С того дня как Российская Федерация напала на Украину, произошло несколько важных событий, изменивших ландшафт наркорынка на всех уровнях — ввоз, производство, распространение и потребление. Почему Россия захлебывается от мефедрона, по каким правилам играют онлайн-магазины запрещенных веществ и насколько опасны наркозависимые военные — в материале «Вот Так».
Путь в никуда
Изменение цепочек поставок и смена бизнес-партнеров напрямую связаны с войной. А падение спроса на одни наркотики и рост популярности других за последние два года произошли на фоне санкций и борьбы с основными продавцами внутри страны. Чтобы разобраться, как российский рынок наркотиков оказался в нынешней точке, нужно начать с того, как контрабандные вещества попадали на территорию РФ.
Последовавшее в ответ на вторжение закрытие сухопутных границ с Европой внесло свои коррективы в наркотрафик. В первую очередь изменения коснулись сотрудничества Украины и России. Сеть торговли наркотиками (а также оружием и людьми) возникла между двумя воюющими странами еще при Советском Союзе, процветала в 1990-е и оставалась одной из самых мощных в мире. Война привела к закрытию контрабандной магистрали, которая растянулась на сотни километров в сторону Европы.
До начала полномасштабного вторжения тяжелые наркотики попадали в Россию двумя путями. О подробной схеме рассказал известный в кругах наркопотребителей блогер Мориарти: всего за год существования ютуб-канала на него подписалось 2,5 млн человек. В своих видео аноним в маске раскрывает инсайдерскую информацию.
Львиную долю кокаина производят в Южной Америке, в основном в Колумбии. Оттуда груз доставляют по морю в Венесуэлу, далее — в Голландию, Испанию или Португалию. Белый порошок прячут в тоннах манго и бананов, авокадо или контейнерах с двойным дном. До войны кокаин в Россию попадал через наземную границу с Финляндией или Латвией, теперь — через Беларусь.
В последние два года спрос на кокаин стал снижаться, чему способствовала не только его высокая цена — до 15 тыс. рублей за грамм. Важную роль сыграли участившиеся конфискации огромных партий. В апреле 2023 года сотрудники ФСБ изъяли в Подмосковье почти 700 кг латиноамериканского кокаина, в конце года удалось конфисковать 673 кг в Москве и 650 кг в Петербурге. Самой крупной партией за последнее время стала тонна белого порошка, ее в январе 2024-го перехватили сотрудники таможни в петербургском порту.
У героина не менее затейливая траектория. Из Афганистана наркотик переправляли через границу с Таджикистаном с помощью дронов. Далее он прибывал в Казахстан и Кыргызстан — в железнодорожных вагонах, груженых овощами, прячут 50-килограммовые мешки. Российскую границу поставщики пересекали всеми возможными способами: на автобусах и автомобилях, пешком и даже на парапланах.
В 2023 году в Афганистане резко сократилось производство опиатов, об этом говорится в новом отчете Управления ООН по наркотикам и преступности. Как ни странно, на борьбу с наркотиками повлияло правительство страны, возглавляемое «Талибаном». Годом ранее исламистская террористическая группировка запретила выращивать мак, а также производить, употреблять и перевозить опиаты. Бан ввели из-за того, что опиум противоречит религиозным убеждениям талибов. После этого сотрудники Управления ООН по наркотикам и преступности анонсировали рост интереса к синтетическим наркотикам и оказались правы.
Мефедрон в каждый дом
Сложности с доступом к тяжелым наркотикам привели к тому, что россияне пересели на синтетические, или «дизайнерские» наркотики. Раньше их привозили из Юго-Восточной Азии, в частности из Китая. Но как и за тяжелыми веществами, ФСБ начала охоту на «синтетику». Ее удельный вес в общей массе изымаемых наркотических средств увеличился с 29,5% в 2019 году до 52% в 2022-м, отчитался первый заместитель начальника Главного управления по контролю за оборотом наркотиков Кирилл Смуров.
