Согласно опросу, проведённому Russian field в первой половине декабря, большинство россиян поддерживают проведение демобилизации. При этом во время первой с начала войны прямой линии Владимир Путин подтвердил, что война будет продолжаться до завершения “денацификации” Украины, и ни словом не обмолвился про демобилизацию. Это вызвало сильное разочарование у близких мобилизованных, которые добиваются, чтобы их родных отпустили с фронта домой. Корреспондент Север.Реалии узнал, что они собираются делать дальше.
Пожалуй, самым “вирусным” видеороликом, разошедшимся по сообществам, связанным с мобилизованными, стало обращение матери мобилизованного из Новосибирска, состоящей в сообществе “Защита прав мобилизованных“. Она прокомментировала выступление Путина так: “Нас сотни, нас тысячи. И все мы писали, задавали вопросы, просили, умоляли услышать нас. Всё, о чём мы просили, – это боль. Это крик, это открытая рана, в которую сегодня просто потыкали палкой, пошелудили её”.
Этим обращением вскоре стали делиться и другие тематические сообщества – включая не связанные с требованием вернуть мобилизованных домой. Например, такие комментарии оставили под роликом участники группы во “ВКонтакте” “Жены мобилизованных и добровольцев СВО. Общение.“: “Крик души! Крик от боли! Крик от без помощи! Крик от равнодушия! Согласна с каждым сказанным словом” (орфография сохранена. – СР).
“Поддерживаю каждое слово! Слушала и плакала. А кто-то вообще не встретит больше НГ, не увидит и не обнимет своих родных, а всё потому, что всем плевать на всё. Их это горе не коснулось. Яйца, да плевать на эти яйца, неужели это самая главная проблема в нашей стране?!”
“Когда будут выборы, из принципа не стану голосовать за ВВП, потому что более нагло и похабно никто и никогда не обманывал граждан! А по итогу знаете какой исход будет? Победит именно он, потому что всё продано и подтасовано уже давно, так же давно, как и написан этот сценарий развития событий в мире. Думаю, что те, у кого есть родные на СВО (так российские власти и СМИ называют войну в Украине. – СР), поддержат меня, ведь все мы оказались в одном котле. Если ему яйца оказались важнее мобилизованных, то и у самого нет яиц”.
Разгневанные сообщения заполнили и закрытые сообщества. “Сын ждал, и ребята ждали. И мы надеялись. Так как тема ротации или смены наших ребят на других – самая больная. Гораздо важнее цены на яйца… И то, что на передовой недостаток БК (боевых комплектов.– СР), и то, что мыши ночью и днём, – вообще все просто наши проблемы. Обидно. Горько. Ужасно”, – написала участница одной инициативных групп, посвященных сбору помощи мобилизованным Северо-Запада России. “Самое поганое, что теперь полжизни трястись! Случись лет через -цать ещё одна мобилизация, наши – самые первые в списках”, – переживает вторая.
Наиболее последовательно критика президента и властей в целом за отказ заботиться о мобилизованных выплеснулась в сообществе движения “Путь домой“. За полгода оно стало, вероятно, самым большим и организованным среди российских низовых инициатив за возвращение военнослужащих с фронта. Кроме коллективных обращений активисты организуют публичные акции. Так, 9 декабря участницы движения “Путь домой” почтили память погибших мобилизованных: возложили цветы возле мемориалов, надев белые платки. А накануне, 15 декабря, призвали развешивать лозунги вернуть мужей на деревьях под видом ёлочных игрушек.
“Мы покажем, что нас нельзя заглушить”
Екатерине 25 лет. К “Пути домой” она присоединилась сразу после прямой линии Путина. Её мужа мобилизовали в октябре 2022 года. Повестка пришла ему на почту, и он отправился выяснять подробности в военкомат, поскольку у пары только что появился ребёнок. Там его мобилизовали, ему было 29 лет.
– Дважды за это время его отпускали в отпуск, – говорит Екатерина. – И я увидела, как он изменился на фронте: поседел от стресса и явной нехватки витаминов.
Сначала Екатерина пыталась добиться возвращения своего мужа самостоятельно. Затем присоединилась к группе активистки Ольги Кац “Вернём ребят” в телеграме. Та пыталась выстроить с властями диалог вплоть до конца ноября – когда получила известие о смерти брата. Но получилось так, что это сообщество Екатерина вынуждена была покинуть.
– После того, как я дала одно интервью, меня оттуда удалили. У них там очень строго: никаких интервью, никаких оппозиционных настроений, за власть и всё. Присоединилась к “Пути домой”, здесь у всех одна задача вне зависимости от отношения к СВО (так российские власти и СМИ называют войну в Украине. – СР) – вернуть мужей, сыновей, отцов.
Участницы “Вернём ребят” неоднократно готовили коллективные обращения к властям. Многие надеялись на то, что Путин на них ответит.
– Ничего из наших обращений не попало на прямую линию. Только минут за 15 до неё были новости, где камера случайно поймала вопрос о замене мобилизованных – я думаю, что редактора уже уволили. У всех была на это разная реакция. Кто-то был разочарован, кто-то – разозлён. У кого-то опустились руки. У меня – больше разочарование возникло, ведь за долгое время, что я находилась в группе, у меня было лояльное отношение к происходящему, я думала, что власти о мобилизованных ещё как-то заботятся. А сейчас – розовые очки спали. Я поняла, что нашу тему замалчивают специально, – говорит Екатерина.
