9 мая Германия отдохнула в день Вознесения Господня, 8 мая Европа отметила День освобождения, а Россия 9 мая отпраздновала День Победы. Почему Германия не устраивает празднества 8 мая – понятно. А вот по какому поводу ликует Россия, хотелось бы разобраться…
В Германии я поняла разницу между Днем Победы, который праздновался в СССР (и затем с нарастающей ажитацией перетек в путинскую Россию), и тем Днем освобождения от фашизма, который отмечается в Европе. В освобождении важна идея свободы – то, ради чего и был смысл бороться с фашизмом. В Дне Победы важна идея разгрома противника, возмездия и получения трофеев. Такой победы требовала система тоталитарного государства с восточной деспотией, где свобода невозможна по определению, где сильна идея внешнего и внутреннего врага, где торжествуют ксенофобия и военно-промышленный комплекс неполноценности.
В августе 1939 г. между Германией и Советским Союзом был подписан Договор о ненападении, или пакт Молотова – Риббентропа, к которому прилагался секретный дополнительный протокол о разграничении сфер интересов в Восточной Европе на случай “территориально-политического переустройства”. Случай тут же представился, когда Германия напала на Польшу. Через 17 дней туда же вторглись советские войска. Два диктатора решили отхватить себе куски чужих территорий, но что-то пошло не так…
И вот уже фашистская Германия воюет с советской Россией. Итог известен: Сталин победил. В хозяйственное пользование ему досталось немало территорий: так называемая Прибалтика, часть Карелии, Бессарабия и Северная Буковина, исконно немецкий город Кёнигсберг с частью территории исторической Восточной Пруссии, южный Сахалин, а также южная часть Курил. А в идеологическое пользование СССР получил значительную часть Центральной Европы.
Помимо территорий и живущих на них людей Советский Союз урвал и немало трофеев: из поверженной Германии вывозили промышленные предприятия, предметы искусства и личные вещи немцев. Вели себя советские воины-победители в захваченных в 1945 году немецких (и не только) городах так же, как и российские солдаты под Киевом, Харьковом, Херсоном в 2022 году: мародерствовали, насиловали и грабили.
А сколько произведений искусства, похищенных трофейными бригадами воинов-освободителей, хранится в запасниках российских музеев! По подсчетам немецкого Фонда прусского культурного наследия, в России находится более одного миллиона объектов “трофейного искусства” и около 4,6 млн редких книг и манускриптов, вывезенных из Германии после Второй мировой войны. Россия этим ценностям придает значение компенсаторной реституции и считает, что они принадлежат государству.
С вопросом о реституциях необходимо разбираться аккуратно и последовательно. Однако позиция победившей жертвы, которая имеет право отыграться на противнике за пережитое унижение и которой все должны, заранее ставит крест на всевозможных переговорах. И вот уже даже Кант рассматривается как добыча. Губернатор Антон Алиханов во время пленарной сессии Международного кантовского конгресса “Мировое понятие философии” сказал: “Кант – это наш русский трофей, как и все, что вы видите в Калининградской области. Рачительный хозяин должен разобраться, что же досталось ему по наследству”.
По какому наследству? Наследие победителей – это не кантовская философская мысль, не его трактат “К вечному миру”, а ветшающие немецкие дома и уроки патриотизма, которые проводят “ветераны спецоперации”. Это всё та же диктатура, которую россияне унаследовали от Советского Союза. СССР победил не в битве за освобождение Европы от фашизма. Он победил в битве за навязывание собственной воли, за порабощение народов. Диктатура не может принести освобождения в принципе, а уж тем более от фашизма. Гитлеровскую Германию СССР победил, от фашизма же в себе не освободился.
О терминах можно спорить (есть ли основания считать путинскую Россию фашистской диктатурой?), но великорусский шовинизм, автократия, тотальный контроль над обществом и его милитаризация, оголтелая пропаганда имперского величия, маскулинный консерватизм, насилие как единственный принцип функционирования социальной иерархии – всё это очевидные признаки фашизма, российский вариант которого называют рашизмом.
Да, советский народ в ту войну заплатил высокую цену за победу. Россия оборонялась от агрессии. Солдаты освобождали свою землю. И они победили. Честь им и хвала! Вечная память…
Но кто же выиграл в той войне?
Я работаю в Германии в Altenpflegeheim. Перевести это слово на русский просто – дом престарелых. А вот перевести одну реальность на другую – невозможно. Altenpflegeheim соотносится с домом престарелых в РФ примерно как мерседес с телегой. Моя мама после инсульта в 2020 г. попала в горбольницу Челябинска, я за ней ухаживала, и мне есть с чем сравнивать. Старушки и старички в Altenpflegeheim – ровесники моей мамы. На прикроватных тумбочках у них стоят фотографии родителей. У некоторых отцы – в форме вермахта.
