Младший Патрушев на самом горячем посту. У него горит уборочная. Не хватает топлива. Всё ушло на фронт. Младший Медведев на цифровом посту. Обеспечивает жителей оккупированных регионов Украины доступом к Госуслугам РФ. Младший Кириенко на идеологическом посту. Он рулит крупнейшими социальными сетями и интернет-порталами РФ при поддержке младшего поколения Ковальчуков. Вместе они рулят воюющей Россией. О “детском” правлении страной – директор “Общества защиты интернета” Михаил Климарёв, экономист Игорь Липсиц и журналист-расследователь Илья Давлятчин.
Елена Рыковцева: Мы будем говорить о проблемах, которые разруливают дети России. На их хрупких плечах сейчас все, в частности сельское хозяйство Российской Федерации. Начнем с Дмитрия Патрушева, сына Николая Патрушева, который предупреждает о надвигающейся катастрофе. Говорит, что не хватает горючего, не отсеемся по озимым, если ее не остановить.
Елена Рыковцева: С нами Игорь Липсиц. Вы бы с чего начали объяснять людям, что случилось, почему нет топлива, почему посевная горит?
Игорь Липсиц: Я бы начал с очень простого: правительство ввело дополнительный налог для россиян, владельцев автомобильных, транспортных средств. Этот налог никак не объявлен, но на самом деле является чистой воды налогом. Есть такой финансовый механизм, который называется “топливный демпфер”, он был придуман для того, чтобы нефтяным компаниям было равно выгодно что продавать топливо за рубеж, что продавать внутри России, чтобы не нужно было запрещать экспорт. Нефтяным компаниям возвращают деньги, когда они на российском рынке зарабатывают меньше, чем могли бы за рубежом, эту разницу им компенсируют. Государство сказало: нет, мы начали войну, нам нужны деньги, чтобы эту войну финансировать, поэтому мы сокращаем размер демпфера. Сократили его вдвое. Соответственно, нефтяные компании, получив сокращение демпфера, переложили его на владельцев автомобилей. Практически государство руками нефтяных компаний ввело дополнительный налог на финансирование военных действий в Украине через топливо.
Елена Рыковцева: Самого этого топлива из-за войны физически становится меньше для бытовых нужд?
Игорь Липсиц: Объем производства в России не падает, но происходят две утечки. Первая – это, конечно, СВО, туда уходит очень много, поэтому в южных районах все дизельное топливо ушло как раз на военную технику, там и на заправках его нет. Второе – это, конечно, то, что нефтяные компании пытаются заработать хоть какие-то деньги, продавая за рубеж нефтетопливо. Поставки в Европу запрещены, но оно поставляется в третьи страны, а они потом бодро перепродают в Европу, зарабатывают на этом деньги, российские нефтяные компании тоже получают. С этим ничего не поделать, потому что нефтяные компании России и так уже не в очень хорошем положении.
Если так бодро, как предлагают депутаты, запретить экспорт нефтепродуктов, то скоро мы придем к ситуации, когда нам придется дотировать что “Газпром”, что нефтяную промышленность. Я не представляю, как будет развиваться ситуация в российской экономике, если нам придется дотировать нефтяную промышленность. Но картина такая: с нефтью плохо, мы сокращаем и физические объемы добычи, и физические объемы экспорта, доходы от собственной нефти падают, нефтяные компании пытаются как-то заработать на нефтепродуктах. Вот отсюда проистекает история, что люди больше пытаются вывезти из России, тем более что оставлять в России нет никакого смысла, соответственно, предложение падает.
Кроме того, в России очень сильно выросли грузовые перевозки, потому что возят теперь дальше. Раньше вывозили через Европу, теперь – через Казахстан, Турцию, это безумно длинные маршруты, расходы растут, топлива тратится больше. Разрушение экономики из-за войны, начатой в Украине, идет по многим направлениям. Депутаты пытаются от этого аккуратно уклониться, но на самом деле дефицит создан руками государства.
Елена Рыковцева: Поскольку война продолжается, не имеет никакой тенденции закончиться, эта катастрофа, о которой говорит сын Патрушева, случится. Он же не сможет ее остановить своими детскими ручками, он действительно не отсеется по озимым.
Игорь Липсиц: Может быть. Раньше в России работало довольно много иностранных зернотрейдеров, которые кредитовали фермеров под будущие закупки – это помогало хорошо развиваться сельскому хозяйству, Россия стала крупнейшим продавцом пшеницы. Сейчас все три крупнейших зарубежных зернотрейдера из России ушли, им стало неуютно. Оставшиеся зернотрейдеры не сильно помогают российским аграриям получать деньги, соответственно, возникает угроза, что в некоторых хозяйствах действительно не смогут отсеяться, а значит, мы получим существенно меньший урожай в будущем году.
