ США, который снова станет векторным.
Кто идеальный кандидат в первом варианте? Мумия Байдена, естественно. В этом определении нет ни йоты уничижения, и Байдена упрекнуть не в чем. Процесс мумификации американской политики был начат демократами намного раньше, его символом стал «черный нобель» Обама, даже не «президент-около нуля», а просто Великий Фиксатор, стремившийся подвесить американское общество в высшей точке его взлёта.
Но это невозможно, и Демпартия, а с ней вся Америка свалились в штопор, из которого Байдену приходится выходить в мало-мальски устойчивый полет. Рулит он с трудом, гибкость уже не та. Он и сам это признаёт, но, если обратится к сути сказанного им, честно говорит следующее: «Может, я и не так думаю быстро, и путаюсь в отдельных цифрах и фактах, но правила компромисса в рамках которого меня выдвигают, я знаю твердо. И от них не отойду ни на шаг».
Но даже горизонтальный полет в любом направлении нарушит Суперкомпромисс демократов. Байдену надо ухитриться парить, оставаясь в одной точке. И он готов попробовать.
Можно ли заменить такого кандидата? Очень сложно. Другую такую аппаратно-компромиссную фигуру не найти. А в случае замены слишком велики риски, что оказавшись в Белом доме такой Постбайден шагнет в какую-то из сторон от точки равновесия, и весь компромисс полетит к чертям.
Спонсоры и лидеры демократов вовсе не идиоты. Они прекрасно понимают, что Байден запредельно стар. Но подобрать ему замену при живом Байдене не смогут по техническим причинам (хотя после дебатов началось некоторое бурление). А если Байден умрёт, то достигнутый внутри партии компромисс пойдет вразнос и воцарится хаос,который завершится новым компромиссом. Но уже другим, с другими спонсорами. Кто из этого хаоса вынырнет в кандидаты на Белый дом – не то, чтобы нельзя просчитать, но вариантов примерно с полдюжины. И, повторяю, при живом Байдене на это никто не пойдёт. И Байден, будучи командным игроком, в свой 81 год самоотверженно идет на второй срок. Очень ли он этого хочет? Позвольте не поверить. Думаю, он хочет дожить до конца срока и хотя бы годик прожить ещё, уже на покое.
А если Байден умрёт в Белом доме не дожив до конца второго срока? Тоже не страшно – Камала Харрис вполне справится с ролью «делать как Байден». Сама она как кандидат в президенты – непроходная фигура, хотя её сильно недооценивают. Но с ролью местоблюстительницы вполне Харрис справится. Её и подбирали специально на эту роль.
Ок, а какой второй вариант? Второй вариант – это популист, сплотивший вокруг себя агрессивное меньшинство, и подмявший им большинство. Это Дональд Трамп. Бунтарь и ниспровергатель, одержимый демонами корпоративизма, и презирающий обветшавшие законы, утонувшие в словесной эквилибристике вокруг их толкования.
По сути, Трамп – тоже реакция на кризис федеральной части американской избирательной системы, как и Байден, но немного другая. Трамп, к слову, при всей своей безапеляционности тоже не особо векторный, он готов развернуться в любом направлении, которое окажется благоприятным для вывода США из нынешнего пата, и сейчас лихорадочно пытается его нащупать. В этом смысле он действительно непредсказуем, чем многих пугает. Ещё он больше склонен к риску, чем Байден – просто по характеру. Но его приход к Белый дом не приведет США к катастрофе. Просто стиль действий при поиске выхода из кризиса будет несколько иным.
Ни один из кандидатов, выдвинутый по любому из двух возможных вариантов, не может быть одаренной и яркой личностью. Оригинальность мышления тут категорически не поощряется. Поощряется условная «близость к народу», – то есть, понятная электорату мотивация, совпадающая в основных пунктах со среднеэлекторальной (Трамп), или, по меньшей мере, выражение понимания и сочувствия среднеэлекторальным ожиданиям (Байден). И то и другое, конечно, всего лишь политтехнологический приём, но это работает.
Оба кандидата, как и положено, профессиональные управленцы, которые должны своей волей сплотить команду в Белом доме. Управленцы, как правило, публика примитивная и плохо образованная. Одаренность, а также гибкость и живость мышления – удел исполнителей, а управленцы должны держать полет их мысли в узде, именно так это и работает.