Поставки сократились, потребление, наоборот, выросло. К этому привело увеличение объемов производства синтетических наркотиков внутри страны, озвучил цифры министр внутренних дел РФ Владимир Колокольцев в июле прошлого года. Официальные данные Колокольцева по импортозамещению кокаина и опиатов в разговоре с «Вот Так» подтверждает врач-психиатр-нарколог и консультант Управления ООН по наркотикам и преступности Иван Мелькер: «Россию захлестывает эпидемия “синтетики”, прежде всего мефедрона. Эпидемия началась еще в 2014–2015 годах. И за последние три года достигла своего пика, потому что другие наркотики сильно подорожали».
СТИхИ СПРАВКА Мефедрон, «меф» или «кристаллы» — один из самых опасных психостимуляторов. Эффект от него схож с действием кокаина, амфетамина и экстази. Последствия от употребления мефедрона — тревожное расстройство, абулия (физическая неспособность выполнять даже простые задачи), деперсонализация и дереализация, тяжелая депрессия с суицидальными мыслями.
По данным на ноябрь 2023 года, за грамм ранее популярного метадона сейчас придется отдать от 4600 до 5349 рублей. Мефедрон же в среднем стоит в два раза дешевле — порядка 2500 рублей. Цифры представил исследовательский проект Dark Metrics, который собирает, анализирует и визуализирует информацию по даркнету.
«Грамма мефедрона хватит на один-два дня, а метадона — на один раз. Выбор очевиден», — делает вывод Иван Мелькер.
Мефедрон сначала разрушает психику, а потом жизнь. С этим столкнулся Владимир (имя изменено. – Ред.), он проработал в силовых структурах более 15 лет. Семья, ипотека, приказы и шантаж руководства, к тому же до пенсии оставалась всего пара лет — уволиться он не мог.
Когда после начала вторжения в Украину в России начали сажать антивоенных активистов, по словам Владимира, его стала мучить совесть за участие в их арестах. Чтобы избавиться от чувства вины, стал брать мефедрон и метадон из вещдоков, конфискованных по делам о наркотиках. Однажды среди ночи он передознулся, чуть не захлебнулся рвотой и потерял сознание. Его госпитализировали, обнаружили в крови и моче наркотик. После этого сотрудника с позором уволили из органов.
Сейчас Владимир чист, но последствия от зависимости расхлебывает до сих пор. Жена ушла от него, забрав детей и квартиру. Несмотря на это, мужчина называет себя счастливым — не потому, что бросил наркотики, а потому, что вырвался из системы МВД.
Массовый переход на синтетические препараты консультант Управления ООН Иван Мелькер видит также в простоте производства и низкой себестоимости. Варка одного килограмма мефедрона обойдется в 1500 рублей, а один грамм продают в два раза дороже.
Чтобы открыть маленькую подпольную лабораторию, нужно всего три человека: химик, курьер и логист, который будет развозить товар в пределах региона. «И все — через неделю город захлебывается синтетическими наркотиками. Как говорится, “мефедрон в каждый дом”», — отмечает Мелькер.
На число подпольных лабораторий по производству мефедрона сперва повлияла пандемия ковида в России: во время локдауна логистика между регионами нарушилась и производители стали открывать местные лаборатории. В Dark Metrics «Вот Так» рассказали, что локальное производство открывают везде, где есть спрос на наркотики: «Больше всего в центральной части страны, но их достаточно и на Дальнем Востоке, и в Сибири, и на Урале». И количество производств продолжает увеличиваться. Это также развивает и укрепляет российский наркобизнес.
Мефедроновый хайп обеспечили и трэш-блогеры, сотрудничающие с маркетплейсами по продаже наркотиков в даркнете. По информации собеседников «Вот Так», Ханна Монтана (у нее 1,5 млн подписчиков на ютубе) за один рекламный пост получала 200 тыс. рублей, ежемесячный доход от рекламы зелья составлял больше миллиона. Самым дорогим блогером была Юлия Финесс — она подписала контракт на 2,5 млн в месяц сначала с маркетплейсом Hydra, потом с Kraken. После того как обеих блогерш задержали по доносу Екатерины Мизулиной и принудительно лечили в рехабах, подобная маркетинговая практика прекратила существование, но уже успела завербовать новых любителей «кристаллов».
