Кое-какие цифры по России. По состоянию на 26 января 2024 г. группа «Информационное сопротивление» зафиксировала имена 42172 росвоенных, которых в самой России публично похоронили или признали мёртвыми. Ещё в нашей базе более 700 лиц, которые точно мертвы и это признано в РФ, но есть расхождения по региону происхождения/захоронения.
Грубо – 43 тыс. уничтоженных россолдат.
Это максимально достоверные, хоть и неполные данные. Они подсвечивают некоторые тенденции.
Например.
– 1 –
Согласно официальной российской статистике, за последние годы наблюдался стабильный (хоть и с разной динамикой) рост населения в таких регионах:
- Адыгея
- Дагестан
- Ингушетия
- Кабардино-Балкария
- Калининградская область
- Краснодарский край
- Ленинградская область
- Москва
- Московская область
- Ненецкий АО
- Саха (Якутия)
- Татарстан
- Тыва
- Ханты-Мансийский АО
- Чечня
- Ямало-Ненецкий АО
Ещё несколько регионов, где ситуация более-менее стабильная:
- Калужская область
- Карачаево-Черкесия
- Красноярский край
- Новосибирская область
- Санкт-Петербург и т.д.
Все остальные (3/4) – в минусе. Особенно – «исконно русские» регионы европейской части РФ.
Ситуация много раз описана: рост на Кавказе и в некоторых национальных республиках, на юге, стягивание людей в большие центры, деградация периферии.
С началом полномасштабного вторжения появился ещё один индикатор – участие регионов человеческим ресурсом в войне.
Как многие помнят, в 2022 г. лидером по числу публично признанных потерь был Дагестан. Во-первых, в регионе армия воспринималась как социальный лифт, молодые люди охотно шли служить. В профессиональной армии РФ, которую наши Силы обороны уничтожили в 2022 г., было много выходцев из Дагестана. И, в отличие от кадыровцев, они массово участвовали в боевых действиях. Во-вторых, там с бОльшим уважением относились к погибшим родственникам, потери сложнее было скрывать.
Потом была проведена мобилизация, массово включились зэки. Картина поменялась.
Сейчас Дагестан – на 15 месте по абсолютному числу зафиксированных потерь. И постепенно проседает по относительной доле.
За последние три месяца в Дагестане мы зафиксировали 85 похорон. Для сравнения: на Сахалине – 96. При этом и общее население, и число мужчин трудоспособного возраста в Дагестане в 7 раз больше, чем на Сахалине. Т.е., сравнительные потери Сахалинской области – почти в 8 раз выше, чем в Дагестане.
В Чечне за последние 3 месяца – 13 подтверждённых похорон. Население в 3,4 раза больше, чем на Сахалине, а подтверждённые потери – в 7,4 раза меньше. Суммарно относительные потери в Чечне в 25 раз меньше, чем на Сахалине.
Т.е., для Дагестана, Чечни война перешла в максимально фоновый, инерционный режим. В таком режиме – практически весь Северный Кавказ, кроме Осетии, где дислоцировано много войск и относительные потери в 4 раза выше, чем в Чечне. Хотя население Осетии – в 2,3 меньше, чем в Чечне.
Нечто подобное происходит в Калининграде. За 3 месяца там подтверждено 46 похорон. Население в 2,25 больше, чем на Сахалине, а сравнительные потери – в 4,7 меньше. Сильно просадить Калининград в Кремле не могут, ибо регион в окружении вражеских государств, он потерял доступ к рынкам, нельзя сильно давить.
Сахалин я взял рандомно, но есть нюанс. Провисание на Сахалине и в Приморском крае – это снижение военной угрозы для Японии. Отсюда прямой мотив Токио содействовать нам разными способами. Особенно – на фоне тенденций к оживлению КНДР (об этом напишу отдельно).
– 2 –
В целом, если глянуть на динамику подтверждённых потерь, проявляются регионы, которые затронуты войной явно меньше других. Часто это субъекты РФ с позитивной демографической динамикой и сравнительно неплохими экономическими показателями.
Нагляден пример Татарстана и Башкортостана (соседние регионы с практически одинаковой численностью населения, но разными векторами).
В Татарстане население растёт, это один из наиболее благополучных регионов РФ с т.н. социально-экономических показателей. В Башкортостане тоже есть неплохие ресурсы. Но они значительно хуже перераспределяются в пользу республики. Численность населения там снижается. При этом в Башкортостане на 25% больше подтверждённых потерь, чем в Татарстане.
