Минобороны России на бумаге закрепило за заключенными статус “пушечного мяса”, пишет российское издание “Важные истории”. Из закрытой OSINT-рассылки журналисты получили положение Минобороны России об отрядах “Шторм Z”, которые формируются из заключенных российских тюрем.
В списке их задач – штурмовые действия в городской застройке и на сложной местности. При этом Минобороны РФ разрешает расстрелы бойцов “Шторм Z”: “Командиры воинских частей оставляют за собой право применять оружие для восстановления дисциплины и порядка в случае открытого неповиновения, в боевых условиях, когда действия неповинующегося явно направлены на отказ от выполнения боевой задачи, самовольное оставление боевых позиций”.
Накануне о расстрелах российских солдат заявил и представитель американского Белого Дома Джон Кирби. “У нас есть сведения, что российские войска действительно казнят солдат, которые отказываются подчиняться приказам. Мы также располагаем информацией о том, что российские командиры угрожают расстрелом целым подразделениям, если те пытаются отступать под огнем украинской артиллерии”, – сказал он.
О документе Минобороны об отрядах “Шторм Z” – в эфире Настоящего Времени рассказали журналист “Важных историй” Никита Кондратьев и глава фонда “Русь сидящая” Ольга Романова.
– Никита, как вам удалось подтвердить подлинность документа, на который вы ссылаетесь? Откуда точно известно, что это положение об отрядах “Шторм Z” действительно было выпущено?
Никита Кондратьев: Несколько фактов указывают на подлинность этого документа. Во-первых, изначально отряды “Шторм Z” формировались как спецотряды из так называемых бывших сотрудников силовых структур, которые отбывают наказание в местах заключения. Затем эти отряды стали непосредственно местом набора для всех заключенных, которых вербует Министерство обороны. Впервые о том, что вообще создаются такие отряды чисто для заключенных в рамках восьмой армии, мы узнали в апреле 2023 года – еще до того, как начали приходить вести с полей.
OSINT-исследователь, автор Frontelligence, первым тогда опубликовал выдержки из этого документа. И на их основании Американский институт изучения войны (ISW) начал говорить о появлении этих отрядов или рот. Затем мы увидели их в реальности. Позже разведка Британии в своей сводке упоминала те же сведения, очевидно, опираясь на тот же документ – они напрямую ссылаются.
Сейчас мы просто увидели этот документ целиком. Все, что там написано, абсолютно сочетается с нынешним законодательством о передаче из распоряжения ФСИН заключенных непосредственным командирам воинских частей. И раскрывается чуть больше, чем было известно. Издание SOTA указывает, что якобы в первый раз документ был опубликован на каком-то “левом” сайте, но на самом деле это официальный сайт штаба подготовки территориальной обороны. Это легко проверяется: этот сайт линкуется с официальными ресурсами ВСУ и представляется как официальный ресурс ВСУ.
Если комментировать то, на что указывало издание SOTA, там есть аргумент о том, что в Минобороны запрещено пользоваться продукцией Microsoft, но это не так. Во-первых, об этом нигде не было заявлено напрямую. Во-вторых, Минобороны переходит с продукции Windows на отечественное ПО, но давайте признаем честно: это просто заявление. И этот документ попал в распоряжение OSINT из источников разведки, насколько заявляет сам OSINT-блогер.
– То есть так или иначе этот документ пришел из Украины?
Никита Кондратьев: Да, конечно. Изначально из России, но это разведданные, добытые украинской стороной и перекрестно подтверждаемые из нескольких других источников.
– А вам были известны случаи, чтобы положения этого документа воплощались в жизнь?
Никита Кондратьев: Конечно, известны. Рассказывали и сами бойцы о так называемом бесчеловечном слове “обнуление”, которое происходит на фронте с заключенными в случае неповиновения. Известны случаи сопровождения их военной полицией, то есть создание фактически конвоя в тех заградотрядах, которые прописаны в этом документе. Про оказание медицинской помощи на линии фронта, как написано в документе, в объеме само- и взаимопомощи – это тоже то, на что жаловались бойцы этих подразделений.
В частности, телеграм-канал Astra, который стал источником новостей от бойцов этих подразделений: они очень много с ними общаются, очень много пишут. И все эти свидетельства пришли непосредственно с поля боя до появления документа. А факт наличия документа просто важен в том смысле, что восьмая общевойсковая армия закрепляет на бумаге за заключенными вот такой бесправный статус людей второй-третьей категории, которых можно пускать в расход.
