Взрыв на Керченском мосту, удар по штабу ЧФ РФ, уничтожение комплексов ПВО и поражение российских кораблей. Один из последних – БДК «Новочеркасск» – был атакован в Феодосийском порту в ночь на 26 декабря. На интерактивной карте проекта «Крым.Реалии» отмечены более ста подтвержденных случаев атак и попаданий по российским военным объектам в Крыму. К 2023 году относятся 80% этих событий, что может свидетельствовать о значительной интенсификации событий в этом году.
Как этот год приблизил полуостров к линии фронта, и что об этом говорят оккупационные власти, которые в начале так называемой спецоперации (так власти России называют полномасштабную войну против Украины – КР) уверяли, что Крым прикрыт? Что означает рассредоточение кораблей ЧФ РФ из главной базы в аннексированном Севастополе? Почему растет число дел за дискредитацию российской армии в Крыму? Какие риски заложены в дефицитном бюджете Крыма? Об этом ведущий Сергей Мокрушин в эфире «Радио Крым.Реалии» говорил с руководителем программ безопасности Центра глобалистики «Стратегия XXI» Павлом Лакийчуком и крымским политологом Евгенией Горюновой.
Эффект накопления
Операция по освобождению юга Украины и Черного моря началась в 2022 году, отмечает руководитель программ безопасности Центра глобалистики «Стратегия XXI» Павел Лакийчук. Это уничтожение крейсера «Москва».
Освобождение острова Змеиный и взятие «вышек Бойко».
Уничтожение российских систем наблюдения в северо-западной части Черного моря, говорит Лакийчук.
«То, что в 2023 году успех стал очевидным, – это эффект накопления и последовательности действий наших военных. То, что заработал морской зерновой коридор без РФ, – это свидетельство того, что врага выгнали с восточной части Черного моря. То, что наши артиллеристы, наши летчики смогли поразить ключевые объекты, стратегические объекты флота (ЧФ РФ – КР) – Штаб, Командный пункт, заводы, акваторию Севастопольской бухты, корабли – это результат долгой работы, подготовка к которой началась в прошлом году», – рассказал Павел Лакийчук в эфире Радио Крым.Реалии.
Дроны и ракеты – новая тактика ВСУ
Рассредоточение кораблей ЧФ РФ из Севастополя, их вывод в Новороссийскую базу говорит об успехах ВСУ на Черном море, считает эксперт. По военной доктрине вывод флота из главной базы происходит в двух случаях, объясняет Лакийчук, в начале «угрожающего периода» – перед тем, как начать войну, или с началом войны, когда происходит нападение на базу. Россияне это сделали летом 2023 года, отмечает Лакийчук.
«До середины, до лета 2023 года россияне считали, что Черноморский флот тактически находится в безопасности. Где-то в Украине война, в Одессе, в Харькове, а в Крыму войны нет, все нормально. Нужно было, чтобы обрушился штаб ЧФ, чтобы в Москве сказали – в Крыму война, нужно бежать», – объясняет Павел Лакийчук уход кораблей ЧФ РФ из Севастополя.
Первым этапом операции ВСУ стало применение в 2022 году противокорабельных ракет против российского флота. Это стало неприятной неожиданностью для российской армии, отмечает Лакийчук, ведь ПКР – это оружие сдерживания.
«На море противокорабельная ракета – оружие, которое сразу говорит – стой, у него есть ПКР, лучше туда не лезть. Первые удары нашими «Нептунами». Очевидно, россияне были уверены, что они сделали все, чтоб их у нас не было. Их агентура к этому причастна: массовые удары по предприятиям… Продемонстрировали так, что оглянулся весь мир. Потом удары американскими «Harpoon», тоже были неожиданностью для врага. Но это было начало эпопеи», – рассказывает Павел Лакийчук.
Следующий шаг – перенос атак на территорию полуострова. Сначала были тестовые удары морскими и воздушными дронами.
«Для них отрабатывалась не только технология, но и тактика использования. Если в 2022 это была проба пера, то в 2023 году при атаке главной базы ЧФ совершались комбинированные атаки с использованием морских, воздушных дронов, дронов ударных и разведывательных. Это уже новый уровень», – рассказал Лакийчук.
Эта новая в мировой военной практике тактика продемонстрировала высокую эффективность, уверен военный эксперт. В декабре прошлого года в интервью ТАСС российский глава Крыма Сергей Аксенов так комментировал атаки беспилотников на российские объекты в Крыму, которые к тому времени уже стали постоянными.
«У нас главная угроза Крыму – это беспилотники, все остальное под полным контролем. А БПЛА имеют небольшой размер, мощный аккумулятор, иногда идут не поодиночке, а волной. Поэтому, конечно, есть свои нюансы – тем более против нас работают разведки всех стран мира, их военный потенциал используется в полную силу. Но и с нашей стороны прилагается максимум усилий, обеспечивающих стопроцентную безопасность от беспилотников».