Она верит, что теперь ответа от властей нужно добиваться через проведение массовых акций протеста “в рамках закона”.
– Те, кто сидел и до сих пор молчал, после прямой линии всё поняли. И нас, активных, станет ещё больше. Мы покажем, что нас нельзя заглушить и что нас не устраивают фразы с прямой линии: “Проведите Новый год со своими семьями и расскажите своим близким, какой вы любите салат”. Мы хотим встретить Новый год со своими мужьями, а над нами смеются. Нас это не устраивает.
– Вы думаете, что у вас получится проводить “законные” акции протеста?
– Ну, вот недавно было возложение цветов у Вечного огня. Все надели белые платки. Это – символ жен, матерей, сестёр мобилизованных. Я думаю, что если женщин в белых платках будет становиться больше, это будет сложно не замечать. Не знаю, нам отказывают в митингах из-за ковидных ограничений, может, надо собраться на Красной площади с одиночным пикетом в ста метрах друг от друга, чтобы ограничений не было. (Смеётся.)
Екатерина считает, что женам мобилизованных нужно добиваться, чтобы к теме возвращения мобилизованных привлекалось больше внимания. Если мужа вдруг отпустят домой, первым делом она отправит его на реабилитацию.
– Нужно полное медицинское обследование: стоматолог, невролог и, конечно, психолог. В свои 30 он выглядит на 50, так что нужно будет организованно заняться здоровьем.
“Это было бы восьмым чудом света”
Мужа 24-летней Анны мобилизовали также в октябре 2022 года. Его друга “сдал” военкомату собственный отец, Андрей не захотел бросить товарища и сам явился по повестке. К тому моменту, как он добрался до фронта, его друг уже подорвался на мине и погиб.
По словам Анны, никаких выплат в первые пять месяцев службы мужу не было, поэтому экипировку им пришлось докупать самостоятельно.
– На линии соприкосновения он получил ранение. Там не было госпиталя, поэтому он никак это не зафиксировал, было негде. Командир тогда дал ему отпуск на неделю, – рассказывает Анна.
После этого ее мужа вновь отправили в зону боевых действий, но на этот раз не на передовую, а на внутреннюю позицию в ЛНР.
– Сейчас он живёт в блиндаже. Всё, что там происходит, – абсурд. Мы долгое время не понимали, почему они строят блиндажи для штурмовых бригад так глубоко в тылу. Их отправляли работать где-то над сотней этих сооружений. Потом он с сослуживцами выяснил, что их командиры получают за построенные блиндажи деньги. Ну, что ж, им хотя бы не пришлось скидываться на все эти блиндажи, как на свой. А если не хотите строить, что-то не нравится – тогда на передок. Но не было пока никого, кто согласился бы… Продукты они тоже покупают, потому что гуманитарка, которая им приходит, – несъедобна. Он говорил, что даже макароны за 10 рублей из “Ашана” и то вкуснее.
Долгое время Анна общалась только с мужем и несколькими, по её словам, “адекватными” жёнами других мобилизованных. Муж Анны сам нашел движение по возвращению мобилизованных с фронта “Путь домой” – и рассказал о нем жене.
– Я присоединилась к “Пути домой” месяц назад. До этого я ни во что особо не вникала, мы с мужем сначала верили Шойгу, который обещал заменить мобилизованных контрактниками, а потом уже сами стали думать, что делать. Тут я увидела, что есть чат, есть движение, есть даже митинг жён. Пока единственное, что я делала, – писала письмо и как-то пыталась через родственников договориться, чтобы его перевели ближе к Москве, но это бесполезно.
– А что планируете делать теперь?
– Пытаться возвращать его дальше! Может, сейчас, когда эту тему начали больше освещать в СМИ, этот вопрос поднимется все чаще. Нас пытаются заткнуть, но если честно – хватит. Такое наплевательское отношение нельзя терпеть.
– А что значит – вас пытаются заткнуть?
– Многие СМИ не могут о нас говорить, например государственные. Ну, то есть не иноагенты. Мы обращались к ним, но им запретили писать про эти темы.
Речь Путина на прямой линии произвела на Анну и ее мужа гнетущее впечатление.
– Я чего-то такого, в принципе, и ожидала. Я уверена, что от нас там – тысячи, десятки тысяч писем. Я так и знала, что он ничего не скажет по этому поводу. Даже предполагала, что если вдруг этот вопрос выскочит, то он начнёт говорить про нацистов и отшучиваться, как всегда. Если бы он сказал что-то другое, это было бы восьмым чудом света. Муж посмотрел 20 минут и сказал, что дальше не будет. После видеоролика со счастливыми, кинематографично снятыми военными всё было ясно. Мол, всё им нравится и всё хорошо.
Требование вернуть российских мобилизованных домой – не единственный популярный общественный запрос, проигнорированный Путиным во время прямой линии. По данным исследовательского проекта “Хроники”, в российском обществе сейчас лишь 12% граждан последовательно выступают за продолжение боевых действий, в то время как до 44% россиян сообщили о снижении доходов семьи.
Источник: Лукас Жалалис, «Север.Реалии».
