С 15 марта 2022 года, когда Россия вышла из-под юрисдикции Европейского суда по правам человека, Страсбург вынес 513 решений по жалобам против России в отношении более чем 6,6 тыс. заявителей, подсчитала «Вёрстка». Но Россия отказывается платить им за нарушенные права. «Вёрстка» рассказывает о россиянах и иностранцах, которые годами ждали компенсации, но так и не успели её получить
За полтора года боевых действий в Украине Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) присудил заявителям против России более 227,6 млн евро. К таким выводам пришла «Вёрстка», вручную проанализировав все решения Страсбурга по делам против России, вынесенные с 15 марта 2022 года. В этот день Россия официально подала заявление о выходе из Совета Европы (СЕ) и на неё перестала распространяться юрисдикция ЕСПЧ. Спустя несколько месяцев, в июне того же года, спикер Госдумы Вячеслав Володин заявил, что новые решения ЕСПЧ Россия исполнять не будет — соответственно, денежных компенсаций выигравшие заявители не получат. Через несколько дней был принят соответствующий закон.
Интерактивную версию инфографики смотрите по ссылке тут.
При этом Страсбург продолжает рассматривать жалобы против России, поданные до сентября прошлого года. Последние такие решения суда датированы 9 ноября. Всего за полтора года суд вынес 513 решений по жалобам 6636 граждан, организаций или государств, свидетельствуют подсчёты «Вёрстки».
Фото: Алексей Витвицкий/Коммерсантъ.
В том числе два решения вынесла Большая палата ЕСПЧ — это 17 судей, которые рассматривают дела в исключительных случаях. Первое из этих решений — по одному из четырёх межгосударственных дел Грузии против России о войне в Южной Осетии в 2008 году. Грузия жаловалась на убийства гражданских лиц, поджоги и грабежи домов, похищения и содержание в подвалах мирных жителей, пытки военнопленных. На это дело приходится больше половины из общей суммы компенсаций, взысканных с России за полтора года: почти 130 млн евро в пользу правительства Грузии.
Второе решение Большая палата вынесла по делу шестерых российских заявителей — трёх пар, которые жаловались на невозможность гей-браков в России. Им ЕСПЧ не присудил ничего: он счёл достаточным сам факт признания нарушений Россией права на уважение частной и семейной жизни.
Решения, вынесенные после 15 марта 2022 года, касаются людей, которые «бьются с системой не один и не два года», указывает адвокат Ирина Хрунова. «Чтобы получить решение ЕСПЧ в 2022 или 2023 году, надо было сначала проиграть все инстанции на территории России, потом долго ждать решения Страсбурга — и получить результат, который не исполняется. Те люди, которые сейчас получают эти решения — закалённые в борьбе не только с Россией, но и с ЕСПЧ. И сейчас они находятся в некотором недоумении. Они всё сделали, получили заветное решение, которое ждали много лет, а в итоге не получили денег», — комментирует адвокат.
Кто ещё пострадал от невыплат по решениям ЕСПЧ
Бытует мнение, что ЕСПЧ применительно к России работал в основном с делами, имеющими политическую подоплеку, но это не так. Вот несколько из более чем 500 дел, решения по которым были вынесены после 15 марта 2022 года, а значит — заявители так и не получили компенсации от государства.
Б. из Казани 2007 года рождения
Осиротев в 11 лет, она попала в семью опекуна, которому призналась, что подверглась сексуальному насилию со стороны нескольких мужчин в возрасте 7 – 10 лет. Опекун добился возбуждения уголовного дела, и в процессе расследования девочка подверглась сильнейшей вторичной виктимизации. В процессе допросов, проверки показаний на месте, опознания преступников, очных ставок с обвиняемыми, судмедэкспертиз и суда представители власти, а также адвокаты обвиняемых (большинство из них были мужчинами) задавали ей «унизительные и обвиняющие вопросы»; также девочке пришлось рассказывать о своём опыте в присутствии брата одного из обвиняемых.
Результатом стали посттравматическое стрессовое расстройство и депрессия — и эти последствия, по мнению юристов заявительницы, власти даже не пытались предотвратить. ЕСПЧ присудил девушке более 40 тыс. евро компенсации за бесчеловечное обращение.
