1. Эта война даже близко не будет похожа на российско-украинскую войну. В ней не будет длинных линий фронта, а будут воздушные удары и диверсии. Но и такой эта война будет отвлекать от Украины, и это плохо.
2. Сейчас сложно спрогнозировать интенсивность и периодичность этих ударов и диверсий. Многое будет зависеть от результатов нынешней атаки Ирана по Израилю, долгосрочных возможностей израильской ПВО и даже политической атмосферы внутри Израиля. В свою очередь США будут прилагать усилия, чтобы этого обмена ударов не было, или было значительно меньше.
3. Война сменит избирательный дискурс в США. Изолироваться от мира теперь там будет не модно. Это подрывает основы трампизма, но вместе с тем заставит Трампа повернуться к миру своей «сильной стороной» – позиционироваться сильным геополитическим мачо, способным активной американской политикой «навести порядок» в мире.
4. Это дает шансы получить большую идеологическую поддержку помощи Украины. Однако усложнит процедурную поддержку вопроса, которым помощь Израилю и Украине будет навсегда разведена в разные законопроекты. Вместе с тем, в контексте нового медийного дискурса – «противостояние «свободного мира» и «оси зла»» – Украина получит смысловой бонус.
5. При условии обострения войны может появиться особая тема – ядерное противостояние. Израиль давно намекает, что имеет ядерное оружие, Иран давно намекает, что может быстро его разработать. Поэтому угрозы, демонстрации и другие меряния мощью (по крайней мере, даже испытания) между «почти» ядерными странами тоже возможно.
Автор: Сергей Таран, политолог.