Елена Рыковцева: На радио “Бизнес ФМ” сегодня Алексей Жданов, председатель совета Ассоциации крестьянских фермерских хозяйств, сказал: “Я еду из Краснодара, на заправках дизельного топлива нет, кое-где остались старые запасы, но технику фермерам не заправляют. Это не только угроза уборке урожая, а угроза будущему посеву. Нас обложили со всех сторон: пшеницу никто не принимает, порты все стоят, мы без денег сидим, не можем продать пшеницу”. Почему стоят порты, не могут продать? Это же не Украина, остановка зерновой сделки не распространяется на порты РФ.
Игорь Липсиц: Экономика России страдает по многим линиям. У нас довольно большой поток шел через Черное море, а сейчас перевозки по Черному морю становятся крайне опасными, рискованными, Черное море становится зоной морских военных действий. Естественно, начинают сокращаться объемы перевозок, они становятся дорогими. Кроме того, ушли зернотрейдеры. Похоже, что российский торговый флот не очень может обеспечить те перевозки, которые были раньше, соответственно, элеваторы переполняются, зерно не покупается, фермеры денег не получают. Что называется, эффект домино. Сейчас СВО, как эффект домино, начинает обваливать один сегмент российской экономики за другим.
Елена Рыковцева: Интересно послушать московских прохожих: с чем они связывают этот рост цен на бензин и катастрофическую нехватку топлива.
Игорь Липсиц: Я думаю, роль личности не имеет никакого значения, кроме одной личности. Все остальные личности – это взаимозаменяемые винтики, шестеренки в государственном аппарате. Сделать они ничего не могут, они могут произносить тревожные слова, изображать тревогу и озабоченность во взоре, морщить лобик, потому что у них заданы жесткие коридоры, в которых они могут ступить либо вправо, либо влево, а чуть дальше шагнут – тут же потеряют свою должность. Младший Патрушев находится в ситуации заданных действий старшего Патрушева через Совет безопасности, который запустил военные действия в Украине. Поскольку младший Патрушев в данный момент отвечает за сельское хозяйство, то, оберегая свою позицию, начинает изображать высокую тревожность, как патриот он бьется за сельское хозяйство, чтобы его не сняли за развал сельского хозяйства. Поставят на что-то другое – он будет рассказывать с восторгом, как они нарастили производство военной техники, насколько у них больше тяжелых грузовиков и танков ездят на этой самой солярке, какое прекрасное деяние осуществлено под его руководством.
Елена Рыковцева: Есть еще группа детей, которые держат в руках огромный цифровой бизнес, медиабизнес, социальные сети. Давайте поговорим и об этой группе.
Елена Рыковцева: С нами на связи Илья Давлятчин. Вы помните, что произошло перераспределение детей в этой сфере. Это был сначала Борис Добродеев, сын Олега Добродеева (ВГТРК), потом его вытеснил сын Кириенко. Он повысил внучатого племянника Ковальчука или тот занимает ту же позицию, которую занимал?
Илья Давлятчин: В принципе, от перемены мест слагаемых сумма не меняется, меняются только заработки этих людей, которые занимают различные госдолжности. Я с большим уважением отношусь к Игорю Владимировичу и к тому, что он сказал, у меня одно дополнение по этим людям и объяснение, почему складывается такая ситуация: потому что все эти люди – бездарные неучи, занимающие места, которые они занимать не должны.
Патрушев находится на своем месте, потому что он сын Николая Платоновича Патрушева. С младшим Кириенко вообще очень интересная ситуация: он же находился в Ростелекоме, Айвазова притащил с собой в ВК ровно из Ростелекома. Когда Кириенко приходил в Ростелеком, это была довольно прибыльная компания, соответственно, Кириенко там получал большие деньги. Насколько я помню, в 2018 году его зарплата в Ростелекоме составила порядка 100 миллионов рублей. Наступает 2020 год, у Кириенко растет зарплата, она достигает уже 150 миллионов рублей. С Ростелекомом в 2020 году происходит удивительная вещь: он уходит в убыток на 9 миллиардов рублей при руководстве этого самого Владимира Кириенко. Человек, который занимает пост первого вице-президента Ростелекома, по идее, должен заниматься развитием этой структуры, а в итоге все получается ровно наоборот.