С. Ф. К. из Башкортостана
В возрасте 20 лет она забеременела от молодого человека, который впоследствии был обвинён в насильственном преступлении. Родители девушки, которые изначально были против её отношений с ним, отвезли её в больницу для аборта. «Об этом заявительница узнала только по дороге в больницу. По словам заявительницы, она протестовала и плакала, но отец ударил её по голове, пригрозил избить и выбросить из машины, чтобы у неё случился выкидыш. Заявительница смогла отправить текстовое сообщение своему брату, проинформировав его о ситуации. Брат обратился в полицию», — говорится в решении ЕСПЧ.
В больнице девушка сообщила врачу и медсестре, что категорически не хочет прерывать беременность, и просила их лишь имитировать операцию для родителей. Врач ответил, что это невозможно, потому что её ложь со временем будет раскрыта. «Затем в комнату вошла мать заявителя и заявила, что отец заявителя, ожидавший снаружи, убьёт их обеих (то есть заявительницу и её мать), если она откажется сделать аборт. По словам заявительницы, она серьёзно опасалась за свою жизнь, поэтому смягчилась и позволила врачу с помощью медсестры произвести аборт», — сказано в решении.
После возвращения из больницы домой к семье пришёл следователь. По итогам разговора он принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела: он счёл, что у родителей «не было злого умысла» причинить заявителю какой-либо вред и что они «считали, что действовали в наилучших интересах своего ребёнка».
Впоследствии, уже в возрасте 26 – 27 лет, девушка перенесла два выкидыша, и ей поставили диагноз «бесплодие». Результатом принудительного аборта стало также посттравматическое стрессовое расстройство и другие проблемы с психикой.
В России девушка пыталась обжаловать отказ в возбуждении уголовного дела против своих родителей и судиться с больницей. Первая судебная инстанция её иск отклонила как необоснованный, а апелляционная сочла, что серьёзного вреда её здоровью не было, и присудила ей только 20 тыс. рублей. ЕСПЧ же пришёл к иным выводам и назначил девушке компенсацию от России в 26 тыс. евро. за бесчеловечное обращение.
Нонна Траскунова 1925 года рождения, она не дожила до решения ЕСПЧ
Её дочь А. Т. страдала шизофренией и в 2004 году решила принять участие в клинических испытаниях нового лекарства от этого заболевания — азенапина. В процессе приёма лекарства заболевание женщины прогрессировало, появились перевозбуждение, тревожность, бессонница и увеличение веса. А в 2006 году у А. Т. случилась остановка сердца. После реанимации пациентка впала в кому и через неделю скончалась.
Траскунова обвиняла медиков в недостаточном контроле над состоянием дочери во время испытаний. Так, перед испытаниями они не выявили у неё уже существовавшее сердечно-сосудистое заболевание — тогда как препарат обладал кардиотоксическим действием. Медики ссылались на то, что А. Т. была предупреждена о возможных рисках и поставила свою подпись под соответствующим документом. Траскунова не смогла добиться возбуждения уголовного дела.
ЕСПЧ пришёл к выводу, что информированное согласие участника клинических испытаний не отменяет обязанностей врачей тщательно следить за их состоянием. Страсбург присудил уже умершей заявительнице более 20 тыс. евро за нарушение права на жизнь её дочери.
Ю. П. из Красноярска
В 2008 году 28-летней женщине на восьмом месяце беременности сделали экстренное кесарево сечение, поскольку у плода развивалась гипоксия (родившийся ребёнок в результате страдает церебральным параличом). Консилиум постановил, что из-за сложной операции у женщины есть риск разрыва матки при следующей беременности — и, пока она продолжала находиться под наркозом, её стерелизовали. Женщина полностью осознала последствия операции только спустя два года, когда их с мужем многочисленные попытки завести второго ребёнка оказались безуспешными.
В процессе гражданской тяжбы врачи настаивали, что стерилизация была вызвана медицинской необходимостью. А информированное согласие у неё не удалось получить, так как решение нужно было принимать быстро, а пациентка была под наркозом. Суды в России Ю. П. проиграла.
ЕСПЧ указал, что стерилизация «не является медицинским вмешательством, спасающим жизнь», а угроза жизни заявительницы не была непосредственной: она могла возникнуть только в случае новой беременности. В то же время стерилизация в возрасте 28 лет нанесла серьёзный ущерб её здоровью. Страсбург присудил женщине более 9 тыс. евро, признав нарушение её права на неприкосновенность частной жизни.
