Не зря пелось в бодрой солдатской песне: “Наши жены – ружья заряжены” – настоящие жены военных, как и матери, сестры, радуют воюющие страны не всегда. В той же песне на вопрос “кто же ваши матки?”, ответ – “наши матки – белые палатки”, что звучит похоже на символ борющихся за возвращение мобилизованных мужей (сыновей, братьев) женщин, носящих белые платки. В этих белых платках и косынках они выходят на пикеты, возлагают цветы к могиле неизвестного солдата, прорываются в общественную приемную Путина, чтобы оставить ему “наказ” с требованием демобилизации.
Конечно, было бы проще, если бы у воюющих мужчин таких жен, сестер и матерей не было, а были бы только ружья и все прочее, о чем поется в той старой песне (“наши дети – пушки на лафете”). Жены мобилизованных, объединившиеся в чатах и телеграм-каналах, все отчетливее осуждают не только мобилизацию, но и войну, они призывают антивоенных активистов поддержать их, пишут: “Вы смело выступали когда-то за недопущение этого ужаса. Теперь мы просим вас выступить с нами”.
Разумеется, их начали винить в “иностранном влиянии”, а председатель комитета по обороне Госдумы Андрей Картаполов и вовсе заявил, что выступления жен – это “ципсошно-цэрэушные наработочки”.
Женщины идут на вполне осознаваемый ими риск, за ними уже ходят полицейские, а также и “люди в штатском”, но они хотят любой ценой спасти своих родных, оказавшихся на фронте. Многие из этих жен признаются, что отговаривали мужчин идти в военкомат, но не смогли убедить. Теперь они хотят одного – вернуть себе мужей и отцов своим детям. И этот пример женской преданности интересно сравнить с другой историей – с преследованием обвиняемых в “оправдании терроризма” авторов спектакля о женах сирийских боевиков. Поставленный Женей Беркович по пьесе Светланы Петрийчук спектакль “Финист Ясный Сокол», успешно шедший в Москве, даже удостоившийся двух театральных премий “Золотая маска”, вдруг оказался настолько опасным, что обеих – режиссерку и драматургиню – отправили в СИЗО, где их содержат уже больше полугода и постоянно продлевают сроки пребывания под стражей. Никаких следственных действий при этом не проводится – за исключением двух экспертиз, легших в основу обвинения. Обе экспертизы отмечают в спектакле неодобрение мужчин, в первый раз эксперты обнаружили в спектакле “борьбу с андроцентричным общественным укладом России”. Вторая экспертиза – подготовленная УФСБ Свердловской области – тоже отмечает, что русские мужчины “репрезентируются драматургом Петрийчук и режиссером Беркович отрицательно… На протяжении пьесы и спектакля в коммуникативном (речевом) поведении действующих лиц описание русских мужчин в положительной модальности отсутствует”.
Экспертизы обе в этом плане комичны: в положительной модальности русских мужчин не описывали ни Гоголь, ни Чехов, не говоря уж о Зощенко. Но мысль авторов, конечно, не сводится к одному недовольству “отрицательной репрезентацией” русских мужчин. Мысль тут, видимо, в том, что раз героини спектакля не просто разочарованы в русских мужчинах, а еще и находят себе утешение в мечте о “Финисте” (которым оказываются сирийские боевики – чего, кстати, персонажи пьесы, как и их реальные прототипы, чаще всего не понимают), то вот тут-то и “оправдание терроризма”.
Эксперт от ФСБ отмечает в спектакле героизацию боевика, образ которого “проникнут высокими эмоциями и умонастроением, а также идеализацией священной войны”.
А чего же – хочется спросить – нужно экспертам от жен воюющих сейчас в Украине мужчин? Идеализации этой войны и “высоких умонастроений” или же вот этого горестного понимания, что “нас предают и истребляют свои же”, как говорится в канале “Путь домой”.
Одним из ярких перлов последней экспертизы по делу Беркович и Петрийчук стала оценка мусульманского брака: “Главной особенностью такого “брака” является практически гарантированная невозможность женщины к возвращению в русло традиционной семейной жизни”, – утверждается экспертом Мочаловой. Не будем обсуждать здесь спорность этого странного тезиса, но трудно удержаться от вопроса: нужна ли начальству в РФ эта “традиционная семейная жизнь” или лучше, чтобы у солдат не было настоящих жен, детей и матерей, а были бы только ружья, палатки и пушки?
Источник: Стефания Кулаева, «Радио Свобода»