Спустя год он уверяет уже в другом – что оружие в Крыму не будет стрелять: «Глубоко уверен, что в Крыму не будет применяться оружие».
Следующим шагом стало применение украинскими силами обороны ракет дальнего радиуса действия. Использование авиационных крылатых ракет Storm Shadow и SCALP вместе с дронами позволило пробить брешь в российской ПВО, считает Лакийчук. После уничтожения крейсера «Москва», который был основным средством противовоздушной обороны ЧФ РФ на море, на суше россияне развернули мощную береговую группировку сил ПВО, рассказал эксперт.
«Фактически три полка противника средств ПВО дальнего радиуса. Их уничтожение позволило создать временные коридоры для нанесения ударов по командному пункту (ЧФ РФ – КР), по штабу флота, по Севморзаводу – это основное предприятие по ремонту и восстановлению, поддержке в боевом состоянии кораблей ЧФ. Все эти удары стали возможными благодаря такой плановой работе. Далее идут цели в глубину Крыма. Это удары по аэродромам противника. Это целый пласт заданий. По Бельбеку, Сакам, Гвардейскому», – рассказал Павел Лакийчук.
Флот, авиация, логистика – главные цели атак
Такая тактика позволила атаковать не только главную военно-морскую базу ЧФ РФ в Севастополе и аэродромы, но и разрушать логистику российской армии, атаковать склады с боеприпасами и топливом в глубине Крыма, отмечает Лакийчук.
«То, как был атакован Крымский мост, как был атакован российский корабль на входе в Керченский пролив, атака Новороссийской военно-морской базы морскими дронами – это свидетельствует о том, что Украина выиграла битву на море. В 2022 году мы выиграли несколько важных битв на суше. Это не окончательная победа, но важные победы для нашей борьбы», – заявил Павел Лакийчук.
Последствия мобилизации
В то же время подконтрольные России власти Крыма столкнулись с проблемой мобилизации жителей полуострова. За время полномасштабного вторжения там уже по меньшей мере третий глава российского военкомата. Один из них, Юрий Лымарь, был обвинен во взяточничестве. Есть многочисленные сообщения о том, что мобилизационные планы в Крыму не выполняются. Павел Лакийчук это объясняет особым отношением к тем, кого мобилизуют.
«Оккупированных и захваченных людей России не жалко. Их не жалеют, и поэтому мобилизуется, призывается, забирается в армию крымчан или дончан на порядок больше. И уничтожается их на порядок больше. На авдеевском направлении действует 8-я общевойсковая армия, которая фактически состоит из 1-го и 2-го армейских корпусов. Это Донбасс. На херсонском направлении, на приднепровское направление кидают 104 дивизию, сформированную в Крыму. Собственно говоря, враг, российские генералы, готовы стереть часть соединений, чтобы они обеспечили развитие успеха подразделениям из России», – отметил Павел Лакийчук.
Количество дел за «дискредитацию» российской армии в Крыму уже около отметки 600. Это говорит о том, что крымчане не верят «военной пропаганде» и отрицательно относятся к мобилизации, считает крымский политолог Евгения Горюнова.
«Понимают, что это смерть ни за что. За что их отправляют умирать? За идеи Путина? За великую Россию? Или вообще ни за что? Зачем? Это же не война, направленная на защиту родного дома. Если бы нужно было бы защищаться от захватчиков, то это одно. А так – просто идти убивать людей, потому что так захотел Путин. Поэтому в Крыму мобилизация провальная. Все это признают», – отметила в эфире Радио Крым.Реалии Евгения Горюнова.
Экономические перспективы
Крым принял бюджет на 2024 год, и это уже четвертый бюджет подряд, в котором есть дефицит. В прошлом году он составил 8% от общего объема расходов, в этом – 2%. Это дефицит напрямую связан с войной, уверена политолог. Российский бюджет частично может компенсировать дефицит, предполагает Евгения Горюнова, но все равно, большая часть денег в первую очередь будет потрачена на так называемые «оборонные меры».
«Может быть вторая серия окопов на западном побережье или еще какие-то действия якобы для защиты Крыма. Это будет 100 %. Нужно будет ликвидировать последствия (шторма 26 ноября – КР). Думаю, что частично это компенсирует российский бюджет, но не все. Аксенов уже намекнул, что Крым не будет готов к сезону в полном объеме, не будут полностью ликвидированы все последствия во многих курортных поселках», – считает Евгения Горюнова.
Дефицит и расходы на «оборону» приведут к тому, что в первую очередь будет страдать социальная сфера. Это может привести к тому, что не будет хватать денег на реконструкцию детских садов, школ, больниц, говорит политолог. Она отмечает, что крымчане уже это ощущают: растут цены, денег не хватает.
Источник: Сергей Мокрушин и Роман Спиридонов, «Крым.Реалии»
