Результаты выборов в Европейский парламент многие из наблюдателей называют «ожидаемыми». И действительно, накануне много говорилось и об усилении позиций ультраправых сил, и о том, что консерваторам с социал-демократами удастся остановить их наступление, и о том, что такие страны, как Франция или Германия, ожидает настоящее политическое землетрясение – что и произошло.
Но я бы начал объяснять итоги этих выборов в совершенно иной логике – логике беспамятства. Уже приходилось говорить, что большинство процессов в современной Европе продиктованы прежде исчезновением генераций, которые имели память и ответственность, связанные со Второй Мировой войной. Именно это исчезновение – еще несколько десятилетий назад мы видели 100-летних ветеранов Первой Мировой, а теперь видим во время торжеств в Нормандии 100-летних ветеранов Второй Мировой – и сменило нарративы.
Именно поэтому руководству России удалось резко вернуть в изголовье соотечественников рубильник с «только бы не было войны» на «можем повторить».
Именно поэтому демонстрации во многих городах Европы и Северной Америки выступают против страданий гражданского населения сектора Газа, но не замечают трагедии израильских заложников ХАМАСа, которых нередко удерживают и уничтожают в домах именно этого гражданского населения. Ибо ответственность за преступления Холокоста в Европе исчезла вместе с памятью о войне.
В этой ситуации рост популярности ультраправых сил кажется очевидной тенденцией. Следует просто упомянуть, что до войны и фашизм, и нацизм были популярными в Европе идеологиями.
Большое количество лидеров европейских государств подражали идеологическим подходам Бенито Муссолини, некоторые и Адольфа Гитлера, а там, где сторонникам фашистских тенденций не удавалось прийти к власти, они все равно пользовались влиянием и популярностью среди масс. При этом фашизм был повержен силой, а не риторикой, он проиграл войну.
Коммунизм, который вместе с демократиями эту войну выиграл и приобретал влияние, доказал свою неэффективность, и сейчас левые радикалы довольствуются небольшой фракцией в Европарламенте. А правых радикалов в свое время остановили почти в начале пути. И вот они возвращаются, потому что не могли не вернуться. Потому что людям нравятся простые решения, когда они забывают об их последствиях. И на наших глазах правые радикалы из маргиналов превращаются в солидных политиков.
Более того, некоторые солидные политики – такие, как Ярослав Качиньский, Виктор Орбан или Роберт Фицо – ищут своё место в ультраправом лагере ради сохранения влияний и власти.
И этой тенденции на фоне экономических проблем Европы, демографического вызова, мигрантского кризиса, наступления России и происков Китая уже не избежать.
Конечно, может возникнуть вопрос, каким образом можно победить правых радикалов. На самом деле, рецепт есть, он был и перед Второй Мировой войной, просто им не воспользовались. На самом деле, радикалов не большинство, но разъединение умеренных сил – правых, левых и центристов – способствует их успеху. Правого радикала победит не еще больший популист и не тот, кто будет готов объединиться с ним и усыпить его в собственных объятиях, а тот, кто будет видеть своего политического партнера в стороннике демократии и толерантности, пусть и с другими политическими взглядами.
Если мы не поймем этого сегодня, завтра, как доказывает история, будет уже поздно. И Европа 30-х годов ХХІ века вернется в 30-е годы ХХ-го.
Источник: Виталий Портников, Sestry.
