Недавнее интервью Владимира Путина американскому комментатору Такеру Карслону снова напомнило мне Адольфа Гитлера – не для того, чтобы провести очередную оскорбительную для Путина параллель, а просто обычный фактаж. Гитлер также удивлял иностранных гостей – даже настроенных к нему доброжелательно – долгими историческими соображениями. Многим казалось, что это просто тактика, которой Гитлер пытается оправдать свои агрессивные шаги, но он действительно был убежден в своей правоте. И Путин тоже.
Такое часто происходит с пустыми, как барабан, людьми. Они наполняют себя школьной программой по истории, предрассудками и стереотипами – и, если представится возможность, начинают их реализовывать. Гитлер сначала был неудачником, это правда. Но ему удалось стать частью, а впоследствии и лидером движения, идеология которого резонировала с мыслями оскорбленного поражением в Первой мировой войне германского народа. Ему удалось использовать этот образ, слабость политической элиты и ее страх – впрочем, вполне понятный – перед коммунистами, на фоне которых Гитлер казался меньшим злом. Конечно, немцы не очень хотели новой большой войны – но были не прочь отомстить, если это будет быстро и безопасно.
Путин тоже в начале был неудачником, это правда. В отличие от Гитлера, никакое движение он не возглавлял, просто был избран гарантом сохранения денег чиновничье-олигархической камарильи, установившей контроль над Россией в 1990-е и не желавшей избавляться от своих денег в случае внезапной смерти Ельцина. Но именно здесь, в президентском кабинете, оказалось, что его целиком мещанские «совковые» взгляды соответствуют картине мира, сложившейся в душе оскорбленного поражением в «холодной войне» и потерей Советского Союза российского народа. Путину удалось использовать эту обиду, слабость российской элиты и ее страх – впрочем, вполне понятный – перед коммунистами и прочими привидениями из прошлого в политике, по сравнению с которыми Путин почему-то казался меньшим злом. Конечно, россияне не очень хотели большой войны, но если можно относительно безболезненно вернуть себе Советский Союз и роль мирового государства – так почему бы и нет.
Так Путин и стал Гитлером, может даже не поневоле – чекисты всегда увлекались национал-социализмом и его практиками гораздо больше, чем коммунизмом, только советским партаппаратчикам об этом не рассказывали. Но ведь дело не только в Путине, правда?
Мы видим, как изоляционистские настроения постепенно охватывают Соединенные Штаты. Дональд Трамп является символом этого мировоззрения – но разве это что-нибудь новое? В 1930-х годах американским политикам приходилось буквально присягать, что они не разделяют взгляды президента Вудро Уилсона на роль Соединенных Штатов в Европе. Уилсон первым понял, что без этой стабилизирующей роли мир быстро дойдет до Второй мировой – но потерпел даже не политическое, а историческое фиаско. Кстати, Франклин Рузвельт, которого мы сегодня воспринимаем как архитектора новой роли Америки, был не наследником, а оппонентом Уилсона – иначе он просто никогда в жизни не был избран президентом Соединенных Штатов. И кто знает, как изменились бы судьбы Америки и мира, если бы не Перл-Харбор…
Ну и сегодня роли в новом ужасном представлении распределены. Проигравшие во Второй мировой объединились с демократами-победителями, чтобы сохранить мир, стабильность и правила. А победители-автократы пытаются подорвать мир, стабильность и подменить международное право правом силы. Такова на самом деле страшная цена победы во Второй мировой войне. Когда ты объединяешься со злом, чтобы победить другое зло – даже от безысходности – где гарантии того, что зло через некоторое время не вернется? У истории нет таких гарантий.
Начнется ли новый спектакль, пока неизвестно – ружье ядерного оружия все еще висит на стене нашего театра смерти и никому не хочет им воспользоваться, хотя первые судорожные шаги в его направлении уже сделаны.
Главное, что мы должны понять, что нападение России на Украину – это еще не самая война, а пролог к ней. Такое давление Германии на Чехословакию, только на этот раз Запад сказал «нет», но опять без своего собственного участия. А настоящая война, великая война, свидетелями и участниками которой мы все еще можем стать, начнется при столкновении больших сил.
Конечно, я мог бы воспользоваться историей Второй мировой, где Россия в роли Германии Гитлера пытается дестабилизировать Европу, а Китай в роли Японии императора Хирохито, в конце концов, наносит удар по интересам Америки и принуждает ее к непосредственному участию в конфликте. Но, к моему счастью, я не учился в военной академии, выпускники которых всегда готовятся к войнам из прошлого. Я знаю, что Третья мировая, если она на самом деле состоится (это уже зависит от того, чем закончится наш пролог), будет совершенно отлична от первых двух.
Завидую историкам будущего, если они выживут и смогут описать эту последнюю драму в истории человечества.
Автор: Виталий Портников, Zbruc
