Убийство Евгения Пригожина и демонстративное отсутствие Владимира Путина на его похоронах могут создать впечатление, что российский лидер решил отказаться от опоры на радикальных сторонников войны и сделал выбор в пользу аполитичной, но послушной бюрократической системы и покорного, но безыдейного народа.
Такое мнение высказали и некоторые независимые российские политологи, полагая, что Владимир Путин использовал радикалов, а затем, когда ему стало необходимо получить передышку в войне, отказался от них. В ту же время другие обозреватели считают, что, хотя Путин в конкретный момент вынужден нанести удар по своей основной базе поддержки, он уже не сможет отказаться от «ура-патриотов» и обречен опираться на них самой логикой развязанной им войны.
В подтверждение первой версии говорят репортажи прокремлевских социологов, которые уверяют, что сегмент «ура-патриотов», требующих большей вовлеченности государства и общества в войну, «в значительной степени истощился за последний год». По их словам, «сейчас с ним происходят такие же деградационные процессы, как и, в свое время, со сторонниками несистемной оппозиции или системными либералами», тогда как остальное общество, несмотря на его аполитичность, становится все более патриотическим. Придворные социологи называют этот процесс «рамочной и постепенно-обволакивающей идеологизацией российского социума» и призывают власти делать ставку на него.
Если анализировать российскую пропаганду на данный момент, в ней могут встретиться довольно противоречивые тенденции, подтверждающие обе изложенные экспертами версии. С одной стороны, в топовых политических шоу России не спадает ядерная истерия с призывами наносить удары по Украине и странам НАТО.
Еще сравнительно недавно известный российский политолог, один из основателей Совета по внешней и оборонной политике Сергей Караганов также предлагал нанести «упреждающий ядерный удар возмездия» по Восточной Европе.
«Только если в Белом доме будет сидеть безумец, да к тому же ненавидящий свою страну, Америка решится на удар в «защиту» европейцев, навлекая на себя ответ, жертвуя условным Бостоном ради условной Познани», – уверял он.
С другой стороны, в последние дни на сайте Дискуссионного клуба «Валдай» стали появляться гораздо более миролюбивые статьи, отмечающие важность таких объединений, как «Ядерная пятерка». Ее авторы во вполне положительном ключе отмечают тезисы речи советника президента США по национальной безопасности Джейка Салливана, описывающей направления сотрудничества в рамках «Пятерки». Также эксперты «Валдая» отмечают необходимость заниматься поиском путей снижения стратегических рисков, деэскалации и напряженности в отношениях ядерных держав.
Подобные же противоречия можно заметить и в пропаганде по отношению к западным странам. С одной стороны, сам Владимир Путин неоднократно заявлял, что Запад использует Украину «как полигон и таран против России». Таким образом, главным противником России в этой логике выглядит именно Запад, а Украина предстает лишь в качестве средства для достижения им своей цели. Однако недавно в пропагандистских СМИ стало появляться больше статей, уверяющих, что именно Владимир Зеленский шантажирует Запад, тогда как тот якобы готов отказаться от Украины и ищет возможности для мирных переговоров с Москвой.
Создается впечатление, что Владимир Путин действительно на данный момент остро нуждается в перемирии и пытается выдать его за инициативу западных стран. Одновременно с этим проводится «зачистка» лагеря радикальных патриотов, которые могут возмутиться возможной деэскалацией. Сначала она выразилась в аресте военного преступника и критика власти Игоря Гиркина (Стрелкова), затем – в ликвидации «бунтаря» Пригожина.
Однако крайне наивным было бы полагать, что Путин откажется от идеи войны как таковой – как минимум потому, что именно она обеспечивает консолидацию большинства населения вокруг режима. Любое же снижение градуса милитаризма неизбежно ведет к тому, что граждане начинают замечать внутренние проблемы, и рейтинг президента начинает падать. Именно эти тенденции наблюдались, к примеру, после непопулярной пенсионной реформы или во время пандемии коронавируса.
В свою очередь, продолжение войны предполагает дальнейшую опору на радикалов – даже при том, что Кремль сейчас усиленно пытается поставить их под контроль. «Рамочная идеологизация» общества, очевидно, не способна заменить собой настоящих, убежденных сторонников войны.
К тому же даже лояльные Кремлю социологи признают, что продолжающаяся война является причиной роста тревожности россиян, а вовсе не укрепления их боевого духа. При этом основной причиной для беспокойства называются диверсии на территории России, которые, по-видимому, будут продолжаться со стороны Украины, даже если Кремль будет пытаться вести сепаратные переговоры с Западом. Более того, в глазах радикалов такие переговоры на фоне продолжающейся войны будут выглядеть предательством, и на фоне регулярных украинских атак подобное мнение могут начать разделять даже рядовые обыватели.
Исходя из этого, у Кремля вряд ли есть иные варианты, кроме того, чтобы рано или поздно усилить эскалацию конфликта в угоду «ура-патриотам». К похожему выводу приходят и Андрей Солдатов и Ирина Богоран, отмечая, что война рано или поздно породит нового «Пригожина», и Путину придется опираться на подобный тип людей, хочет он того или нет.
Источник: Ксения Кириллова, CEPA (Перевод: «Крым.Реалии»)