Подводя итог сказанному, можно утверждать, что ни перед каким вот прямо судьбоносным выбором США сегодня не стоят. Да, налицо кризис роста и назревшей смены ряда парадигм, лежащих в основе американского общества. Налицо и развилка возможностей в его дальнейшем развитии. Но никакой кататсрофы в этом нет. Два выдвиженца от двух Суперкомпромиссов, каждый из которых представляет интересы ½ Соединенных Штатов, предлагают два пути выхода из кризиса. Невозможно сказать, какой из них лучше. Собственно говоря, и сама дихотомия «лучше-хуже» тут работает плохо.
Собственно дебаты
В чем же, при таком раскладе, назначение дебатов?
Во-первых, это развлечение для плебса, что-то вроде гладиаторских боёв. Кстати, будь кандидаты помоложе, публичный мордобой между ними, с учетом взаимной неприязни, был бы вполне возможен. На всякий случай организаторы решили не испытывать судьбу, и близко друг к другу их не подпускать, отказавшись от рукопожатий, на что Трамп и Байден охотно согласились. Кстати, ни Байден, ни Трамп официально ещё не выдвинуты. Это породило иллюзию о том, что «немощного» Байдена могут не выдвинуть на партийном съезде, заменив Кем-То Ещё. Увы, мистер Ещё обладает неустранимым недостатком: он не существует. Так что выдвижение Трампа и Байдена неизбежно. Только смерть может помешать ему.
Далее, во-вторых, это возможность для обоих кандидатов повторить основные тезисы своей предвыборной программы. Не бог весть какая возможность, они у всех уже навязли в ушах, но пусть. При этом, тезисы, ввиду формата шоу, могут быть повторены только в максимально упрощенном виде. Да, для идиотов. Но не-идиоты такие шоу если и смотрят, то по служебной необходимости, а не по доброй воле.
Ну, и, в-третьих, с учетом давней неприязни Трампа и Байдена это отличная возможность обменяться оскорблениями, раз уж набить друг другу морды им не судьба.
На этом всё. Именно это нам и показали. Вот стенограмма, ознакомьтесь.
А что там ещё было примечательного? Да ничего! Странное поведение Байдена и его оговорки? Ничего странного, человеку идёт 82 год, и такие марафоны уже не для него, он устаёт. Он и по лестнице спускается с трудом (а вы не знали?) и в окружающей обстановке иной раз ориентируется плохо –и что? Байден способен проводить в своей команде заданную политическую линию, и этого достаточно, ничего более от него не требуется.
Нет никаких признаков того, что Байден не сможет выполнять свои обязанности, включая принятие жестких решений по вопросам национальной безопасности. Он только что вернулся из двух изнурительных зарубежных поездок – и вполне результативно съездил.Так что все охи и ахи, «ах какой дедушка старый» – чистые манипуляции. Дедушка старый, но справляется, а ещё дедушка, в силу возраста, несколько отстранён от ситуации, что в данном случае только в плюс.
Трамп был поживее и более эмоционален, но и в этом не было ничего нового. Ему приходится махаться в судах – есть, где потренироваться. Он чуть моложе, и в лучшей физической форме. Он тоже справится, если придет в Белый дом, хотя у него будет иной стиль руководства.
Кто победил в дебатах? Да никто не победил. Если бы они дебатировали, скажем, на мечах, победитель ещё мог бы быть выявлен, а так, увы, его нет. Как показали опросы, 60% зрителей сочли, что Трамп выступил лучше. Ну что ж, и я согласен с ними, но это достигается упражнением. Трамп выступал энергичнее и напористее, поскольку имел возможность оттачивать стиль, перед судьями, а у Байдена такой возможности не было.
Разбирать программы кандидатов можно до бесконечности, и их уже давно разобрали. При этом каждый отдельный избиратель прагматично прикинул своё место в каждой из двух программ и на этом основании либо сделал выбор, либо пока его не сделал, и колеблется.
По результатам опросов (АВС) после дебатов за Байдена были готовы проголосовать 46,7% избирателей, что на 1,6% ниже, чем было до дебатов; за Трампа 43,9% – было 43,5%. Погрешность двух волн опросов, до и после, 2,1% и 2,5%.
Где тут катастрофа?
Всё ровно.
Источник: Сергей Ильченко, Newssky.