Ю. Г. из Москвы
В 2011 году знакомый рассказал 40-летнему заявителю, что купил на Савёловском рынке диск со «слитой» базой данных правоохранительных органов и оттуда узнал о его положительном ВИЧ-статусе. В МВД, Следственном комитете и прокуратуре пришли к выводу, что никаких доказательств тому, что кто-то из должностных лиц торговал персональными данными, нет, а значит, нет и необходимости возбуждать уголовное дело.
ЕСПЧ признал, что Россия нарушила право Ю. Г. на неприкосновенность частной жизни, и присудил ему 9,5 тыс. евро.
Дональд Оссерваарде, гражданин США, живущий в Орле
Американец и его жена — баптисты, которые с 2005 года регулярно проводили у себя дома библейские чтения для всех желающих, размещая на улице соответствующие объявления. В 2016 году на одно из таких мероприятий пришли полицейские, которые сочли, что Оссерваарде ведёт миссионерскую деятельность, не уведомив об этом власти. Такое обязательство появилось со вступлением в силу пакета «антитеррористических» поправок. Суд оштрафовал Оссерваарда на 40 тыс. руб, признав его виновным по новому на тот момент положению ст. 5.26 КоАП о нарушении права на свободу совести.
ЕСПЧ решил, что вмешательство властей в право заявителя на свободу вероисповедания не было вызвано никакой «острой социальной потребностью», а никаких данных о том, что деятельность Оссерваарде носила сколько-нибудь деструктивный, принудительный или экстремистский характер, нет. Кроме того, ЕСПЧ указал на дискриминирующее положение новой «религиозной» статьи российского КоАП: иностранцам за «несанкционированное» миссионерство грозит в несколько раз более высокий штраф, чем россиянам. Баптисту присудили 14,6 тыс. евро.
Висам Мохамед Фархат Аль-Тбахи, гражданин Иордании, живший в Нижнем Новгороде
Отец восьмерых детей, рождённых в браке с россиянкой, успешно получал в 2001, 2010 и 2015 годах общегражданские и заграничные российские паспорта. А в 2017 году в результате проверки МВД и ФСБ выяснилось, что по документам Аль-Тбахи фактически так и не стал гражданином России: на его соответствующем заявлении от 2001 года не было подписи начальника местного управления МВД. После этого паспорта у иорданца изъяли, ФСБ в своём приказе объявила его присутствие в России нежелательным «по нераскрытым соображениям национальной безопасности», в 2019 году его выдворили из России, хотя он был кормильцем большой семьи в Нижнем Новгороде.
ЕСПЧ указал, что власти России обременили Аль-Тбахи «серьёзными последствиями» лишь из-за ошибки, допущенной ими самими более шестнадцати лет назад. И эта ошибка «не была исправлена национальными судами», которые к тому же не учли семейного положения Аль-Тбахи. За нарушение неприкосновенности частной жизни заявителю присудили 7,5 тыс. евро.
За что присудили больше всего денег
Самые крупные суммы компенсаций в пересчёте на одного заявителя в делах, связанных с нарушением второй статьи Европейской конвенции, — о праве на жизнь. Речь идёт о случаях, когда действия или бездействие государства привели к гибели человека.
Так, уроженец Чечни Шарпудди Исраилов должен был получить от государства 104 тыс. евро. Его сын Умар (он также пользовался псевдонимом «Алихан») был бойцом незаконного вооружённого формирования; в 2003 году его захватили в плен военнослужащие так называемого «нефтяного полка» — спецподразделения милиции, которое подчинялось Рамзану Кадырову. Через несколько месяцев допросов и пыток Кадыров якобы лично предложил Умару Исраилову перейти на сторону федералов и принять участие в зачистках своих бывших соратников-боевиков. Исраилов-младший согласился, однако через несколько месяцев тайно покинул Чечню и Россию вместе с женой.
Через какое-то время родителей и тетю «Алихана» похитили. Исраилов-младший утверждал, что Кадыров тогда лично позвонил на его польский номер и сообщил, что, если «Алихан» не вернется в Чечню, его родных убьют.
В плену родственники «Алихана» — Шарпудди Исраилов с женой и её сестрой — провели более 300 дней. Исраилов старший утверждает, что его жестоко пытали током с помощью «устройства, напоминающего полевой телефон», а в результате избиений он потерял несколько зубов, получил серьёзные травмы ребёр и конечностей. Пленников отпустили в первый день Рамадана; вскоре они покинули страну.