С “ВКонтакте” ровно такая же история. Мы часто по расследованиям вынуждены находить в “ВКонтакте” различных героев, источники и так далее. Сейчас я столкнулся с той же самой ситуацией, когда мы готовим текст про окружение Виктора Золотова. Соцсетью “ВКонтакте”, которой занимается Владимир Кириенко, почти перестали пользоваться люди. Для того чтобы мне связаться с каким-то человеком, который мне что-то напишет, я жду шесть дней. Люди не идут в эту сеть, потому что она абсолютно чекистская, там все читается, плохо работает видео, пропадают аудиозаписи. Кириенко угробил соцсеть “ВКонтакте”, которую развивал Павел Дуров. Большое спасибо Кириенко за очередной провал, которого он достиг в своей великолепной карьере.
Елена Рыковцева: С нами Михаил Климарёв, директор “Общества защиты интернета”. Во главе этих структур – “ВКонтакте”, “Одноклассники”, Mail.ru – сын Сергея Кириенко. Интересно, что папа занят идеологией на уровне государства и сын тоже занят идеологией, только для более юного поколения. У него в помощниках старый бизнес-партнер Айвазов, ничей не сын, но как родной сыну Кириенко. Рядом с ним по другую руку – внучатый племянник Юрия Ковальчука, папа которого стоит во главе “Национальной Медиа Группы“, где, как вы помните, председатель совета директоров Алина Кабаева. То есть все выстроено под совершенно конкретные семьи. Какова их реальная роль в этих структурах?
Михаил Климарев: Вы меня ставите в тупик, я не знаю, что они там делают. Примерно так же обстояло дело, когда Кириенко был первым вице-президентом Ростелекома. Там доходило до того, что даже ко мне приходили люди, которые просили за деньги опубликовать информацию о том, какой Кириенко великий менеджер. Я тогда не придал этому большого внимания, а сейчас это просто очень смешно звучит. Про него есть статья в “Википедии”, там описывается, что чуть ли не он все создал. Принцип, который сейчас процветает в России, – это приватизация прибыли и национализация убытков. Добродеев делал то же самое, тот еще сынок. Они сейчас доведут ВК до убытков, национализируют его, поскольку надо будет покрывать убытки, которые они украли, и эти убытки будут покрыты из бюджета.
Елена Рыковцева: Почему партия и правительство считают важным, чтобы именно дети держали под контролем все огромные серьезные куски медиасобственности? Чтобы над деньгами было семейное покрытие или все-таки идеология там тоже играет роль: это должна быть своя семья?
Михаил Климарев: Я не думаю, что у Кириенко есть какая-то идеология. Все менеджеры, которые более-менее могли что-то сделать в реальности, разбежались. Посмотрите, что творится с “Яндексом”: оттуда просто все приличные люди ушли буквально в феврале-марте 2022 года. В ВК такая же ситуация. Представьте, что вы амбициозный менеджер, можно добиваться каких-то результатов, построить какой-то продукт, сделать жизнь людей лучше, заработать. Теперь представьте, что у вас топ-менеджер – сынок какого-то чинаря, которого назначили только потому, что он сынок. Как долго вы будете на все это смотреть? А он же будет пальцы гнуть… Приходят люди, которые реализуют свои амбиции, не делая при этом ничего. Но поскольку компания построена, а действительно великая компания была ВК, “Одноклассники”… А теперь эту компанию последовательно, целенаправленно разваливают. На самом деле очень обидно.
Елена Рыковцева: В эту группу детей мы добавляем еще одного ребенка – Илью Медведева. С 2016 года он пришел в компанию “ВКонтакте”, как говорится в расследовании “Настоящего Времени” и “Медузы”, трудоустроился, едва поступив в магистратуру. Ежемесячно получал чуть больше ста тысяч рублей. Через год уволился, а в 2021 году начал работать в ООО “Mail.ru”, получал уже 226 тысяч рублей. В обеих этих компаниях была доля Алишера Усманова. Почему в этих детских рассказах все время фигурирует Усманов?
Игорь Липсиц: Ему же нужно обеспечить себе очень стабильное положение в России. В Европе на него охотятся, идут всякого рода преследования, он пытается отстреливаться в судах, но ему там довольно тяжело. Деваться ему особенно некуда, он практически может обретаться только в России. Для того чтобы спокойно жить в России, ему надо быть в очень хороших отношениях с российской верхушкой. Соответственно, он готов на все ради того, чтобы путем таких бессмысленных менеджеров, как дети, поддерживать хорошие отношения с властями предержащими РФ, чтобы хотя бы в России держать свой капитал в безопасности и себя там ощущать хорошо.
Источник: Елена Рыковцева, «Радио Свобода».
