Правозащитники вряд ли теперь смогут открыто защищать ЛГБТ-персон, а уголовное дело может грозить далеко не только гомосексуальным людям.
Сегодня Минюст потребовал от Верховного суда запретить ЛГБТ как «экстремистское международное движение». При этом четыре буквы обозначают не какое-либо движение, а людей — лесбиянок, геев, бисексуалов и трансперсон, — и такое требование вызвало много вопросов. Еще четыре дня назад замминистра юстиции РФ Андрей Логинов выступил в ООН, с речью о том, что «права ЛГБТ-граждан защищены в России законодательными практиками», а «во всем законодательстве запрещена дискриминация по принципу сексуальной ориентации и гендерной идентичности, как и любая другая дискриминация». Такое резкое ужесточение связано в первую очередь с грядущими выборами президента, говорит близкий к Кремлю источник издания «Вёрстка». «А как вы хотели, народ же надо чем-то объединять. Это движение — не какая-то конкретная организация, это в целом все [представители ЛГБТ]. Так что, с одной стороны, это пиар-ход, с другой — развязывает власти руки дополнительно, в Кремле такое любят», — цитирует издание собеседника.
Это не первый раз, когда власти РФ запрещают целое явление, окрестив его «движением».
В 2020 году Верховных суд признал «экстремистским движением» АУЕ — то есть тюремные понятия «воровского» уклада. На практике этот статус используется для преследования заключенных по экстремистским статьям — за татуировки, использование воровского жаргона, демонстрацию «воровской» символики в интернете и так далее (обзор подобных дел публиковал центр «Сова»).
В 2022 году Верховный суд запретил как «террористическое» «международное молодежное движение» «Колумбайн». Движения «Колумбайн» в реальности тоже не существует — это название старшей школы в американском Колорадо, где в 1999 году двое учеников расстреляли людей. Таким образом, Верховный суд по сути признал террористическим движением само явление массшутингов. И до, и после этого ФСБ, пользуясь таким определением, фабриковала дела по террористическим статьям против российских подростков за то, что они якобы задумывались об убийстве одноклассников. Наиболее известные из них — дело волгоградского подростка Вячеслава Иноземцева или дело сахалинских подростков Ильи Груниса и Максима Пудовкина. Хронику подобных дел ведет «Открытое пространство».
Кроме того, в феврале этого года в Госдуму внесли законопроект о запрете в России «пропаганды идеологии» чайлдфри — то есть подхода к семейной жизни, когда человек сознательно не заводит детей.
«Экстремистские» статьи, под которые рискуют попасть правозащитники в сфере ЛГБТ или гомосексуальные люди, предусматривают огромные сроки. Статья 280 УК о «призывах» — до пяти лет колонии, статья 282.1 об организации экстремистского сообщества — и вовсе до 12 лет. «Поскольку такой организации не существует, то на ней решение суда не может сказаться. Однако власти могут начать применять это решение суда расширительно: например, утверждая что конкретные ЛГБТ-инициативы или активисты являются частью этой экстремистской организации. В этом случае возникает риск привлечения ЛГБТ-активистов к уголовной ответственности, так как с момента вступления в силу решения суда участие в деятельности или ее организация, а также ее финансирование запрещены», — поясняет юрист группы «Выход» Максим Оленичев.
При этом новый запрет против ЛГБТ может сказаться не только на правозащитных организациях, но и на фактически любом россиянине, считают общественники.
«В пресс-релизе Минюста указано, что ведомство недовольно некой деятельностью этого движения, но непонятно, что подразумевается под деятельностью. Есть правозащитные ЛГБТ-организации, но это нет никакого коллективного разума, какой-то коллективной организации, которую можно было бы запретить, — говорит пресс-секретарь кризисной группы СК SOS Александра Мирошникова. Ее организация занимается помощью представителям ЛГБТК+ в республиках Северного Кавказа. По словам Мирошниковой, экстремистской может быть признана любая публичная деятельность по защите прав ЛГБТ или просветительская деятельность по данным вопросам. «Фактически говорить о людях, которые относятся к ЛГБТ, станет совсем незаконным», — говорит она.
Демонстрация символики ЛГБТ-людей, то есть радужных и других флагов, обозначающих сексуальность человека, уже запрещена в России законом о «пропаганде ЛГБТ», и такая практика может расшириться вместе с «экстремистским» запретом. «При этом закон никак не конкретизирует, что такое пропаганда. Это ключевая претензия многих правозащитных организаций. И символика, и какие-то случайные вещи очень часто становятся мишенью этого закона, что делает его вдвойне репрессивным. Угнетают не только определенную группу, его можно использовать как инструмент против любого неугодного человека», — констатирует Мирошникова.
Правозащитница вспоминает кейсы, когда гетеросексуальные люди становились жертвами запретов против ЛГБТ. Например, протокол о «пропаганде ЛГБТ» составили против дизайнерки из Махачкалы Эльнары Аскеровой, устроившей показ мод в Дагестане. «Кому-то показалось, что там слишком женственные мужчины, и этим якобы она пропагандирует ЛГБТ», — объясняет подоплеку дела Мирошникова.
Юрист Максим Оленичев дает чуть более оптимистичный прогноз. «ЛГБТ-люди, которые не участвуют в деятельности ЛГБТ-инициатив, не будут привлекаться к ответственности за сам факт того, что они ЛГБТ-люди. Но будет сложно обсуждать вопросы, которые волнуют ЛГБТ-людей, проводить для них мероприятий и оказывать помощь», — считает он. Что касается демонстрации символики ЛГБТ — на первый раз людям может грозить административная ответственность по «экстремистской статье», а вот после этого — уголовная.
Глава отдела коммуникаций фонда «Сфера» Ноэль Шайда опасается, что запрет ЛГБТ как «движения» в России усилит цензуру. «Думаю, любое не критическое упоминание ЛГБТ может быть приравнено к вовлечению в экстремистскую деятельность. Сложно предугадывать, что захочет сделать наша власть. И сколько людей могут не получить помощи», — говорит Шайда. Она ожидает, что правозащитникам придется «уйти в подполье», так как открыто призывать к отмене дискриминации станет невозможно.
«Только с рисками для самих людей, но, я думаю, что пойдут на них немногие, потому что даже с принятием прошлогоднего закона об ужесточении пропаганды очень многие организации прекратили свою деятельность по разным причинам. Есть только надежда, что может быть ситуация выдачей виз для ЛГБТ+ из России станет лучше, боюсь, что это единственное положительное, что может быть от них», — заключает правозащитница.
Источник: «Важные истории»