Супермаркет в тени
Важнейшим событием 2022 года для людей, употребляющих наркотики, стало закрытие Hydra, или «Трехглавой», — крупнейшего в мире нелегального маркетплейса по продаже запрещенных веществ. Каждый день на платформе совершалось порядка 1,5 млн сделок в 1129 населенных пунктах России. Объем транзакций в 2020 году составил 1,37 млн долларов. На Hydra работало 48 тысяч человек — в два раза больше, чем на Wildberries.
«Теневые» супермаркеты на Западе в среднем живут около восьми месяцев, Hydra продержалась семь лет. Ее неоднократно пытались ликвидировать, но сделать это удалось только 5 апреля 2022 года. Немецкая полиция арестовала и конфисковала серверы даркнет-платформы, которые находились в Германии. В наркокругах это событие называют «кризис исхода».
На преодоление кризиса гибкому наркорынку потребовалось всего два месяца. Вместо одной Hydra открылись сразу пять новых площадок: Mega (по непроверенным данным, ее владельцем считается тот самый блогер Мориарти), OMG, BlackSprut, Solaris и главная, Kraken, — прямой наследник Hydra. По данным Dark Metrics, на них размещаются не менее 8000 магазинов. Точные данные собрать сложно, поскольку один и тот же магазин может дублироваться или размещаться под разными именами. Кроме пятерки монополистов, периодически открывается и закрывается еще пара десятков мелких проектов, многие из них работали одновременно с Hydra, но конечно, не могли составить конкуренцию трехглавому гиганту.
В стремлении захватить власть на рынке маркетплейсы вышли на новый уровень привлечения клиентуры. Рекламный автобус от Kraken перекрыл две полосы на Новом Арбате: на нем указали название маркетплейса и QR-код, ведущий на страницу в даркнете. А в футболке с логотипом Mega вел стрим Некоглай, тиктокер с почти 13 млн подписчиков. Его смотрели 54 тысячи человек. В итоге продажи наркошопов выросли.
Еще одно последствие ликвидации «Трехглавой» — параллельный рынок сбыта в телеграме, который покрывает более взрослую аудиторию. «Это рынок менее прогрессивный. Там в основном закупаются те, кто недавно научился пользоваться смартфоном. Они не будут устанавливать Tor (браузер для повышения приватности и безопасности в интернете и самый простой способ зайти в даркнет. Роскомнадзор внес Tor в реестр запрещенной информации. — Ред.), а пойдут в телеграм и там будут спокойно покупать», — говорит Алексей Лахов, генеральный менеджер организации Outreach, помогающей наркопотребителям с ВИЧ, и автор онлайн-проекта о наркосцене России Drugmap.ru.
Маркетинг от наркоторговцев
Маркетплейсы «заботятся» о клиентуре, как крупные корпорации. Проводят драг-чекинг (проверка наркотиков, которая снижает риски, связанные с употреблением неизвестного вещества), устраивают акции и предоставляют скидки, предлагают внутренний обмен валюты, в том числе крипты. В чат-ботах можно получить консультацию нарколога — круглосуточно и анонимно. А если человеку стало плохо, он скидывает в бот свою локацию и ему вызывают скорую помощь. Все это повышает лояльность клиентов и стимулирует продажи.
Проявлением «заботы» стала и удобная доставка. Покупатель анонимно делает заказ в телеграм-боте. Товар прямо на дом доставляют курьеры, одетые под сотрудников «Яндекс.Еды», «Озона» или других легальных онлайн-магазинов. Наркотик прячут под наличник двери в квартиру или отдают заказчику, спрятав в старом телефоне или фотокамере.