Сам Умар несколько раз переезжал из соображений безопасности и сообщал об угрозах со стороны «мужчин чеченского происхождения» в полицию Австрии. И всё же в 2009 году его застрелили в Вене. Троим киллерам суд Австрии назначил сроки от 16 лет тюрьмы до пожизненного заключения. Но в России ни убийство Умара Исраилова, ни похищение его родных так и не расследовали.
Родители «Алихана» и его жена живут за рубежом; решения ЕСПЧ по их делу они ждали 14 лет. Поскольку оно было вынесено лишь в октябре 2023 года, компенсации от России они не получат.
Другому истцу, жителю Махачкалы Омару Магомаеву, в ЕСПЧ присудили 73 тыс. евро за убийство сына сотрудниками ФСБ и МВД. Силовики утверждали, что располагали сведениями о причастности мужчины к вооружённому бандформированию и что при погоне в центре Махачкалы он вместе с сообщниками пытался отстреливаться. Магомаев же приводил показания свидетелей, согласно которым силовики расстреляли из засады двоих случайных людей — безоружных мужчин, одним из которых и был его сын. Отец погибшего ждал решения ЕСПЧ 12 лет.
Сыновья супругов Ахмеда и Лизы Гордановых из Ингушетии, Салман и Джунейд, погибли в 2012 году, в период действия режима контртеррористической операции. Семья утверждала, что братья, рабочие кирпичного завода, развозили после смены по домам троих своих коллег, когда их автомобиль по ошибке расстреляли сотрудники ФСБ. «После стрельбы полицейские отбуксировали машину со всеми пятью людьми на другую сторону улицы. Во время буксировки выпало тело Салмана Горданова. Полицейские затолкали его обратно, а затем взорвали автомобиль», — говорится в решении ЕСПЧ.
Тогдашний глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров впоследствии признавал, что трое пассажиров машины были мирным жителями, но братья Гордановы, по его словам, были членами бандподполья. «Всё равно мы не можем работать в „белых перчатках“. С боевиками нужно обходиться жёстко, — говорил Евкуров. — Люди прекрасно знали, к кому они садятся в авто. (…) Не исключено, что Гардановы взяли их, чтобы использовать как прикрытие».
ЕСПЧ совокупно присудил супругам Гордановым 124,5 тыс. евро, они ждали решения пять лет — и оба не дожили до него.
Сын другой заявительницы, жительницы Санкт-Петербурга Натальи Шумилиной, погиб в 2001 году. 9 июля в 4:30 утра его и ещё одного участника уличной драки «предупредительным выстрелом» убил сотрудник милиции. Российские суды впоследствии дважды вынесли милиционеру приговор, дважды отменили его, в итоге дело прекратили из-за истечения сроков давности.
Шумилиной назначили компенсацию в 61,4 тыс. евро, она ждала решения 15 лет.
Самые «массовые» дела
Но большинство решений ЕСПЧ с крупными компенсациями — это «массовые» дела, которые проходят по категории так называемых well established case-law (WECL). По таким случаям у Страсбурга есть давно устоявшаяся практика. Они рассматриваются в упрощённом порядке тремя судьями. Несколько лет назад суд стал объединять множества однотипных жалоб в одно производство, вынося решение сразу по всему набору. В одном таком деле может быть и 20, и 40, и даже 90 заявителей, не имеющих друг к другу никакого отношения.
Часто им всем — или почти всем — присуждается компенсация в одном и том же размере, независимо от конкретных обстоятельств нарушения их прав. Например, за необоснованное содержание в металлической клетке в зале суда, как правило, назначают по 7,5 тыс. евро.
Такие «типовые» для России — это, например, незаконные задержания на акциях протеста или административное преследование за участие в них; иски о ненадлежащих условиях в колониях и СИЗО или при этапировании; об отсутствии должной медпомощи в местах лишения свободы. Также это дела о пытках в полиции или в заключении, о слишком долгом содержании под стражей до суда или необоснованном продлении ареста.
Но есть и другие «массовые» дела, которые не относятся к категории WECL. Например, рекордное количество заявителей против России — в деле о преследовании Свидетелей Иеговы и их организаций. Там в одно производство объединили обращения 1444 россиян и юрлиц. Им присудили в общей сложности более 63 млн евро, но поскольку решение было вынесено в июне 2022 года, компенсации они не получили. А в деле об оспаривании первого «иноагентского» закона 2012 года в России было 73 организации-заявителя; его ЕСПЧ признал «ключевым» (key case) — важным для практики суда по всем государствам — и присудил НКО в общей сложности 1,14 млн евро. Правда, ни цента из этой суммы российские НКО не получат.