Если грубо – то Татарстан зарабатывает на войне, а Башкортостан – переплачивает за неё. Татарстан выигрывает, Башкортостан – проигрывает. Поэтому в мае прошлого года министр обороны Украины Алексей Резников и обращался к башкирам: за что вы воюете?
В Бурятии с 1992 по 2008 г. численность населения снижалась, регион потерял около 90 тыс. человек (порядка 9%). Затем наступил перелом (в т.ч. – из-за высокой рождаемости) и в 2009-2020 буряты отыграли 25 тыс. человек. Но в 2021 начался обратный процесс, на сейчас вернулись к показателям 2011 года, за три года потеряли более 15 тыс. человек. И тенденция негативная. По числу относительных потерь Бурятия на 2 месте в РФ после Тывы. Поток гробов стабильно выше среднего – за 3 месяца 139 подтверждённых похорон.
Ещё одна интересная точка – Карелия.
Это один из регионов-лидеров по относительным потерям. Там всего населения 523 тыс. человек и чуть больше 150 тыс. мужчин трудоспособного возраста.
Карелия сильно пострадала из-за закрытия европейских рынков (в частности – деревообработка, целлюлознобумажная промышленность). Плюс сейчас там закрылась граница с Финляндией из-за попыток Москвы атаковать мигрантами новую страну НАТО. Население Карелии максимально не в восторге на бытовом уровне, потому что в Финляндии у многих родственники.
При этом Москва декларирует начало масштабного военного строительства в регионе – в качестве ответа на натовскую угрозу. Что потенциально должно увеличить население на примерно 20%. Это как раз примерно столько, сколько Карелия потеряла за последние 10 лет. Наращивание военного контингента, кроме прочего, приведёт к размыванию доли потенциально нелояльных аборигенов – скрытых пособников финской военщины.
Где взять новых людей? Один из источников – мигранты из Центральной Азии. Второй – захваченное население на временно оккупированных территориях Украины. В первую очередь – это население разрушенных украинских городов. Но с этим населением есть нюанс: оно склонно к побегу на запад, что уже неоднократно доказывало ещё в период «ЛДНР».
Поэтому украинцев и переселяют на периферию внутри РФ, что даёт возможность высвободить часть глубинного роснарода для перемещения на потенциально проблемные окраины.
Итого.
Россия – это большая мозаика.
Мы видим существенные дисбалансы в разрезе регионов РФ.
Часть субъектов федерации серьёзно проиграла.
Где-то потери были компенсированы за счёт вложений в ВПК. Эти регионы втягивают рабочую силу и связывают мобресурс.
Соответственно «гробовое» бремя перекладывается на другие регионы, где нет ВПК, хуже с работой и пока более-менее стабильная ситуация, низкий протестный потенциал. Где нарастает недовольство – там снижают прессинг. Из-за чего он ещё больше растёт там, где пока всё ровно.
Пока у федерального бюджета есть деньги, эти дисбалансы можно смягчать. И росвласть более-менее эффективно это делает. Политические оппоненты и инакомыслящие убиты, в тюрьмах или выдавлены за границу. Источник недовольства – социально-экономическая повестка. Поскольку уровень жизни в целом снижается, нужно перераспределять больше ресурсов.
И вот тут наглядно проявляется конфигурация кощеевой смерти.
Болевая точка №1 – экспорт нефти и нефтепродуктов. Здесь генерируется ресурс, который позволяет оплачивать войну и смягчать межрегиональные дисбалансы. Чем меньше ресурсов – темы выше вероятность срывов.
И что мы видим? Из-за атак неизвестных дронов экспорт российских нефтепродуктов в январе снизился почти на 30%. Стало быть, Кремлю придётся больше напрягаться.
Вторая болевая точка – высокотехнологичное оборудование и сервис. Это узкое место и ВПК, и ТЭК, и любого серьёзного производства. Если реально ужесточить санкции в этом сегменте, добывать оборудование для РФ будет значительно дороже и дольше. Придётся всё больше опираться на Иран и КНДР в сфере ВПК, больше импортировать из Китая. Это рост издержек, меньше денег в свою экономику. Большие проекты в энергетике могут подвиснуть.
В целом Кремль пока ещё обладает пространством для манёвра, но его всё меньше. Каждое новое усилие даётся с бОльшим трудом. Рост проблем и дефицит ресурсов неизбежно будет приводить к выпадению новых регионов из числа поставщиков пушечного мяса.
Чем хуже общее настроение у росграждан – тем выше вероятность, что в каком-то регионе недовольство прорвётся.
Поэтому не стоит терять веру и распылять душевную энергию на то, что не укрепляет оборону. Будет очень трудно, но нет безысходности.
Автор: Алексей Копытько, блогер.