Дети войны (той, Второй мировой) в России умирают в нищете и нечистотах (по данным Росстата центральная канализация имеется в 31,2 млн домохозяйств – это примерно 60% от общего числа опрошенных россиян; более 2,6 млн человек не имеют вообще никакой канализации, даже выгребной ямы). Дети войны в Германии платят за пребывание в Altenpflegeheim примерно 2000 евро. Платят не целиком из своего кармана. Потерявшая в ту войну всё и выплатившая все репарации Германия находит средства для того, чтобы ее старики могли достойно дожить положенные им годы.
Фашистская Германия ту войну проиграла, а вот немецкое гражданское общество выиграло. СССР во Второй мировой стал победителем, советский же человек как был бедным и бесправным, так таковым и остался – он оказался в проигрыше, потому что это была не его война: его использовали для сохранения сталинской диктатуры.
Второй раз вопрос об освобождении встал в девяностые годы прошлого века. Только если во время Второй мировой войны к свободе стремились страны Европы и сбросить они хотели диктат НСДАП, насаждавшей на оккупированных территориях идеологию нацизма, то в перестройку к свободе устремилась Россия и избавиться она хотела от диктата КПСС.
Борис Ельцин в июле 1990 года положил на стол президиума XXVIII съезда КПСС партбилет, и это был пролог к краху советской власти. Но уже через три года, когда танки подошли к Белому дому, стало понятно, что призрак диктатуры возвращается.
В фильме Марии Певчих “Предатели” мне нравится многое, но не всё. Уже само название вызывает вопросы. Никто из героев фильма не обещал следовать идеалам свободы, поманившей Россию во время перестройки и гласности. Да, нам открылись горизонты, о существовании которых за железным занавесом не подозревали. Но каждый на этом горизонте увидел свою мечту. Для многих это были двадцать марок колбасы. Вполне себе легитимная мечта, которая у меня вызывает сочувствие, потому что я в детстве знала только два вида колбасы.
Будущие олигархи увидели в открывшихся возможностях шанс для осуществления своих устремлений. Никто из них не состоял в партии “Прекрасная Россия будущего” . Только один человек присягнул на Конституции “уважать и охранять права и свободы человека и гражданина, … верно служить народу” – Борис Николаевич Ельцин. Таким образом, “предателем” является лишь тогдашний президент РФ. Будущие олигархи просто преследовали свои частные интересы, например, создавая финансовые пирамиды. Верхом их мошеннической деятельности оказались залоговые аукционы. О них в фильме Марии Певчих рассказано подробно.
Сериал “Предатели” может нравиться или нет, однако он заставляет задуматься. В частности, об альтернативах и точках невозврата. В фильме главной такой точкой называются выборы 1996 года, когда стало понятно, что Ельцин не только не может, но и, учитывая его состояние, не должен победить. Однако, те, кто хотел перемен и боялся возвращения советского строя, сделали всё, чтобы Ельцин продержался у руля и не проиграл Зюганову.
Ставили на Ельцина и олигархи. Принесшие им богатство залоговые аукционы стали мошенничеством в особо крупных размерах. Не разбой, не грабеж, не кража… но и не предательство. Семибанкирщина не была идеологическим объединением, олигархи не предавали идеалов. Над предателями поставили бы партработника. Если бы выиграл Зюганов, так бы и сделали – вернули в Россию диктатуру партии, верховенство парторгов. Однако выиграл Ельцин, и с ним его победу праздновали государственные мошенники, над которыми позже и вполне логично поставили “оборотня в погонах”.
Конечно, Путин – не случайность. Другая фигура не имела в тот момент шансов прийти к власти. Логика игр в передел собственности, в переходный период от диктатуры КПСС к… неужели к гражданским правам и свободам? – нет, конечно. Логика того момента требовала извернуться и на место рухнувшей партии поставить другую силу. Единственные, кто такой силой обладал, – это КГБ и его правопреемники.
В 90-х в Питере растет коррупционный клан, куда входит отставной подполковник КГБ Владимир Путин. Логика коррупции такова, что аппетиты могут только возрастать. Малейший шаг назад – и ты труп. Выпестованному в Питере коррупционному клану для выживания требовался контроль над всей Россией.
Ельцин и его окружение к этому моменту уже созрели – они чувствовали, что с удержанием в своих руках колоссальных богатств могут не справиться. Им требовалась “сильная рука”. Путину преподнесли Россию, и власть перешла к гэбистской мафии. Победа досталась не олигархам, они вассалы Кремля и платят ему дань.
Победитель – Путин со товарищи. И им очень важна сама риторика победы, борьбы не на жизнь, а на смерть с вымышленными врагами. Ни о какой свободе даже заикаться не пробуй – сразу окажешься под следствием. Главное – победить, победить любой ценой. За свои “победы” Россия расплачивается жизнями людей, свободой своих граждан.
Теперь очередь Европы спасать Россию от фашизма. Но когда это произойдет? Вопрос, на который у меня нет ответа.
Источник: Ольгерта Харитонова, «Радио Свобода»
