На 25-м съезде Всемирного русского народного собора генеральный секретарь РПЦ Кирилл Гундяев объявил о начале священной войны против натиска глобализма и впавшего в сатанизм Запада. Одним словом – намекнул о новом крестовом походе.
Всемирный русский народный собор – это что-то типа Совета народных депутатов времен заката Советского Союза, только с мощным религиозным уклоном. В работе основанного в 1993 году собора принимают участие духовенство традиционных религий, политики и общественные деятели, представители мира науки, культуры и образования, а также военачальники. В период между заседаниями соборного съезда его деятельностью руководит президиум, ну а главой собора по уставу является глава РПЦ.
И вот на юбилейном, 25-м соборном съезде “Настоящее и будущее русского мира” был принят “наказ” (итоговый документ), в котором Россия прямо названа катехоном (в переводе с греческого – “удерживающим”). В христианской традиции так называется исторический субъект, миссия которого – препятствовать окончательному торжеству зла, приходу антихриста и отдалить конец света.
“С духовно-нравственной точки зрения специальная военная операция является священной войной, в которой Россия и ее народ, защищая единое духовное пространство Святой Руси, выполняют миссию “Удерживающего”, защищающего мир от натиска глобализма и победы впавшего в сатанизм Запада. Историческая миссия заключается в том, чтобы раз за разом обрушивать попытки установления в мире универсальной гегемонии – попытки подчинить человечество единому злому началу”, – заявил на соборном съезде глава РПЦ Кирилл Гундяев.
Тут надо отметить, что Гундяев немного продешевил. Ведь еще к концу XIX века в русском православии сформировалась идея, что лишь только русский царь способен сдерживать силы, которые влекут наступление Апокалипсиса, царь – это и есть “удерживающий”. Так что катехоном могли бы и Путина сразу объявить, чего мелочиться. Но в любом случае в результате победы русской “священной войны” цивилизованному миру могут грозить неприятности.
Мол, “после завершения СВО вся территория современной Украины должна войти в зону исключительного влияния России”. Ни больше ни меньше.
Мучительные поиски идеи
Подобные заявления российских православных клириков свидетельствуют, в первую очередь, о глубоком крахе русской национальной идеи. Точнее, о неспособности ее найти в принципе. Трудно говорить о крахе того, чего никогда не было и нет.
“Была у них идея “русского мира”, согласно которой, кстати, украинцы являлись родственным народом, отдельной частью этого мира. Но после аннексии Крыма и захвата части Луганской и Донецкой областей эта идея потерпела крах. Начали изобретать новую идею – ультранационалистическую. Мол, есть только русские, а украинцы – такой же субэтнос русского народа, как, например, казаки, поморы и сибиряки. И сам факт того, что украинцы существуют – это геноцид русских. Еще в 2018 году Кирилл ездил к Варфоломею: “Кому вы даете Томос? Нет никакого украинского народа!”. Но и это не сработало, после 24 февраля 2022 года все стало предельно ясно. И вот теперь новая идея: только русские спасут мир от сатаны, накануне Апокалипсиса”, – рассказывает “Апострофу” заведующая отделом философии и истории религии Института философии имени Г. С. Сковороды Людмила Филипович.
По ее мнению, такой подход свидетельствует о последней стадии перед окончательным распадом России.
“Это последнее, за что они могут цепляться. Это от безысходности. Подобные разговоры были и перед революцией 1917 года”, – говорит Людмила Филипович.
Надо отметить, что заявление о эсхатологической войне (это та, которая перед Апокалипсисом) позволило наконец хоть как-то россиянам определиться – какие, собственно, претензии у их страны к Украине.
“До сих пор русский человек не мог понять целей войны. Какие-то демилитаризация и денацификация, наркоманы и спасение народов Донбасса… А теперь все ясно и понятно. Сказано простым русским языком: победа над впавшим в сатанизм Западом, который стоит за преступным киевским режимом. Так бы Путин сразу и сказал. А то понадобилось два года и помощь Гундяева, чтобы сформулировать цель”, – говорит “Апострофу” политтехнолог Михаил Шейтельман.
Вторая священная
К сожалению, объявление “священной войны”, в которой Россия и ее народ защищают единое духовное пространство и сражаются с единым злым началом, несет и вполне утилитарные, практические цели. В частности, это мобилизация.
“Сейчас у России цель – в ближайшее время мобилизовать около 300 тысяч человек. С нынешними темпами (около 30 тысяч в месяц) это не получится. Такие цифры всего лишь компенсируют текущие потери. Необходимо темпы мобилизации увеличить как минимум в два раза. А призывы к “священной войне” могут и сработать”, – говорит “Апострофу” политолог, майор ВСУ Тарас Березовец.
Вообще понятие “священная война” для России довольно сакральное. Действительно, может что-то и получиться.
“Вспомним Вторую мировую: “священная война”, “вставай, страна огромная” и так далее. Дух народа тогда действительно подняли. Но надо отметить, что 80 лет назад о религии, о сатане не говорилось. А сейчас все эти разговоры напоминают о джихаде. Или о крестовых походах. В одном из которых, напомню, крестоносцы разграбили очень даже христианский город Константинополь”, – говорит Людмила Филипович.
При этом “наказ” Всемирного русского народного собора может быть не просто моральной подготовкой к будущей масштабной мобилизации, но и стать оправданием самой войны.
“Это классика – война и религия в одной связке. В России сейчас интеграция религии в пропаганду и очень глубокая. А “священная война” – это элемент еще более глубокой пропаганды. На уровне мировоззрения и оправдания военных преступлений”, – говорит “Апострофу” военно-политический обозреватель группы “Информационное сопротивление” Александр Коваленко.
Одним словом, “священная война” может стать своего рода индульгенцией для и так не обремененных моральными принципами российских военных. Ведь они же, оказывается, сражаются с силами самого сатаны. А не просто убивают, пытают и насилуют украинцев. И воруют унитазы. Это так, побочные эффекты в борьбе с единым злым началом.
Источник: Андрей Кузьмин, «Апостроф».