Способ доставки сильно зависит от региона и вида наркотика. Помимо курьеров есть еще бесконтактный способ — закладки. Только за один месяц в России было сделано примерно 417 тысяч закладок, говорится в единственном исследовании теневого маркетплейса Hydra на основе данных с 1 апреля по 2 мая 2022 года.
СТИхИ СПРАВКА Закладки, или клады — тайники с наркотиками, запечатанными в полиэтиленовых пакетах, обернутых изолентой. Размер клада — примерно 1 квадратный сантиметр. Их оставляет курьер и забирает покупатель, заплатив за товар безналичным переводом. Клады прячут в подъездах, на детских площадках, закапывают в снег. Суммарная стоимость кладов по всей стране превышает 685 млн рублей.
Побочный эффект от распространения наркотиков — риск лишения свободы на срок до 20 лет по распространенной «народной» статье 228 УК РФ (четверть всех заключенных в России сидит именно по ней). Чаще всего ловят и сажают именно закладчиков.
Солдаты неудачи
Чувство эйфории и раскрепощенности, которое дают «дизайнерские» наркотики, оценили и российские военные. На фронте они употребляют запрещенные вещества — это гарантирует смелость и выносливость плохо подготовленных мобилизованных и заключенных, пишут военные эксперты Джек Уотлинг и Ник Рейнольдс в своем майском докладе «Мясорубка: российская тактика на втором году вторжения в Украину».
Бестселлером бойцов ВС РФ стал альфа-пирролидиновалерофенон, или альфа-ПВП, на сленге — «соль». Он занимает второе место после «кристаллов» среди самых модных наркотиков. Его, как и мефедрон, достают несколькими способами: привозят с приграничных территорий, заказывают в телеграм-ботах, покупают у местных жителей или налаживают собственные поставки на фронт.
СТИХИ СПРАВКА Альфа-ПВП синтезируют из плодов и корней кустарника под названием кат съедобный, растущего в Африке и на Ближнем Востоке. На него перешли многие потребители героина: эйфоретик дешевле, а «приход» от него в тысячу раз сильнее.
В конце прошлого года в оккупированной части Запорожской области задержали трех морских пехотинцев. Их подозревают в организации «магазина» по продаже наркотиков для российских военнослужащих. Максим Мещанов, Александр Коровин и Тимур Нурманбетов ранее были судимы по «наркотической» статье и прибыли на фронт прямиком из колонии в Самарской области. Вместе они организовали поставки наркотиков в зону боевых действий. Во время задержания у бывших заключенных изъяли 2 кг мефедрона и альфа-ПВП.
Вернувшиеся с фронта продолжают употреблять. Несмотря на то что за приобретение и хранение наркотиков грозит до 15 лет лишения свободы, солдаты легко отделываются. За покупку мефедрона Алексея Сокологорского суд Пятигорска приговорил к 3,5 года условно, сделав скидку с учетом военной награды, которую контрактник заслужил в боях в Украине.
Пока возвращаются к мирной жизни в основном амнистированные заключенные. По оценке эксперта, вероятнее всего, именно они внесут свой вклад в наркопотребление. «Нужно учесть и то, что среди бывших заключенных, отправленных на войну, много тех, кто получил сроки по 228-й статье. Велика вероятность, что, заработав на вторжении большие деньги, они могут снова пуститься во все тяжкие после возвращения домой. Передозировок станет больше. По итогу 2022 года мы уже видим их рост», — говорит Алексей Лахов.
Эксперт затрудняется оценивать, насколько массовый характер это носит: «К сожалению, не имея достоверных данных ни по количеству заключенных с зависимостью, отправленных на войну, ни по военным с ПТСР, сложно делать выводы и прогнозы. Необходимы исследования среди вернувшихся с войны».