Какие ещё дела против России после начала полномасштабного вторжения Страсбург назвал ключевыми
Дело «опущенных»
11 заключённых жаловались на то, что государство (включая омбудсменов, прокуроров и администрацию колоний) не защитило их от бесчеловечного обращения, связанного с их низким положением в неформальной тюремной иерархии.
Так, один из заявителей стал «опущенным» после того, как разделил чашку чая с другим заключённым, который оказался представителем этой касты. Другой поскользнулся в туалете и коснулся пола обеими руками; сокамерники сочли, что он «вступил в контакт с экскрементами» — это стало основанием для его понижения в статусе. Третий «не смог опровергнуть обвинение в том, что его девушка занималась оральным сексом с другим мужчиной». Его «инициация» в качестве «опущенного» сопровождалась ритуалом: его окунали головой в унитаз.
Двое заявителей подвергались сексуальному насилию в результате своего статуса; одного из них при этом заразили ВИЧ. Помимо постоянных оскорблений и избиений, «опущенные» были обязаны бесплатно выполнять самую грязную работу (например, чистку туалетов); спали на полу; могли посещать душ, использовать прачечную и даже получать медпомощь в самую последнюю очередь. В итоге один из заявителей пять лет терпел зубную боль.
ЕСПЧ присудил каждому по 20 тыс. евро за моральный ущерб — кроме случаев, когда заявители запрашивали меньше.
Дело семьи Дзядко
Оно касается обыска в квартире журналистки Зои Световой в 2017 году. Обыск был проведён в рамках дела о финансовых махинациях Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, возбуждённого 14 годами ранее; у Световой в нём не было никакого процессуального статуса. Следователи изъяли личные вещи и электронные носители Световой, её мужа художника Виктора Дзядко и их детей — также журналистов Филиппа, Тимофея и Тихона Дзядко. После смерти Виктора Дзядко в дело в качестве его представителя вступила дочь супругов Анна Дзядко.
Страсбург признал, что обыск не только представлял собой необоснованное вмешательство в частную жизнь заявителей, но и вмешательство в свободу слова. Даже если предположить, что раскрытие журналистских источников Световой не было целью силовиков, «формулировки следствия были слишком неясными, а объём обыска — слишком широким, чтобы исключить такую вероятность», решил ЕСПЧ. Он присудил семье 29 тыс. евро.
Дело «Кавказского узла»
В 2008 году издание опубликовало заметку о конфликте между мэрией Волгограда и администрацией Волгоградской области: последняя приостановила перечисление субсидий столице региона. Один из комментаторов в беседе с «Кавказским узлом» предположил, что обладминистрацию не устроили, во-первых, результаты выборов мэра Волгограда, а во-вторых — итоги тендера на закупку автобусов для столицы. Эксперт предполагал, что областные чиновники лоббируют интересы завода «Волжанин», тогда как контракт с мэрией получила другая компания.
Областная администрация подала против «Кавказского узла» иск о клевете, и суд его удовлетворил, обязав издание удалить заметку с сайта и опубликовать опровержение.
Страсбург решил, что администрация незаконно вмешалась в право журналистов на свободу слова. Орган власти не может быть истцом по делу о клевете, поскольку у него не может быть никакой «деловой репутации», которую следовало бы защищать от общественного мнения, подчеркнул ЕСПЧ. Ведомства, работающие за счёт налогов и в общественных интересах, по определению обязаны выдерживать большие объёмы критики и контроля со стороны общества, нежели граждане или коммерческие компании.
Но компенсации издание не получило: ЕСПЧ счёл, что в данном случае достаточно самого факта признания нарушения.
Что можно сделать с невыплатой компенсаций
Отдельные попытки оспорить невыплату Россией компенсаций по решениям ЕСПЧ есть, но они скорее носят паллиативный характер, признают юристы. «Это в любом случае ради интереса действия. Понятно, что Россия сейчас компенсаций платить не будет», — говорит адвокат Сергей Голубок.