– Ольга, что вам известно об этом документе? Как вы думаете, насколько то, что там написано, соответствует реальности?
Ольга Романова: Действительно все, что написано в этом документе, абсолютно все происходит в жизни, включая внесудебные казни. Почему этот документ не свежеиспеченный? Мне кажется, потому что сейчас контракты не подписываются на полгода. Продление происходит гораздо быстрее. Но это достаточно небольшие детали, мелочи. Мы с вами знаем, что ротации практически не происходит. Насколько этот документ подделка или нет – совершенно очевидно, что он мог быть настоящим. Потому что все, что там написано, действительно происходит в жизни.
– Зачем это все закреплено документально, если можно было отдавать приказы о применении оружия против тех, кто не повинуется, устно?
Ольга Романова: Вы знаете, после Пригожина дураков осталось совсем мало. И я не про Пригожина. Когда Пригожин забирал заключенных из зон безо всякой бумажки, без документов – как не было, так и нет законов, позволявших это делать, осуществлять найм в частную военную компанию. Пока он это делал, Министерство обороны подсуетилось и были приняты поправки к закону о Вооруженных силах. И сейчас Министерство обороны вербует заключенных по закону. А Пригожин все это делал без бумажки и без закона. В итоге сотни и тысячи больших и маленьких начальников оказались сейчас в очень сложной ситуации – самоподставились. Против в них в любую секунду может быть возбуждено очень серьезное уголовное дело, поскольку за ними по-прежнему числятся люди – заключенные, которые почему-то вдруг куда-то делись. Например, погибли. Поэтому сейчас, я думаю, на любой чих люди требуют бумажку. А это – бумажка.
– По вашим данным, заключенных, которые соглашаются идти на фронт, действительно не перемешивают с российскими мобилизованными, с теми, кто сейчас находится в оккупированных частях Украины?
Ольга Романова: Их никогда не перемешивали. Это такая обоюдная мечта и стремление: не перемешиваться ни в коем случае. Потому что мало кто хочет перемешиваться со спецконтингентом, как заключенных называют в этом документе. Их так и называют: спецконтингент. На канцелярском тюремном языке заключенные всегда так назывались. Перемешивания не хотят ни заключенные, ни другая сторона.
Другое дело, что, как говорится в этой бумаге, военнослужащие, которые совершили правонарушение, преступление и так далее, отправляются в “Шторм Z”, который официально никаким штрафбатом не называется, но фактически он именно им и является. И о заградотрядах из российской полиции, Росгвардии и так далее мы слышали всегда. Просто с самого начала это были наемники ЧВК “Вагнер”, которые тогда уже прошли более длительный срок с Пригожиным. Они не были заключенными, они заключенных бросали вперед, а сами шли заградотрядом. Я думаю, что, конечно, этот опыт признан эффективным.
– Вам известны случаи, когда за отказ выполнять приказы заключенных на фронте расстреливали?
Ольга Романова: Конечно. Это все началось с “Вагнера” и продолжается сейчас. Посмотрите, те же “Важные истории” написали очень важный материал по поводу “ям”. “Ямы” на фронте начались довольно давно как способ наказания. Они очень быстро распространились по стране и обнаружились теперь уже в Оренбургской области.
Конечно, это незаконный способ наказания любых военнослужащих или кого угодно. Это не гауптвахта, не военный суд, а просто “яма”. Причем “ямы” есть ротные, батальонные, штабные, еще какие-то. Это, конечно, способ наказания, абсолютно не связанный с законом. Но просто им деваться некуда. Недаром бюджет ФСИН увеличен на 30 процентов, и это при том, что количество заключенных снизилось на треть. Куда идут эти деньги? Деньги идут на оккупированные территории для строительства новых 38 тюрем. Это для кого?
– “Сибирь.Реалии”, ссылаясь на родственников пострадавших, сообщили о том, что на оккупированной территории Луганской области есть тайная военная тюрьма, куда свозят в том числе бывших заключенных, не желающих продлевать контракт с Минобороны. Получается, что сейчас наступил момент, когда даже заключенные уже больше не хотят воевать?
Ольга Романова: Их никто не спрашивает. Так-то да, конечно.
– Вам что-либо известно об этих тайных тюрьмах в Луганской области?
Ольга Романова: Собственно, это те самые “ямы”. Те, которые поближе к фронту, – ротные, которые подальше – дивизионные, и есть еще штабные, которые достаточно далеко от фронта. Ровно то же самое повторяется сейчас в центре России – теперь уже под Оренбургом.
Источник: Владимир Михайлов, «Настоящее время»