Один из таких военных — Виктор (имя изменено. – Ред.). Он подписал контракт с Минобороны и отправился в Украину незадолго до начала полномасштабного вторжения, участвовал в нападении 24 февраля 2022 года. После ответного удара ВСУ в подразделении выжил только Виктор и его сослуживец. Несколько месяцев они провели в оккупированной деревне. Тогда же, как рассказал Виктор «Вот Так», он стал покупать у местных дилеров метадон, а потом «соль». Употребляя наркотик внутривенно, через грязную иглу он заразился гепатитом С.
Вернувшись домой с гепатитом, посттравматическим синдромом (ПТСР — самое распространенное ментальное заболевание у военных. — Ред.) и зависимостью, все равно продолжил колоться «альфой». По его словам, наркотик заменял жуткие флешбеки о погибших товарищах на красочные позитивные галлюцинации. После лечения экс-контрактник продолжил употреблять алкоголь и планирует вернуться на фронт.
Выжить после
Насколько масштабное влияние окажут наркозависимые военные на рост наркомании в стране, делать выводы рано, пока не закончится война и они не вернутся домой. По опыту предыдущих войн — как минимум Афганской и чеченской — можно предположить, что после возвращения домой российским военным будет трудно вновь интегрироваться в общество. Многие из них не смогут побороть наркотическую зависимость и продолжат употреблять. Война в Украине уже изменила криминальную картину в России, на этом фоне высок риск еще большего роста преступности.
Как говорит, психиатр-нарколог Иван Мелькер, на фоне стресса от войны взрослое население стало еще больше пить, а молодежь пристрастилась к психотропным веществам. Их количество увеличилось, но пока не настолько, чтобы влиять на статистику наркопотребления.
«Глобально война не повлияла на увеличение количества людей, употребляющих наркотики, — считает Мелькер. — Но, во-первых, увеличились дозировки. Во-вторых, люди стали возвращаться к внутривенному употреблению, только не героина, а мефедрона». Это повышает риск заражения ВИЧ, гепатитом и другими инфекционными заболеваниями, которые от наркопотребителей распространяются и среди тех, кто ни разу не пробовал наркотики.
Постоянно растет и смертность от наркотиков, особенно «дизайнерских». По данным Росстата, в 2020 году зелье убило 7316 человек, в 2022-м — уже более 10 тысяч. По неофициальной статистике, их может быть больше в 7–10 раз.
Олег (имя изменено. — Ред.) говорит о своей бисексуальности: он женат и до начала войны также встречался с мужчинами, с ними употреблял мефедрон и практиковал химсекс (использование наркотиков до или во время секса с целью усиления и продления приятных ощущений. — Ред.). После 24 февраля его друзья и постоянный партнер уехали из России.
В разговоре с «Вот Так» Олег признался, что из-за чувства одиночества снова подсел на «меф». Его психологическое состояние ухудшили принятый закон о полном запрете пропаганды ЛГБТ и признание «движения ЛГБТ» экстремистским. Раз в месяц он срывается на «марафон» (непрерывное употребление наркотиков в течение нескольких суток подряд. — Ред.) и никак не может с этим справиться: из-за покупки больших доз у него накопился долг в полмиллиона рублей. Молодой человек не видит будущего и признается, что продолжит употреблять, пока не закончится война и репрессии.
Распространение зависимости от «синтетики» сложно остановить, поскольку наркологи не знают, как ее лечить. Это проблема не одной России, а всего мира: нет ни клинических рекомендаций, ни протоколов по лечению зависимых от мефедрона и альфа-ПВП. Как говорит Мелькер, лечат индивидуально по симптоматике: из депрессии выводят с помощью антидепрессантов, от психозов назначают нейролептики.
«Синтетические наркотики очень бьют по психике, — говорит Иван Мелькер. — Поэтому в последнее время основной запрос на лечение не от самой зависимости, а от вызванных ей ментальных расстройств — тревожно-депрессивного и органического расстройства личности на фоне употребления психоактивных веществ. Это пожизненное лечение. Но купировав тяжелое состояние, у человека снижается тяга к употреблению».
Источник: Ирина Новик, «ВотТак».