«Мы будем писать в Комитет министров Совета Европы, отвечающий за контроль над исполнением решений ЕСПЧ. Но это работа ради работы. В нынешней обстановке, конечно, реального исполнения ждать не приходится», — признаётся адвокат Ирина Хрунова. В её практике есть как минимум два кейса обжалования невыплаты компенсации в российских инстанциях. Один касался «чрезмерных» действий сотрудников полиции в отношении задержанного, а второй — нарушений прав жильцов домов при строительстве дороги в Казани. В обоих случаях и Генпрокуратура, и суды не поддержали требования заявителей. Российские госорганы «просто выполняют волю закона, который действует сейчас», — поясняет Хрунова.
После 15 марта 2022 года Страсбург присудил компенсации 38 заявителям от фонда «Общественный вердикт», рассказала «Вёрстке» руководитель социологических программ «Общественного вердикта» Асмик Новикова. Лишь в одном случае юристы фонда сочли целесообразным попытаться оспорить невыплату. В иных случаях решили, что это «бессмысленная трата ресурса».
Заявительница фонда пережила избиение и сексуализированное насилие в отделе полиции. «Вёрстке» известно её имя, однако по просьбе фонда мы его не называем: пострадавшая хотела бы забыть о случившемся и не хочет упоминания в СМИ (в решении ЕСПЧ она фигурирует под инициалами). От её имени юрист «Общественного вердикта» Светлана Тореева обжаловала невыплату компенсации в Генпрокуратуре; та прислала отписку, что «отсутствуют правовые основания для принятия каких-либо мер по исполнению названного постановления Европейского суда».
Фонд обжаловал отказ в Тверском суде Москвы. В своём иске (есть у «Вёрстки») он сослался на нормы конституции, закона «О международных договорах РФ». Согласно Европейской конвенции прав человека (ЕКПЧ), даже если она денонсируется одной из стран-членов, то она продолжает иметь обязательства по Конвенции в отношении любого нарушения, совершённого до вступления денонсации в силу.
Денонсация ЕКПЧ вступила в силу только 16 сентября 2022 года. Заявительница же перенесла истязания в полиции ещё в 2016 году.
Тверской суд, а затем и Мосгорсуд заявительнице, как и ожидалось, отказали. Обе инстанции пришли к выводу, что решения ЕСПЧ «носят декларативный характер и государства свободны в выборе мер и способов, направленных на их исполнение». А контроль за их исполнением — это забота не российских судов, а органов Совета Европы. Кроме того, хоть Россия, по мнению ЕСПЧ, и допустила нарушение прав заявительницы ещё в 2016 году, но решение Страсбург вынес только в середине 2022-го — а значит, оно не подлежит исполнению.
Судья Тверского суда Станислав Утешев вдобавок указал на «сложившуюся геополитическую ситуацию» и «угрозы экономического, политического характера». «Объединительный потенциал Совета Европы в настоящее время утратил свой многоотраслевой характер, превратившись в структуру агрессивного насаждения неолиберального подхода к правам человека», — сказано в его решении.
Также сразу несколько юристов пытались обжаловать закон о неисполнении решений ЕСПЧ в Конституционном суде. Во всех случаях КС просто отказался принимать эти жалобы к рассмотрению как недопустимые. «Вёрстка» насчитала на сайте КС по меньшей мере девять таких отказных определений.
Что будет с этими делами дальше
Проблема с отказом государства исполнять любые решения ЕСПЧ возникает в истории суда впервые, говорит «Вёрстке» адвокат Сергей Голубок: «Единственное государство, которое ранее покидало Совет Европы, — это Греция времён хунты „чёрных полковников“, в 1969 — 1974 годах. Но тогда не было такой проблемы, так как признание юрисдикции ЕСПЧ было факультативным». По мере того, как Россия не платит компенсации, её судебные долги растут, поскольку на них возлагаются пени, подчёркивает адвокат.
Но способы добиться того, чтобы заявители получили свои компенсации, есть, убеждён Голубок. Можно «обратить взыскание на замороженные в Европейском Союзе государственные активы России — например, фонды Центрального банка». «Конечно, в прекрасной России будущего все эти долги заявителям будут выплачены», — уверен адвокат.
Партнёр адвокатского бюро BGP Litigation, специалист по санкционному праву Сергей Гландин тоже это допускает: «Я не вижу проблемы обратиться такому частному лицу в суд, например, Германии, где зависло много российских активов, и попытаться. Но суд может отказать со ссылкой на наличие суверенных иммунитетов у таких активов». При этом эксперт указывает, что таких прецедентов пока не знает.
Источник: Маргарита Алёхина, «Вёрстка».
